Неточные совпадения
— Забыл я: Иван писал мне, что
он с тобой разошелся. С
кем же ты живешь, Вера,
а? С богатым, видно? Адвокат, что ли? Ага, инженер. Либерал? Гм…
А Иван — в Германии, говоришь? Почему же не в Швейцарии? Лечится? Только лечится? Здоровый был. Но — в принципах не крепок. Это все
знали.
— Любопытна слишком. Ей все надо
знать — судоходство, лесоводство. Книжница. Книги портят женщин. Зимою я познакомился с водевильной актрисой,
а она вдруг спрашивает: насколько зависим Ибсен от Ницше? Да черт
их знает,
кто от
кого зависит! Я — от дураков. Мне на днях губернатор сказал, что я компрометирую себя, давая работу политическим поднадзорным. Я говорю
ему: Превосходительство!
Они относятся к работе честно!
А он: разве, говорит, у нас, в России, нет уже честных людей неопороченных?
— Ничего не
знаете! — крикнул Диомидов. — Пророка Еноха почитали бы, у
него сказано, что искусствам дочери человеческие от падших ангелов научились,
а падшие-то ангелы —
кто?
— Вы, барин, отойдите куда погуще,
а то —
кто знает, как
они поглядят на вас? Дело — не законное, свидетели — нежелательны.
—
Кто это — Корнев? — спросила она, и Самгин рассказал ей о Корневе все, что
знал,
а она, выслушав
его, вздохнула, улыбнулась...
— Тихонько — можно, — сказал Лютов. — Да и
кто здесь
знает, что такое конституция, с чем ее едят?
Кому она тут нужна?
А слышал ты: будто в Петербурге какие-то хлысты, анархо-теологи, вообще — черти не нашего бога, что-то вроде цезаропапизма проповедуют? Это, брат, замечательно! — шептал
он, наклоняясь к Самгину. — Это — очень дальновидно! Попы, люди чисто русской крови, должны сказать свое слово! Пора.
Они — скажут, увидишь!
«
Кого же защищают?» — догадывался Самгин. Среди защитников
он узнал угрюмого водопроводчика, который нередко работал у Варвары, студента — сына свахи, домовладелицы Успенской, и, кроме племянника акушерки, еще двух студентов, —
он помнил
их гимназистами. Преобладала молодежь, очевидно — ремесленники, но было человек пять бородатых, не считая дворника Николая. У одного из бородатых из-под нахлобученного картуза торчали седоватые космы волос,
а уши — заткнуты ватой.
—
Он из семьи Лордугина, — сказала Марина и усмехнулась. — Не слыхал такой фамилии? Ну, конечно! С
кем был в родстве любой литератор, славянофил, декабрист — это вы, интеллигенты, досконально
знаете,
а духовные вожди, которых сам народ выдвигал мимо университетов, —
они вам не известны.
— Я не
знаю, какова роль большевиков в этом акте, но должен признать, что
они — враги, каких… дай бог всякому! По должности я имел удовольствие — говорю без иронии! — удовольствие познакомиться с показаниями некоторых,
а кое с
кем беседовать лично. В частности — с Поярковым, — помните?
Но я
знаю, хорошо
знаю, что купец живет за счет умных людей и силен не сам своей силой,
а теми,
кто ему служит.
— Ну, — чего там годить? Даже — досадно. У каждой нации есть царь, король, своя земля, отечество… Ты в солдатах служил? присягу
знаешь?
А я — служил. С японцами воевать ездил, — опоздал, на мое счастье, воевать-то. Вот кабы все люди евреи были, у
кого нет земли-отечества, тогда — другое дело. Люди, милый человек, по земле ходят, она
их за ноги держит, от своей земли не уйдешь.
— Бир, — сказал Петров, показывая ей два пальца. — Цвей бир! [Пару пива! (
нем.)] Ничего не понимает, корова. Черт
их знает,
кому они нужны, эти мелкие народы?
Их надобно выселить в Сибирь, вот что! Вообще — Сибирь заселить инородцами.
А то,
знаете, живут
они на границе, все эти латыши, эстонцы, чухонцы, и тяготеют к немцам. И все — революционеры.
Знаете, в пятом году, в Риге, унтер-офицерская школа отлично расчесала латышей, били
их, как бешеных собак. Молодцы унтер-офицеры, отличные стрелки…
«
А этот, с веснушками, в синей блузе, это… московский — как
его звали? Ученик медника? Да, это —
он. Конечно. Неужели я должен снова встретить всех,
кого знал когда-то? И — что значат вот эти встречи? Значат ли
они, что эти люди так же редки, точно крупные звезды, или — многочисленны, как мелкие?»
Неточные совпадения
Как бы, я воображаю, все переполошились: «
Кто такой, что такое?»
А лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?»
Они, пентюхи, и не
знают, что такое значит «прикажете принять».
Чудно все завелось теперь на свете: хоть бы народ-то уж был видный,
а то худенький, тоненький — как
его узнаешь,
кто он?
Правдин.
А кого он невзлюбит, тот дурной человек. (К Софье.) Я и сам имею честь
знать вашего дядюшку.
А, сверх того, от многих слышал об
нем то, что вселило в душу мою истинное к
нему почтение. Что называют в
нем угрюмостью, грубостью, то есть одно действие
его прямодушия. Отроду язык
его не говорил да, когда душа
его чувствовала нет.
Стародум(приметя всех смятение). Что это значит? (К Софье.) Софьюшка, друг мой, и ты мне кажешься в смущении? Неужель мое намерение тебя огорчило? Я заступаю место отца твоего. Поверь мне, что я
знаю его права.
Они нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери,
а выбор достойного человека зависит совершенно от ее сердца. Будь спокойна, друг мой! Твой муж, тебя достойный,
кто б
он ни был, будет иметь во мне истинного друга. Поди за
кого хочешь.
Стародум. Как!
А разве тот счастлив,
кто счастлив один?
Знай, что, как бы
он знатен ни был, душа
его прямого удовольствия не вкушает. Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на то только, чтоб
ему одному было хорошо, который бы и достиг уже до того, чтоб самому
ему ничего желать не оставалось. Ведь тогда вся душа
его занялась бы одним чувством, одною боязнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли тот,
кому нечего желать,
а лишь есть чего бояться?