Неточные совпадения
— Дашь и больше, — уверенно и равнодушно сказал большой мужик, в упор
глядя на неё. Они сидели за столом друг против друга, Артамонов — облокотясь, запустив пальцы обеих рук в густую шерсть бороды, женщина, нахмурив брови, опасливо выпрямилась. Ей было далеко за тридцать, но она казалась значительно моложе,
на её сытом, румяном
лице строго светились сероватые умные глаза. Артамонов встал, выпрямился.
Сын умоляюще и сердито смотрит
на отца, Илья Артамонов встрёпанный, пламенный, кричит,
глядя в румяное
лицо Баймаковой...
Сбросив с плеча
на землю выкопанную в лесу берёзу, Никита оглянулся, ему захотелось ударить Тихона по шершавому
лицу, хотелось, чтоб он молчал, а тот,
глядя вдаль, щурясь, говорил спокойно, как обыкновенное...
Никите казалось, что все в доме не так огорчены и напуганы этой смертью, как удивлены ею. Это тупое удивление он чувствовал во всех, кроме Баймаковой, она молча, без слёз сидела около усопшего, точно замёрзла, глухая ко всему, положив руки
на колени, неотрывно
глядя в каменное
лицо, украшенное снегом бороды.
Было видно, что все монахи смотрят
на отца Никодима почтительно; а настоятель, огромный, костлявый, волосатый и глухой
на одно ухо, был похож
на лешего, одетого в рясу;
глядя в
лицо Петра жутким взглядом чёрных глаз, он сказал излишне громко...
Все молчали,
глядя на неё, приподняв вверх головы,
лица у всех были одинаковые, глаза — слепые.
Женщина, кругленькая и стройная, стояла среди комнаты у стола, задумчиво
глядя на сердитый, лиловый огонь спиртовки под кофейником; её голые руки и детское
лицо, освещённые огнём лампы под красным абажуром, окрашивались в цвет вкусно поджаренной корочки пирога.
Он остановился у рояля, раскачивая пенснэ
на пальце,
глядя в угол прищуренными глазами. В измятой шведской куртке, в рыжеватых брюках и высоких, по колено, пыльных сапогах он был похож
на машиниста; его костистые, гладко обритые щёки и подстриженные усы напоминали военного; мало подвижное
лицо его почти не изменялось, что бы и как бы он ни говорил.
Он шел дорогой тихо и степенно, не торопясь, чтобы не подать каких подозрений. Мало глядел он на прохожих, даже старался совсем не
глядеть на лица и быть как можно неприметнее. Тут вспомнилась ему его шляпа. «Боже мой! И деньги были третьего дня, и не мог переменить на фуражку!» Проклятие вырвалось из души его.
Становилось холоднее. По вечерам в кухне собиралось греться человек до десяти; они шумно спорили, ссорились, говорили о событиях в провинции, поругивали петербургских рабочих, жаловались на недостаточно ясное руководительство партии. Самгин, не вслушиваясь в их речи, но
глядя на лица этих людей, думал, что они заражены верой в невозможное, — верой, которую он мог понять только как безумие. Они продолжали к нему относиться все так же, как к человеку, который не нужен им, но и не мешает.
Против него садился Райский и с удивлением
глядел на лицо Васюкова, следил, как, пока еще с тупым взглядом, достает он скрипку, вяло берет смычок, намажет его канифолью, потом сначала пальцем тронет струны, повинтит винты, опять тронет, потом поведет смычком — и все еще глядит сонно. Но вот заиграл — и проснулся, и улетел куда-то.
Игнат молчал, пристально
глядя на лицо жены, утонувшее в белой подушке, по которой, как мертвые змеи, раскинулись темные пряди волос. Желтое, безжизненное, с черными пятнами вокруг огромных, широко раскрытых глаз — оно было чужое ему. И взгляд этих страшных глаз, неподвижно устремленный куда-то вдаль, сквозь стену, — тоже был незнаком Игнату. Сердце его, стиснутое тяжелым предчувствием, замедлило радостное биение.
Неточные совпадения
Дворовый, что у барина // Стоял за стулом с веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся // По старому
лицу. // «Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то
глянули //
На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
Крестьяне думу думали, // А поп широкой шляпою // В
лицо себе помахивал // Да
на небо
глядел.
«Да, да, вот женщина!» думал Левин, забывшись и упорно
глядя на ее красивое, подвижное
лицо, которое теперь вдруг совершенно переменилось. Левин не слыхал, о чем она говорила, перегнувшись к брату, но он был поражен переменой ее выражения. Прежде столь прекрасное в своем спокойствии, ее
лицо вдруг выразило странное любопытство, гнев и гордость. Но это продолжалось только одну минуту. Она сощурилась, как бы вспоминая что-то.
— Ну, аппетит у тебя! — сказал он,
глядя на его склоненное над тарелкой буро-красно-загорелое
лицо и шею.
«Кто это?» думала она,
глядя в зеркало
на воспаленное
лицо со странно блестящими глазами, испуганно смотревшими
на нее.