Неточные совпадения
Самый Британский музеум, о котором я так неблагосклонно отозвался за то,
что он поглотил меня на целое утро в своих громадных сумрачных залах, когда мне хотелось на свет Божий, смотреть все живое, — он
разве не есть огромная сокровищница, в которой не
только ученый, художник, даже просто фланер, зевака, почерпнет какое-нибудь знание, уйдет с идеей обогатить память свою не одним фактом?
Я уверен,
что не совсем, или даже совсем не знаете, кроме
только разве того,
что колония эта принадлежит англичанам.
Но не все имеют право носить по две сабли за поясом: эта честь предоставлена
только высшему классу и офицерам; солдаты носят по одной, а простой класс вовсе не носит; да он же ходит голый, так ему не за
что было бы и прицепить ее,
разве зимой.
Так и есть, как я думал: Шанхай заперт, в него нельзя попасть: инсургенты не пускают. Они дрались с войсками — наши видели. Надо ехать,
разве потому
только,
что совестно быть в полутораста верстах от китайского берега и не побывать на нем. О войне с Турцией тоже не решено, вместе с этим не решено, останемся ли мы здесь еще месяц, как прежде хотели, или сейчас пойдем в Японию, несмотря на то,
что у нас нет сухарей.
Корею, в политическом отношении, можно было бы назвать самостоятельным государством; она управляется своим государем, имеет свои постановления, свой язык; но государи ее, достоинством равные степени королей, утверждаются на престоле китайским богдыханом. Этим утверждением
только и выражается зависимость Кореи от Китая, да
разве еще тем,
что из Кореи ездят до двухсот человек ежегодно в Китай поздравить богдыхана с Новым годом. Это похоже на зависимость отделенного сына, живущего своим домом, от дома отца.
Вам не дадут ни упасть, ни утонуть,
разве только сами непременно того захотите, как захотел в прошлом году какой-то чудак-мещанин, которому опытные якуты говорили,
что нельзя пускаться в путь после проливных дождей: горные ручьи раздуваются в стремительные потоки и уносят быстротой лошадей и всадников.
Неточные совпадения
Разговаривает все на тонкой деликатности,
что разве только дворянству уступит; пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит,
что всякая звезда значит на небе, так вот как на ладони все видишь.
Стародум. Как! А
разве тот счастлив, кто счастлив один? Знай,
что, как бы он знатен ни был, душа его прямого удовольствия не вкушает. Вообрази себе человека, который бы всю свою знатность устремил на то
только, чтоб ему одному было хорошо, который бы и достиг уже до того, чтоб самому ему ничего желать не оставалось. Ведь тогда вся душа его занялась бы одним чувством, одною боязнию: рано или поздно сверзиться. Скажи ж, мой друг, счастлив ли тот, кому нечего желать, а лишь есть
чего бояться?
Это важно», говорил себе Сергей Иванович, чувствуя вместе с тем,
что это соображение для него лично не могло иметь никакой важности, а
разве только портило в глазах других людей его поэтическую роль.
«И
разве не то же делают все теории философские, путем мысли странным, несвойственным человеку, приводя его к знанию того,
что он давно знает и так верно знает,
что без того и жить бы не мог?
Разве не видно ясно в развитии теории каждого философа,
что он вперед знает так же несомненно, как и мужик Федор, и ничуть не яснее его главный смысл жизни и
только сомнительным умственным путем хочет вернуться к тому,
что всем известно?»
— Нет,
разве я говорил,
что я не чувствую? Я
только говорил,
что я разочаровался.