В одном месте на большом лугу мы видели группу мужчин, женщин и детей в ярких, режущих глаза,
красных и синих костюмах: они собирали что-то с деревьев.
Неточные совпадения
Не величавый образ Колумба
и Васко де Гама гадательно смотрит с палубы вдаль, в неизвестное будущее: английский лоцман, в
синей куртке, в кожаных панталонах, с
красным лицом, да русский штурман, с знаком отличия беспорочной службы, указывают пальцем путь кораблю
и безошибочно назначают день
и час его прибытия.
Куда спрятались жители? зачем не шевелятся они толпой на этих берегах? отчего не видно работы, возни, нет шума, гама, криков, песен — словом, кипения жизни или «мышьей беготни», по выражению поэта? зачем по этим широким водам не снуют взад
и вперед пароходы, а тащится какая-то неуклюжая большая лодка, завешенная
синими, белыми,
красными тканями?
Были тут
синие, белые
и красные конфекты, похожие вкусом частью на картофель, частью на толокно.
Он был высокий, седой старик, не совсем патриархальной наружности, с
красным носом
и вообще — увы, прощай, идиллия! — с следами сильного невоздержания на лице, с изломанными чертами,
синими и красными жилками на носу
и около.
Посмотришь ли на индивидуума этой породы спереди, только
и увидишь
синюю, толстую, суконную куртку, такие же панталоны, шляпу
и под ней вместо лица круг
красного мяса, с каймой рыжих, жестких волос, да огромные, жесткие, почти неразжимающиеся кулаки: горе, кому этакой кулак окажет знак вражды или дружбы!
Но живопись мешает, колет глаза; так
и преследуют вас эти яркие, то
красные, то
синие, пятна; скульптура еще больше.
Фаддеев встретил меня с раковинами. «Отстанешь ли ты от меня с этою дрянью?» — сказал я, отталкивая ящик с раковинами, который он, как блюдо с устрицами, поставил передо мной. «Извольте посмотреть, какие есть хорошие», — говорил он, выбирая из ящика то рогатую, то
красную, то
синюю с пятнами. «Вот эта, вот эта; а эта какая славная!»
И он сунул мне к носу. От нее запахло падалью. «Что это такое?» — «Это я чистил: улитки были, — сказал он, — да, видно, прокисли». — «Вон, вон! неси к Гошкевичу!»
Но вот вдруг становится очень шумно: из кабака выходят с криками, с песнями, с балалайками пьяные-препьяные большие такие мужики в
красных и синих рубашках, с армяками внакидку.
Над крыльцом дугою изгибалась большая, затейливая вывеска, — на белом поле
красной и синей краской были изображены: мужик в странной позе — он стоял на одной ноге, вытянув другую вместе с рукой над хомутом, за хомутом — два цепа; за ними — большой молоток; дальше — что-то непонятное и — девица с парнем; пожимая друг другу руки, они целовались.
Однако ж не седые усы и не важная поступь его заставляли это делать; стоило только поднять глаза немного вверх, чтоб увидеть причину такой почтительности: на возу сидела хорошенькая дочка с круглым личиком, с черными бровями, ровными дугами поднявшимися над светлыми карими глазами, с беспечно улыбавшимися розовыми губками, с повязанными на голове
красными и синими лентами, которые, вместе с длинными косами и пучком полевых цветов, богатою короною покоились на ее очаровательной головке.
С четверга на Страстной начали красить яйца: в
красном и синем сандале, в се́рпухе и луковых перьях; яйца выходили красные, синие, желтые и бледно-розового рыжеватого цвета.
Неточные совпадения
— Экой молодец стал!
И то не Сережа, а целый Сергей Алексеич! — улыбаясь сказал Степан Аркадьич, глядя на бойко
и развязно вошедшего красивого, широкого мальчика в
синей курточке
и длинных панталонах. Мальчик имел вид здоровый
и веселый. Он поклонился дяде, как чужому, но, узнав его,
покраснел и, точно обиженный
и рассерженный чем-то, поспешно отвернулся от него. Мальчик подошел к отцу
и подал ему записку о баллах, полученных в школе.
Фигура Степана Аркадьича опять зашла за куст,
и Левин видел только яркий огонек спички, вслед затем заменившийся
красным углем папиросы
и синим дымком.
Вслед за чемоданом внесен был небольшой ларчик
красного дерева с штучными выкладками из карельской березы, сапожные колодки
и завернутая в
синюю бумагу жареная курица.
Туробоев отошел в сторону, Лютов, вытянув шею, внимательно разглядывал мужика, широкоплечего, в пышной шапке сивых волос, в
красной рубахе без пояса; полторы ноги его были одеты
синими штанами. В одной руке он держал нож, в другой — деревянный ковшик
и, говоря, застругивал ножом выщербленный край ковша, поглядывая на господ снизу вверх светлыми глазами. Лицо у него было деловитое, даже мрачное, голос звучал безнадежно, а когда он перестал говорить, брови его угрюмо нахмурились.
Негодовала не одна Варвара, ее приятели тоже возмущались. Оракулом этих дней был «удивительно осведомленный» Брагин. Он подстриг волосы
и уже заменил
красный галстук
синим в полоску; теперь галстук не скрывал его подбородка,
и оказалось, что подбородок уродливо острый, загнут вверх, точно у беззубого старика, от этого восковой нос Брагина стал длиннее, да
и все лицо обиженно вытянулось. Фыркая
и кашляя, он говорил: