Неточные совпадения
«Леонтий, бабушка! — мечтал он, — красавицы троюродные сестры, Верочка и Марфенька! Волга с прибрежьем, дремлющая, блаженная тишь, где не живут, а растут люди и тихо вянут, где ни бурных страстей с тонкими, ядовитыми наслаждениями, ни мучительных
вопросов, никакого движения мысли, воли — там я сосредоточусь, разберу материалы и
напишу роман. Теперь только закончу как-нибудь портрет Софьи, распрощаюсь с ней — и dahin, dahin! [туда, туда! (нем.)]»
Когда она обращала к нему простой
вопрос, он, едва взглянув на нее, дружески отвечал ей и затем продолжал свой разговор с Марфенькой, с бабушкой или молчал, рисовал,
писал заметки в роман.
— Вот позвольте к слову спросить, — живо возразил гость, — вы изволили сказать «восточный
вопрос», и в газетах поминутно
пишут восточный
вопрос: какой это восточный
вопрос?
— Теперь всё «
вопросы» пошли! — сиплым голосом вмешался полнокровный полковник, — из Петербурга я получил письмо от нашего полкового адъютанта: и тот
пишет, что теперь всех занимает «
вопрос» о перемене формы в армии…
Он остановился над
вопросом: во скольких частях? «Один том — это не роман, а повесть, — думал он. — В двух или трех: в трех — пожалуй, года три пропишешь! Нет, — довольно — двух!» И он
написал: «Роман в двух частях».
Один из них прочитал и сам
написал вопрос: «Русские люди, за каким делом пришли вы в наши края, по воле ветров, на парусах? и все ли у вас здорово и благополучно?
Неточные совпадения
— Да, я
пишу вторую часть Двух Начал, — сказал Голенищев, вспыхнув от удовольствия при этом
вопросе, — то есть, чтобы быть точным, я не
пишу еще, но подготовляю, собираю материалы. Она будет гораздо обширнее и захватит почти все
вопросы. У нас, в России, не хотят понять, что мы наследники Византии, — начал он длинное, горячее объяснение.
В среде людей, к которым принадлежал Сергей Иванович, в это время ни о чем другом не говорили и не
писали, как о Славянском
вопросе и Сербской войне. Всё то, что делает обыкновенно праздная толпа, убивая время, делалось теперь в пользу Славян. Балы, концерты, обеды, спичи, дамские наряды, пиво, трактиры — всё свидетельствовало о сочувствии к Славянам.
— Нет, нисколько! — с досадой на этот
вопрос отвечал Николай. —
Напиши ему, чтоб он прислал ко мне доктора.
Вместо
вопросов: «Почем, батюшка, продали меру овса? как воспользовались вчерашней порошей?» — говорили: «А что
пишут в газетах, не выпустили ли опять Наполеона из острова?» Купцы этого сильно опасались, ибо совершенно верили предсказанию одного пророка, уже три года сидевшего в остроге; пророк пришел неизвестно откуда в лаптях и нагольном тулупе, страшно отзывавшемся тухлой рыбой, и возвестил, что Наполеон есть антихрист и держится на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, но после разорвет цепь и овладеет всем миром.
«В провинции думают всегда более упрощенно; это нередко может быть смешно для нас, но для провинциалов нужно
писать именно так, — отметил Самгин, затем спросил: — Для кого — для нас?» — и заглушил этот
вопрос шелестом бумаги.