Сели на песке кучками по восьмеро на чашку. Сперва хлебали с хлебом «юшку», то есть жидкий навар из пшена с «поденьем», льняным черным маслом, а потом густую пшенную «ройку» с ним же. А чтобы сухое пшено в рот лезло, зачерпнули около берега в чашки воды: ложка каши — ложка воды, а то ройка крута и суха, в глотке стоит.
Доели. Туман забелел кругом. Все жались под дым, а то комар заел. Онучи и лапти сушили. Я в первый раз в жизни надел лапти и нашел, что удобнее обуви и не придумаешь: легко и мягко.
Пили и ели молча. Потом, когда уже кончали третий штоф и
доедали третью яичницу, Костыга и говорит, наклонясь, полушепотом...
Вкусно пахли щи, но и с говядиной ели лениво. Так и не
доели, вылили. Наложили пшенной каши с салом… Я жадно ел, а другие только вид делали.