Неточные совпадения
Но
что это
за люди такие — генеральская чета, блаженствующая и преуспевающая в счастливом браке, этот юноша, назначенный для выделки Мишиной головы настолько, чтоб мальчик мог вступить в какую-нибудь военную школу?
Животное полагает,
что все его дело — жить, а
человек жизнь принимает только
за возможность что-нибудь делать.
В длинной и довольно нескладной речи (
что служит к большой чести Негрова, ибо в этой нескладности отразилось что-то вроде того,
что у
людей называется совестью) он изъявил ему свое благоволение
за его службу и намерение наградить его примерным образом.
Камердинер был
человек умный и сметливый, и хотя его очень поразила нежданная милость господина, но в два мига он расчел все шансы pro и contra [
за и против (лат.).] и попросил у него поцеловать ручку
за милость и неоставление: нареченный жених понял, в
чем дело; однако ж, думал он, не совсем же в немилость посылают Авдотью Емельяновну, коли
за меня отдают: я
человек близкий, да и баринов нрав знаю; да и жену иметь такую красивую недурно.
Я полагаю,
что ее поступок сам в себе был величайшею необдуманностью, — по крайней мере, равною необдуманности выйти замуж
за человека, о котором она только и знала,
что он мужчина и генерал.
Когда ей миновало шестнадцать лет, Негров смотрел на всякого неженатого
человека как на годного жениха для нее; заседатель ли приезжал с бумагой из города, доходил ли слух о каком-нибудь мелкопоместном соседе, Алексей Абрамович говорил при бедной Любоньке: «Хорошо, кабы посватался заседатель
за Любу, право, хорошо: и мне бы с руки, да и ей
чем не партия?
Крупов ушел рассерженный и вечером того дня
за ужином у вице-губернатора декламировал полтора часа на свою любимую тему — бранил женщин и семейную жизнь, забыв,
что вице-губернатор был женат на третьей жене и от каждой имел по нескольку
человек детей.
Раздраженный отказом, Бельтов начал ее преследовать своей любовью, дарил ей брильянтовый перстень, который она не взяла, обещал брегетовские часы, которых у него не было, и не мог надивиться, откуда идет неприступность красавицы; он и ревновать принимался, но не мог найти к кому; наконец, раздосадованный Бельтов прибегнул к угрозам, к брани, — и это не помогло; тогда ему пришла другая мысль в голову: предложить тетке большие деньги
за Софи, — он был уверен,
что алчность победит ее выставляемое целомудрие; но как
человек, вечно поступавший очертя голову, он намекнул о своем намерении бедной девушке; разумеется, это ее испугало, более всего прочего, она бросилась к ногам своей барыни, обливаясь слезами, рассказала ей все и умоляла позволить ехать в Петербург.
Потом, ранним утром, вышел он осторожно в Морскую, призвал ломового извозчика, вынес с
человеком чемоданчик и книги и поручил ему сказать,
что он поехал дня на два
за город, надел длинный сюртук, взял трость и зонтик, пожал руку лакею, который служил при нем, и пошел пешком с извозчиком; крупные слезы капали у него на сюртук.
Что я
за бессовестный
человек,
что осмелюсь лечить больного при современной разноголосице во всех физиологических вопросах.
Бельтов совершенно принадлежал к подобным
людям; он был лишен совершеннолетия — несмотря на возмужалость своей мысли; словом, теперь,
за тридцать лет от роду, он, как шестнадцатилетний мальчик, готовился начать свою жизнь, не замечая,
что дверь, ближе и ближе открывавшаяся, не та, через которую входят гладиаторы, а та, в которую выносят их тела.
— Я совершенно с вами согласен; а другие думают,
что есть
за людьми вины лучше всякой правоты.
— Недаром говорят,
что медицинские занятия прививают
человеку какой-то сухой материальный взгляд на жизнь; вы так коротко знакомитесь с вещественной стороной
человека,
что из-за нее забыли другую сторону, ускользающую от скальпеля и которая одна и дает смысл грубой материи.
Измученная девушка не могла больше вынести: она вдруг зарыдала и в страшном истерическом припадке упала на диван. Мать испугалась, кричала: «
Люди, девка, воды, капель,
за доктором,
за доктором!» Истерический припадок был упорен, доктор не ехал, второй гонец, посланный
за ним, привез тот же ответ: «Велено-де сказать,
что немножко-де повременить надо, на очень, дескать, трудных родах».
— Да человек-то каков? Вам всё деньги дались, а богатство больше обуза,
чем счастие, — заботы да хлопоты; это все издали кажется хорошо, одна рука в меду, другая в патоке; а посмотрите — богатство только здоровью перевод. Знаю я Софьи Алексеевны сына; тоже совался в знакомство с Карпом Кондратьевичем; мы, разумеется, приняли учтиво,
что ж нам его учить, — ну, а уж на лице написано: преразвращенный!
Что за манеры! В дворянском доме держит себя точно в ресторации. Вы видели его?
Что за странная магнетическая власть взгляда у этого
человека!
— Нет, любезный Дмитрий Яковлевич, честные
люди так не поступают, — говорил Иван Афанасьевич, держа одной рукой Круциферского
за рукав, а другою стакан пуншу, — нет, дружище, припрятался к сторонке, да и думаешь,
что прав. У меня такой закон: бери не бери, твоя воля, а взял, так пей.
Напрасно страх тебя берет, // Вслух, громко говорим, никто не разберет. // Я сам, как схватятся о камерах, присяжных, // О Бейроне, ну о матерьях важных, // Частенько слушаю, не разжимая губ; // Мне не под силу, брат, и чувствую, что глуп. // Ах! Alexandre! у нас тебя недоставало; // Послушай, миленький, потешь меня хоть мало; // Поедем-ка сейчас; мы, благо, на ходу; // С какими я тебя сведу // Людьми!!!.. уж на меня нисколько не похожи, //
Что за люди, mon cher! Сок умной молодежи!
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один
человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)
Что это
за жаркое? Это не жаркое.
Да объяви всем, чтоб знали:
что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, —
что выдает дочь свою не то чтобы
за какого-нибудь простого
человека, а
за такого,
что и на свете еще не было,
что может все сделать, все, все, все!
Хлестаков (рисуется).Помилуйте, сударыня, мне очень приятно,
что вы меня приняли
за такого
человека, который… Осмелюсь ли спросить вас: куда вы намерены были идти?
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите,
что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого
человека,
что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед
за квартальными.)
Хорошо, подпустим и мы турусы: прикинемся, как будто совсем и не знаем,
что он
за человек.