Образ
несчастного страдальца, задыхающегося от собственной полноты мыслей, которые теснятся в его голове, не находя выхода, не мог не нравиться нам тогда.
Неточные совпадения
Жены сосланных в каторжную работу лишались всех гражданских прав, бросали богатство, общественное положение и ехали на целую жизнь неволи в страшный климат Восточной Сибири, под еще страшнейший гнет тамошней полиции. Сестры, не имевшие права ехать, удалялись от двора, многие оставили Россию; почти все хранили в душе живое чувство любви к
страдальцам; но его не было у мужчин, страх выел его в их сердце, никто не смел заикнуться о
несчастных.
Грубые, необузданные крики какого-нибудь самодура, широкие размахи руки его напоминают им простор вольной жизни, гордые порывы свободной мысли и горячего сердца — порывы, заглушённые в
несчастных страдальцах, но погибшие не совсем без следа.
И вот явились передо мною вы, сердце мое забилось сильней прежнего; но вы не были жестокой красавицей, вы не оттолкнули меня, вы снизошли к
несчастному страдальцу, вы согрели бедное сердце взаимностью, и я счастлив, счастлив, бесконечно счастлив!
Неточные совпадения
И с сокрушением сердечным // Готов
несчастный Кочубей // Перед всесильным, бесконечным // Излить тоску мольбы своей. // Но не отшельника святого, // Он гостя узнает иного: // Свирепый Орлик перед ним. // И, отвращением томим, //
Страдалец горько вопрошает: // «Ты здесь, жестокий человек? // Зачем последний мой ночлег // Еще Мазепа возмущает?»
За упокой души
несчастных // Безмолвно молится народ, //
Страдальцы — за врагов.
Не верьте чувству, которое удерживает вас на пороге залы, — это дурное чувство, — идите вперед, не стыдитесь того, что вы как будто пришли смотретьна
страдальцев, не стыдитесь подойти и поговорить с ними:
несчастные любят видеть человеческое сочувствующее лицо, любят рассказать про свои страдания и услышать слова любви и участия.
Старались возбудить в душе
несчастных надежду на бога всемогущего и всевидящего, и ободренные
страдальцы повторяли, что лучше предать себя воле его, нежели служить разбойнику, и во все время бедственной осады, кроме двух или трех человек, из крепости беглых не было.
Страх есть дело невольное, и, без сомнения, эти
несчастные чувствуют нередко то, что я, за грехи мои, однажды в жизни испытал над самим собою; и если ужасные страдания возбуждают в нас не только жалость, но даже некоторый род почтения к
страдальцу, то знайте, господа! что трусы народ препочтенный: никто в целом мире не терпит такой муки и не страдает, как они.