— Мария… ты… прощаешь… меня… И ты… также, Таня?.. Вы обе плачете, значит — да!.. Любите друг друга, не расставайтесь и будьте… счастливы… Я
сделал много зла… но Господь видит мое раскаяние… Он, милосердный, простит меня… Я много выстрадал… Если бы мне только дождаться Иннокентия и Бориса… Если бы мне знать наверное, что Егор Никифоров жив…
Неточные совпадения
— Все это принадлежит мне, — печально произнес он, —
многие завидуют моему богатству. Они думают, что я счастлив. Дураки! О, как бы возрадовались они, если бы узнали, что имя Иннокентия Толстых покрыто позором и забрызгано грязью, и что это
сделала его родная дочь!
Современное состояние края подтверждает эти сомнения старожилов и знатоков Сибири, так как прозвище «золотого дна» и представление о неисчислимых богатствах края остались со времен Ермака Тимофеевича и, переходя из уст в уста, от поколения к поколению, удержались в представлении современников лишь по давности — никто из говоривших о Сибири громкие хвалебные речи не потрудился проверить, что
сделали с этим «золотым дном», с этими «богатствами» жизнь и хищнические инстинкты людей, а, между тем, эти два, всегда идущие рука об руку фактора, за время от момента присоединения этого, почти безлюдного, края России до наших дней
сделали очень
многое.
— Тем же, чем и ты… Я собирала милостыню по зимам и
делала запасы… у меня и теперь есть
много корок хлеба…
— Из этой штуки можно
сделать много различных вещей. Художник вырежет из нее и черта и ангела. А, как видите, почтенное полено это уже загнило, лежа здесь. Но его еще можно сжечь в печи. Гниение — бесполезно и постыдно, горение дает некоторое количество тепла. Понятна аллегория? Я — за то, чтоб одарить жизнь теплом и светом, чтоб раскалить ее.
Тарантьев
делал много шума, выводил Обломова из неподвижности и скуки. Он кричал, спорил и составлял род какого-то спектакля, избавляя ленивого барина самого от необходимости говорить и делать. В комнату, где царствовал сон и покой, Тарантьев приносил жизнь, движение, а иногда и вести извне. Обломов мог слушать, смотреть, не шевеля пальцем, на что-то бойкое, движущееся и говорящее перед ним. Кроме того, он еще имел простодушие верить, что Тарантьев в самом деле способен посоветовать ему что-нибудь путное.
При таком устройстве жизни они не имеют нужды
делать многих расходов, или нужно гораздо меньшее количество вещей, — Верочка приводила вам пример обувь, платье.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Правда твоя, Адам Адамыч; да что ты станешь
делать? Ребенок, не выучась, поезжай-ка в тот же Петербург; скажут, дурак. Умниц-то ныне завелось
много. Их-то я боюсь.
— А пришли мы к твоей княжеской светлости вот что объявить:
много мы промеж себя убивств чинили,
много друг дружке разорений и наругательств
делали, а все правды у нас нет. Иди и володей нами!
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку на базар и, дабы
сделать вид его более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было
много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.
Очень может статься, что
многое из рассказанного выше покажется читателю чересчур фантастическим. Какая надобность была Бородавкину
делать девятидневный поход, когда Стрелецкая слобода была у него под боком и он мог прибыть туда через полчаса? Как мог он заблудиться на городском выгоне, который ему, как градоначальнику, должен быть вполне известен? Возможно ли поверить истории об оловянных солдатиках, которые будто бы не только маршировали, но под конец даже налились кровью?
Но он не
сделал ни того, ни другого, а продолжал жить, мыслить и чувствовать и даже в это самое время женился и испытал
много радостей и был счастлив, когда не думал о значении своей жизни.