— Да, скорее и без оглядки… Вы слишком недосягаемы для меня, хотя никто не может запретить мне любить вас,
молиться на вас, мечтать о вас, жить вами. Но вы богаты, а я… я бедняк, без роду и племени… Вот пропасть, лежащая между нами… Если бы не это, с каким наслаждением посвятил бы я вам свою жизнь до последнего вздоха, я носил бы вас на руках, я лелеял бы вас, я сделал бы вас счастливой… Но вы богаты, к несчастью вы богаты.
— Повторяю вам, что он с восторгом откроет вам свои объятия и благословит вас… и день, когда вы вернетесь… Он выгнал вас под влиянием вспышки своего необузданного характера… и столько лет страдает из-за этого… Простите ему. Он ведь
молился на вас, он думал, что любовь к вам умерла, а она никогда не покидала его сердце. Разве может в сердце отца погаснуть любовь к его детищу? Никогда!
Неточные совпадения
Войдя в свою спальню, она сбросила с себя платок, упала
на колени перед образом и начала горячо
молиться.
Выйдя от Арины, Иннокентий Антипович отправился
на могилу убитого. Там он застал несколько крестьян, которые тоже пришли
помолиться на могиле безвременно погибшего молодого человека. Вообще судьба покойного вызвала общее сочувствие и усугубила проклятия, которые раздавались по адресу подлого убийцы.
— Это геройское самопожертвование! Я бросилась
на колени и долго
молилась за него. С тех пор я
молюсь о нем каждый день. Я подумала о бедной Арине… Что сталось с ней?
Лицо ребенка сделалось серьезным, он возвел свои глазки
на крест и начал шептать молитву, которой научила его мать. Последняя продолжала тоже
молиться, обливаясь слезами.
— Неужели ты не догадываешься, что я хочу
помолиться на могиле моей матери.
Егор Никифоров, между тем, быстро дошел до своей землянки в лесу, упал около нее
на колени и стал горячо
молиться. Слова молитвы, слова благодарности Богу вырывались из его груди, перемешанные с рыданиями.
— Да… Но я не знаю, где ее могила, сведи меня
на нее… Мне хочется
помолиться о ее душе…
— Пойдем, касаточка, пойдем! — дотронулась она рукой до своей крестницы. —
Помолилась и буде… Еще не раз прийти можешь
на могилку… Чего убиваться… уж не весть сколько лет прошло, как Аринушка лежит в сырой земле…
— Я была в поселке… Феклуша водила меня
на могилу к моей матери… Там я
помолилась, и мне стало как-то легче
на душе… Потом я была у развалившейся избушки, где жили мои родители… Я хотела просить тебя, крестный, приказать выстроить ее вновь…
Она вышла в переднюю комнату и, опустившись
на колени, начала
молиться от всей глубины исцелившегося сердца.
На свежих могилах своих приемных родителей,
на кладбище Александро-Невской лавры
помолились горячо за упокой душ усопших их приемный сын Сабиров вместе с его родной матерью Марией Толстых.
Яков с Кузьмой провели утро в слободе, под гостеприимным кровом кабака. Когда они выходили из кабака, то Кузьма принимал чрезвычайно деловое выражение лица, и чем ближе подходил к дому, тем строже и внимательнее смотрел вокруг, нет ли беспорядка какого-нибудь, не валяется ли что-нибудь лишнее, зря, около дома, трогал замок у ворот, цел ли он. А Яков все искал по сторонам глазами, не покажется ли церковный крест вдалеке, чтоб
помолиться на него.
— Послушайте… — едва слышно заговорила девушка, опуская глаза. — Положим, есть такая девушка, которая любит вас… а вы считаете ее пустой, светской барышней, ни к чему не годной. Что бы вы ответили ей, если бы она сказала вам прямо в глаза: «Я знаю, что вы меня считаете пустой девушкой, но я готова
молиться на вас… я буду счастлива собственным унижением, чтобы только сметь дышать около вас».
Его братья, однодворцы, только что не
молились на него, шапки перед ним издали ломали, гордились им.
Неточные совпадения
У гроба Иисусова //
Молилась,
на Афонские // Всходила высоты, // В Иордань-реке купалася…
Дворовый, что у барина // Стоял за стулом с веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся // По старому лицу. // «
Помолимся же Господу // За долголетье барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули //
На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
Вам
на роду написано // Блюсти крестьянство глупое, // А нам работать, слушаться, //
Молиться за господ!»
Чуть не
молятся // Крестьянки
на нее…
— И я тот твой бездельный поступок по благодушию своему прощаю! — вновь начал Фердыщенко, — а которое ты имение награбил, и то имение твое отписываю я, бригадир,
на себя. Ступай и
молись богу.