Неточные совпадения
Кроме двух стариков
в высоком
доме жила молодая девушка — вторая дочь Петра Иннокентьевча — Татьяна Петровна. Ей
шел двадцать первый год, но на вид никто не дал бы ей более шестнадцати — ее тоненькая фигурка, розовый цвет лица, с наивным, чисто детским выражением не могли навести никого на мысль, что она уже давно взрослая девушка-невеста.
Селение приготовилось к встрече. Кабатчик торжествует. Заготовленные запасы дурманного зелья
идут в ход. У питейного
дома толпа. Пропиваются остатки полученных задатков, еще не пропитые на месте получения, пропивается последняя одежда и обувь.
Пришли мы-то
в дом, оставил меня он
в этой самой кухне, а сам
пошел к себе, да через минуту выносит мне три сотенных бумажки.
Павел Сергеевич тотчас же вместе с доктором отправились к трупу, лежавшему, как известно, на берегу реки Енисея при дороге, которая
шла невдалеке от заимки Толстых. Оставив лошадей
в заимке, они
пошли пешком. Их сопровождали прибывшие одновременно с ними староста поселка и трое понятых из прислуги высокого
дома.
— Таким образом я жила. Как часто вспоминала я о высоком
доме, как часто я оплакивала отца моего ребенка. Это знают моя грудь да подушка. Однажды от проезжих я случайно узнала, что по делу об убийстве на заимке Толстых арестован и
пошел в тюрьму Егор Никифоров. Я поняла все. Чтобы не выдать настоящего убийцу, Егор принял на себя вину, чтобы спасти моего отца, его благодетеля, он обрекал себя на каторгу…
Егор Никифоров, между тем, думая, что Марья Петровна спит, вылез
в окно из своей каморки и
пошел к саду, полукругом окаймлявшему высокий
дом.
— Со мной пришел и мой отец, — сказал ей Семен Семенович. — Раз мы
в доме, твоей дальнейшей услуги нам не нужно.
Иди в свою комнату; закройся одеялом с головой и не беспокойся ни о чем. Поняла!..
— Чего ты ищешь тут, негодяй!.. Ты хочешь смерти Гладких, но ты ошибся комнатами… Ты тут у Татьяны Петровны Толстых… Она,
слава Богу, не одна и небеззащитна… Я здесь, чтобы защитить ее от такого дикого животного, как ты… Если поступить справедливо, то тебя следует предать суду, но
в память твоей матери, которая была добрая и честная женщина, я прощаю тебя и даю тебе время исправиться… Но чтобы нога твоя не приближалась более к высокому
дому… А теперь… вон…
Жизнь
в высоком
доме пошла тихо и однообразно, как
шла и
в тот четвертьвековой промежуток между двумя роковыми
в жизни покойного владельца событиями: бегством и возвращением его дочери.
Нравственное постепенное исцеление Татьяны Петровны не
шло далеко рука об руку с исцелением физическим. Напротив, глубокое горе и отчаяние, которым она предавалась
в течение полутора месяца, оставили неизгладимый след на ее здоровье, что заставило даже обитателей высокого
дома переселиться
в К., где ослабевшая физически молодая девушка была отдана
в распоряжение врачей.
Но Калитин и Мокеев ушли со двора. Самгин
пошел в дом, ощущая противный запах и тянущий приступ тошноты. Расстояние от сарая до столовой невероятно увеличилось; раньше чем он прошел этот путь, он успел вспомнить Митрофанова в трактире, в день похода рабочих в Кремль, к памятнику царя; крестясь мелкими крестиками, человек «здравого смысла» горячо шептал: «Я — готов, всей душой! Честное слово: обманывал из любви и преданности».
Неточные совпадения
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать
в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что
идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
А день сегодня праздничный, // Куда пропал народ?..» //
Идут селом — на улице // Одни ребята малые, //
В домах — старухи старые, // А то и вовсе заперты // Калитки на замок.
В канаве бабы ссорятся, // Одна кричит: «Домой
идти // Тошнее, чем на каторгу!» // Другая: — Врешь,
в моем
дому // Похуже твоего! // Мне старший зять ребро сломал, // Середний зять клубок украл, // Клубок плевок, да дело
в том — // Полтинник был замотан
в нем, // А младший зять все нож берет, // Того гляди убьет, убьет!..
Краса и гордость русская, // Белели церкви Божии // По горкам, по холмам, // И с ними
в славе спорили // Дворянские
дома. //
Дома с оранжереями, // С китайскими беседками // И с английскими парками; // На каждом флаг играл, // Играл-манил приветливо, // Гостеприимство русское // И ласку обещал. // Французу не привидится // Во сне, какие праздники, // Не день, не два — по месяцу // Мы задавали тут. // Свои индейки жирные, // Свои наливки сочные, // Свои актеры, музыка, // Прислуги — целый полк!
Шли долго ли, коротко ли, //
Шли близко ли, далеко ли, // Вот наконец и Клин. // Селенье незавидное: // Что ни изба — с подпоркою, // Как нищий с костылем, // А с крыш солома скормлена // Скоту. Стоят, как остовы, // Убогие
дома. // Ненастной, поздней осенью // Так смотрят гнезда галочьи, // Когда галчата вылетят // И ветер придорожные // Березы обнажит… // Народ
в полях — работает. // Заметив за селением // Усадьбу на пригорочке, //
Пошли пока — глядеть.