Неточные совпадения
Такова, показалась ему,
была Зинаида Владимировна Похвиснева. Его потянула к ней какая-то
сила, даже не любви, а немого обожания. Он считал ее чем-то неизмеримо выше себя, чем-то таким, перед
чем можно лишь благоговейно преклоняться.
Она говорила это и, по-своему, она любила его. Она любила в нем доставляемый им комфорт, богатство, она любила в нем его красоту,
силу, здоровье. Она любила в нем все,
что было нужно для нее, без
чего она не могла обходиться, жить.
Но, увы, для второго разрешения этой дилеммы у ней не
было прежней
силы. Она решилась на первое, думая,
что в разлуке государь более оценит ее общество.
При этом государь вспомнил,
что еще
будучи наследником престола, в поданной им покойной государыне, его матери, записке высказал мысль,
что России следует отказаться от завоевательной политики и умножать только оборонительную военную
силу.
Ирена предчувствовала это и ее посещения не
были часты, но, увы, она убедилась,
что и при этом условии чары ее потеряли над ее пленником свою
силу.
Ирена со свойственной ей
силой воли, не показала и виду,
что это известие ошеломило ее, но в тот же вечер она появилась перед сидевшим на диване мрачным и озлобленным — таково
было его постоянное настроение за последнее время — Олениным.
Однажды на его двор ставили к воротам новую дубовую верею. Тогдашние дубы не то,
что нынешние, а для верей уже и обыкновенно берется
что ни на
есть самый толстый дуб. Десять человек мужиков с самого раннего утра возились с вереею, спустили ее в яму, но никак не могли установить ее как следует. Бились, бились, да, наконец, и из
сил выбились.
Он видел,
что она таяла как свеча, болел душой вместе с нею, но помочь ей
было не в его
силах.
— Эх, ешь те комары! Расступись! — неистово вскрикивает Миколка, бросает оглоблю, снова нагибается в телегу и вытаскивает железный лом. — Берегись! — кричит он и
что есть силы огорошивает с размаху свою бедную лошаденку. Удар рухнул; кобыленка зашаталась, осела, хотела было дернуть, но лом снова со всего размаху ложится ей на спину, и она падает на землю, точно ей подсекли все четыре ноги разом.
Пастух под тенью спал, надеяся на псов, // Приметя то, змея из-под кустов // Ползёт к нему, вон высунувши жало; // И Пастуха на свете бы не стало: // Но сжаляся над ним, Комар,
что было сил, // Сонливца укусил. // Проснувшися, Пастух змею убил; // Но прежде Комара спросонья так хватил, // Что бедного его как не бывало.
— Ну, я боролся
что было сил во мне, — ты сама видела, — хватался за всякое средство, чтоб переработать эту любовь в дружбу, но лишь пуще уверовал в невозможность дружбы к молодой, прекрасной женщине — и теперь только вижу два выхода из этого положения…
Вероятно, они заметили, по нашим гримасам, что непривычным ушам неловко от этого стука, и приударили
что было сил; большая часть едва удерживала смех, видя, что вместе с усиленным стуком усилились и страдальческие гримасы на наших лицах.
— А-ай! — закричала старушонка, но Мити и след простыл; он побежал
что было силы в дом Морозовой. Это именно было то время, когда Грушенька укатила в Мокрое, прошло не более четверти часа после ее отъезда. Феня сидела со своею бабушкой, кухаркой Матреной, в кухне, когда вдруг вбежал «капитан». Увидав его, Феня закричала благим матом.
Неточные совпадения
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная
сила побудила. Призвал
было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу! слышу,
что не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
Сбежал с кафедры и
что силы есть хвать стулом об пол.
Крестьяне, как заметили, //
Что не обидны барину // Якимовы слова, // И сами согласилися // С Якимом: — Слово верное: // Нам подобает
пить! //
Пьем — значит,
силу чувствуем! // Придет печаль великая, // Как перестанем
пить!.. // Работа не свалила бы, // Беда не одолела бы, // Нас хмель не одолит! // Не так ли? // «Да, бог милостив!» // — Ну,
выпей с нами чарочку!
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да в землю сам ушел по грудь // С натуги! По лицу его // Не слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, //
Что будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты,
сила, делася? // На
что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!
Стародум. Поверь мне, всякий найдет в себе довольно
сил, чтоб
быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего
будет легче не делать того, за
что б совесть угрызала.