Неточные совпадения
Громадный иконостас с множеством образов в драгоценных окладах, осыпанных семицветными каменьями и бурминными зернами, в которых переливался всеми цветами радуги мягкий свет золотой лампады, спускавшейся с потолка на золотых же цепочках,
занимал передний
угол девичьей опочивальни, в которую мы дерзновенно проникли по праву бытописателя.
Огромная медная печь с цилиндрическим котлом для нагревания воды и целой системой медных трубок и кранов
занимала угол против окна; все носило необыкновенно мрачный и фантастический для расстроенной головы характер, и заведовавший ванными сторож, толстый, вечно молчавший хохол, своею мрачною физиономиею увеличивал впечатление.
Неточные совпадения
Толстоногий стол, заваленный почерневшими от старинной пыли, словно прокопченными бумагами,
занимал весь промежуток между двумя окнами; по стенам висели турецкие ружья, нагайки, сабля, две ландкарты, какие-то анатомические рисунки, портрет Гуфеланда, [Гуфеланд Христофор (1762–1836) — немецкий врач, автор широко в свое время популярной книги «Искусство продления человеческой жизни».] вензель из волос в черной рамке и диплом под стеклом; кожаный, кое-где продавленный и разорванный, диван помещался между двумя громадными шкафами из карельской березы; на полках в беспорядке теснились книги, коробочки, птичьи чучелы, банки, пузырьки; в одном
углу стояла сломанная электрическая машина.
Монастырь
занимает большой
угол в испанском городе и одной стороной обращен к морю.
Обстановка кабинета была самая деловая: рабочий громадный стол
занимал середину комнаты, у окна помещался верстак, в
углу — токарный станок, несколько шкафов
занимали внутреннюю стену.
В маленькой комнатке, которую доктор
занимал в нижнем этаже, царил тот беспорядок, какой привозят с собой все путешественники: в
углу стоял полураскрытый чемодан, на стене висело забрызганное дорожной грязью пальто, на окне разложены были хирургические инструменты и стояла раскрытая коробка с табаком.
Я же возразил ему, что, напротив, церковь должна заключать сама в себе все государство, а не
занимать в нем лишь некоторый
угол, и что если теперь это почему-нибудь невозможно, то в сущности вещей несомненно должно быть поставлено прямою и главнейшею целью всего дальнейшего развития христианского общества.