Неточные совпадения
И вдруг известие
о приезде молодого князя Лугового открыло для материнской мечты новые горизонты. Что, если повторится с ее
дочерью судьба ее, Вассы Семеновны? Быть может, и Людмиле суждено отыскать жениха по соседству. Быть может, этот жених именно теперь уже находится в дороге.
— Какое же но… Ты можешь выбрать себе девушку, даже двух или трех, из других… Мне же позволь позаботиться
о судьбе Тани. Я ведь с детства воспитала ее как родную
дочь… Ужели у меня нет тоже сердца… Хотя сходство ее с тобой и небольшое, но все же она будет несколько напоминать мне тебя… Я устрою ее счастье, будь покойна… Я ведь тоже люблю ее…
Понятно, что все это очень хорошо и необходимо в домашнем обиходе; как ни мечтай, но надобно же подумать
о судьбе дочери, о ее благосостоянии; да то жаль, что эти приготовительные, закулисные меры лишают девушку прекраснейших минут первой, откровенной, нежданной встречи — разоблачают при ней тайну, которая не должна еще быть разоблачена, и показывают слишком рано, что для успеха надобна не симпатия, не счастье, а крапленые карты.
Виталина. Прежде всего и я должна, однако ж, сказать: не имею нужды, чтоб напоминали мне об исполнении моего слова. Когда для этого нужно было бы жертвовать своим имуществом, своим спокойствием, одним словом — собою, я не задумалась бы ни на минуту. Но в деле нашем есть третье лицо… дочь моя, не по рождению, — все равно! — любовь сильнее кровных прав. Так помните, сударь, дело идет
о судьбе дочери моей; вы говорите с ее матерью.
Неточные совпадения
Как ни горько было теперь княгине видеть несчастие старшей
дочери Долли, сбиравшейся оставить мужа, волнение
о решавшейся
судьбе меньшой
дочери поглощало все ее чувства.
О, видит бог!.. Но долг другой, // И выше и трудней, // Меня зовет… Прости, родной! // Напрасных слез не лей! // Далек мой путь, тяжел мой путь, // Страшна
судьба моя, // Но сталью я одела грудь… // Гордись — я
дочь твоя!
Возможно, Достоевский имел в виду омскую знакомую Н. С. Крыжановскую, с которой он впоследствии переписывался; таким же преданным человеком была
дочь декабриста И. А. Анненкова —
О. И. Иванова, жившая в Омске и во многом облегчившая
судьбу Достоевского и С. Ф. Дурова.
Слушая рассказ
о действиях зятя и горькой
судьбе, которая, без сомнения, ожидала
дочь и внучка, он скорее молился за них, чем негодовал на виновника их несчастия.
— Мне очень бы желалось знать, — начала она, — что пресловутая Наталья Долгорукова [Наталья Долгорукая (1714—1771) — княгиня Наталья Борисовна Долгорукова,
дочь фельдмаршала графа Б.П.Шереметева. Последовала за мужем И.А.Долгоруковым в ссылку. Написала «Записки»
о своей жизни.
Судьба ее стала темой поэмы И.И.Козлова, «Дум» К.Ф.Рылеева и других произведений.] из этого самого рода Шереметевых, которым принадлежит теперь Останкино?