— Что касается миллионов барона, то я к ним отношусь очень хладнокровно. Я не из тех женщин, которые смотрят на деньги, как на главный двигатель их жизни. Да и барон, хотя и миллионер, но не из тех людей, которые тратят свои миллионы на женщину, с которой живут. Многого я ему не стою, и я не стараюсь его обирать, так как это не в моем характере. С годами, с опытностью, может быть, это разовьется и во мне,
как у других женщин, но пока эти алчные чувства, вероятно, спят во мне… Они чужды мне…
Неточные совпадения
— Чудак человек, ведь
какой документ, да и
какой человек…
У иного человека и шиворота-то нет, ухватит он его и подумает, а
другой, так весь один шиворот, толкай не хочу… Так-то…
— За вычетом огромной истраченной тобою суммы, ты,
как видишь, имеешь в твоем распоряжении еще хорошее состояние, которое может быть названо богатством. Кроме имений,
у тебя изрядный капитал и при умении и, главное, при желании работать, — ты можешь всю жизнь прожить богатым человеком, не отказывая ни в чем себе и принося пользу
другим… Дай Бог, чтобы уроки молодости, за которые ты заплатил чуть ли не половиной своего состояния, пошли тебе впрок. Тогда это с полгоря… Деньги вернутся, они любят хорошие руки…
Только раз Федор Карлович, после изысканного обеда
у Дюссо, обильно политого шампанским и
другими тонкими винами, по душе разговорился в приятельской компании и упомянул о Савине,
как о конкуренте и конкуренте серьезном на расположение Гранпа.
Приехав в Париж, она обратилась к властям, с помощью которых,
как мы видели, и отобрала дочь
у Николая Герасимовича. Она и Анжелика на
другой день уехали обратно в Милан.
Такой быстрый успех Савина
у красавицы Строевой, удививший,
как мы видели, его
друзей, для него самого казался далеко не быстрым.
— Дай, думаю,
у ней побываю да порасскажу, может она моему горю и поможет, образумит своего соколика… Где исправник не сможет, там баба, думаю, в лучшем виде дело отделает… Ха, ха, ха… Больше мне от вас ничего и не надобно… Чтобы он только бросил Маргаритку-то, да и имение,
как ни есть, отнял… Один бросит,
другой бросит, надоест менять ей, она ко мне и вернется… Одной этой мыслью и живу. Люблю ее, люблю, подлую… Кабы не надежда эта, давно бы пулю в лоб пустил… пулю.
Воспитание она получила в Sacre-Coeur, откуда вышла по окончании курса, семнадцати лет, и поселилась
у своего опекуна господина д'Обольи,
друга и боевого товарища ее отца, который любил ее,
как родную дочь.
В ней это не было непреодолимой страстью,
как у многих
других женщин.
Зайдя к одному из лучших ювелиров,
у которого еще не был Николай Герасимович, вместо того, чтобы предлагать купить
у него жемчужную булавку,
как делал в
других магазинах, стал рассматривать разные вещи, часы, цепочки, колье.
В разговоре она не мечтает и не умничает: у ней, кажется, проведена в голове строгая черта, за которую ум не переходил никогда. По всему видно было, что чувство, всякая симпатия, не исключая и любви, входят или входили в ее жизнь наравне с прочими элементами, тогда
как у других женщин сразу увидишь, что любовь, если не на деле, то на словах, участвует во всех вопросах жизни и что все остальное входит стороной, настолько, насколько остается простора от любви.
Длинные ноги светло-бланжевого цвета у петушков и бледно-зеленоватого у курочек, длинная шея и нос, который, впрочем, не так длинен,
как у других куликов, обличают в них настоящую куличью породу.
Неточные совпадения
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или на
другом каком языке… это уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо, что
у вас больные такой крепкий табак курят, что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Анна Андреевна.
У тебя вечно какой-то сквозной ветер разгуливает в голове; ты берешь пример с дочерей Ляпкина-Тяпкина. Что тебе глядеть на них? не нужно тебе глядеть на них. Тебе есть примеры
другие — перед тобою мать твоя. Вот
каким примерам ты должна следовать.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим,
как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть
у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в
какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с
другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Есть против этого средства, если уж это действительно,
как он говорит,
у него природный запах: можно ему посоветовать есть лук, или чеснок, или что-нибудь
другое.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем
другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты
какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но
у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что
у меня нет ни копейки.