Неточные совпадения
Если и в настоящее время существует антагонизм между
теорией и практикой вследствие коренящегося в значительном числе образованных людей убеждения, будто
теория и практика имеют не одну общую, а две разные дороги, то в половине прошлого столетия серьезная
научная подготовка тем более не считалась нужной для практической военной деятельности.
То, что на Западе было
научной теорией, подлежащей критике, гипотезой или во всяком случае истиной относительной, частичной, не претендующей на всеобщность, у русских интеллигентов превращалось в догматику, во что-то вроде религиозного откровения.
Хотел сказать я то, что мы дожили в наше время до того положения, в котором нам нельзя долее оставаться, и что, хотим мы или не хотим этого, мы должны вступить на новый путь жизни, и что для того, чтобы нам вступить на этот путь, нам не нужно ни выдумывать новой веры, ни новых
научных теорий, которые могли бы объяснить смысл жизни и руководить ею, — главное, не нужно и никакой особенной деятельности, а нужно только одно: освободиться от суеверий как лжехристианской веры, так и государственного устройства.
Его «L’évolution créatrice» блестяще критикует все
научные теории развития и обосновывает творчество, но строится наукообразно и в рабской зависимости от биологии [Замечательная книга Бергсона «L’évolution créatrice» [ «Творческая эволюция» (фр.).] вся проникнута двойственностью в понимании задач философии.
Неточные совпадения
Наивно было бы думать, что можно исповедовать кантианство как
теорию знания, как
научную методологию, а в самой жизни, в самом бытии быть чем угодно.
Вообще нужно сказать, что в
теории научного знания Маха есть большая доля истины, бóльшая, чем в неокантианстве.
«
Научная»
теория истории невозможна и обычно выливается в мертвую и пустую дисциплину социологии — этого богословия позитивистов.
Есть ли его
теория знания лишь новое истолкование обыкновенного
научного знания, или она расширяет горизонты, разбивает замкнутый круг?
Но в
теории научного познания позитивизм Маха, прагматизм таких ученых, как Пуанкаре и т. п., гораздо плодотворнее и ближе к работе ученых, чем метафизика Когена, Риккерта и др.