— Красивый такой,
молодой еще, а сгиб! Ни за грош сгиб! А все, видимо, из-за бабы, из-за этой самой арестантки, прости Господи! — вставил Флегонт Никитич в рассказ свое соображение.
Неточные совпадения
Она, как
молодое вино,
еще все бродила.
Образ бледного чернокудрого
молодого человека, с восторженным взглядом глубоких умных глаз, в Москве, в первый год ее вступления на самостоятельный путь, когда она
еще была твердо уверена, что у нее хватит силы и энергии пройти предначертанный путь, да и самый путь казался ей и более краток, и более верен.
Николай Леопольдович поставил себя с
молодым князем на дружескую ногу, выслушивал с интересом его похождения, пикантные анекдоты, заводил сам разговор на те или другие игривые темы, извращая
еще более уже и так испорченное воображение юноши, не сдерживая его, но, напротив, толкая вперед по скользкому пути кутежа и разврата, иногда даже и сам принимая в этих княжеских кутежах благосклонное участие.
Все черты ее
еще молодого лица дышали энергией, надломленной жизнью, или скорее приближающейся смертью, на близость которой красноречиво указывал ее яркий чахоточный румянец.
Слух об этом несвоевременном отъезде
молодого князя, единственного наследника титула и богатств, с быстротою молнии облетел петербургский большой свет и
еще более подтвердил правдивость великосветской романической сплетни.
«Хватит на обоих!.. Состояние
молодого князя
еще в моих руках…» — думалось Гиршфельду.
Виктор выбивался из сил обратить на себя внимание когда-то любившей его и принадлежавшей ему девушки, а ее почти безразличное отношение к его ухаживанию
еще более распаляло его страсть, доводя ее до апогея. Вместе с часу на час возрастающим чувством
молодого князя возрастали и расходы, соединенные с ухаживанием за «знаменитостью».
— Вот, ваше сиятельство, как переменяются на сцене жизни роли… Несколько лет тому назад я на коленях вместе с вашим сыном умоляла вас о согласии на наш брак… Я была тогда, хотя и опозоренная князем Виктором, но
еще совершенно
молодая, наивная и неиспорченная женщина, почти ребенок, в моих жилах текла и тогда, как течет и теперь, такая же княжеская кровь, как и в ваших детях, но вы не только не изъявили этого согласия, но выгнали меня со двора, как ненужную собачонку.
Прочитав их и напившись чаю, Петухов как был в халате, захватив газеты, прошел в редакцию, которая, как и контора, переведена была снизу, занятого под типографию, в соседнюю квартиру наверху, соединенную с квартирой редактора вновь устроенным внутренним ходом. В редакции он застал одного секретаря,
еще довольно
молодого человека с зеленовато-бледным лицом и маленькими усиками.
Прекрасное, тонкое и
молодое еще лицо его, которому курчавые, блестящие серебряные волосы придавали еще более породистое выражение, просияло улыбкой, когда он увидел Левина.
— Я — не старуха, и Павля — тоже
молодая еще, — спокойно возразила Лида. — Мы с Павлей очень любим его, а мама сердится, потому что он несправедливо наказал ее, и она говорит, что бог играет в люди, как Борис в свои солдатики.
А старец уже заметил в толпе два горящие, стремящиеся к нему взгляда изнуренной, на вид чахоточной, хотя и
молодой еще крестьянки. Она глядела молча, глаза просили о чем-то, но она как бы боялась приблизиться.
Неточные совпадения
Городничий. Нет, нет; позвольте уж мне самому. Бывали трудные случаи в жизни, сходили,
еще даже и спасибо получал. Авось бог вынесет и теперь. (Обращаясь к Бобчинскому.)Вы говорите, он
молодой человек?
Он был по службе меня
моложе, сын случайного отца, воспитан в большом свете и имел особливый случай научиться тому, что в наше воспитание
еще и не входило.
Стародум. Оно и должно быть залогом благосостояния государства. Мы видим все несчастные следствия дурного воспитания. Ну, что для отечества может выйти из Митрофанушки, за которого невежды-родители платят
еще и деньги невеждам-учителям? Сколько дворян-отцов, которые нравственное воспитание сынка своего поручают своему рабу крепостному! Лет через пятнадцать и выходят вместо одного раба двое, старый дядька да
молодой барин.
И вдруг всплывала радостная мысль: «через два года буду у меня в стаде две голландки, сама Пава
еще может быть жива, двенадцать
молодых Беркутовых дочерей, да подсыпать на казовый конец этих трех — чудо!» Он опять взялся за книгу.
И, выйдя на двор, Левин, как дерево весною,
еще не знающее, куда и как разрастутся его
молодые побеги и ветви, заключенные в налитых почках, сам не знал хорошенько, за какие предприятия в любимом его хозяйстве он примется теперь, но чувствовал, что он полон планов и предположений самых хороших.