Оказалось, что в сношениях с Деметром был Дмитрий Вячеславович, давно уже недовольный Гиршфельдом; он расспросил у Николая Леопольдовича, когда тот приехал в Москву, о местопребывании Луганского, уведомил письмом Егора Егоровича, который вместе с Надеждой Петровной, узнав из того же письма, что не нынче завтра должны получить деньги из банка,
поехали за ним и случайно встретились в г. В-не.
Неточные совпадения
Лучшей партии она не желала бы своей любимой сестре. Как бы весело было им
ехать за границу, после двух свадеб, вчетвером.
— Выздоровеешь, отдохнешь, займешься практикой, а так годика через два
поедешь за границу — работать. Вернувшись оттуда, займешь кафедру. Имя будет сделано, карьера упрочена и я твоя. Согласен?
После его ухода Николай Леопольдович оделся. Начался прием, а по его окончании он
поехал в «Кабинет совещаний и справок», помещавшийся в одной из отдаленных улиц Москвы. Приказав своим лошадям проехать
за ним прямо в окружный суд, он нанял извозчика. Подъехав к неказистому деревянному домику он не вошел в подъезд, над которым красовалась вывеска «кабинета», а проскользнул в калитку, ведущую во двор.
— Я выеду вслед
за княгиней с тем поездом, который приходит в Т. утром, сойду на предпоследней станции и проеду на лошадях в пригородный монастырь. Ты велишь разбудить себя у Фальк пораньше и
поедешь туда к обедне. Я буду тебя ждать в маленькой рощице на берегу озера. Там ты отдашь мне бумагу и ключ. Пузырек же оставишь на столе у постели княгини. Поняла?
Из церкви в это время выходил народ. Обедня кончилась. Княжна поспешила назад
за ограду, вышла в главные ворота и, сев в пролетку, приказала кучеру
ехать в «Гранд Отель». Подъезжая, она заметила около гостиницы толпу народа. Она поняла, что там уже все открыто и задрожала. Пролетка остановилась у подъезда гостиницы. Княжна вошла.
Проводив накануне сына
за границу, удалив его от опасности, оградив от неизбежного, по ее мнению, падения и позора, словом — исполнив долг матери, княгиня
поехала к обедне, дабы сосредоточиться в молитве и достигнуть забвения происшедшего и найти силы для хладнокровного, беспристрастного осуждения виновной; но в благоговейной обстановке храма ее не покидало воспоминание ряда безобразных картин пережитого.
— Отлично,
поедем! — ухватился
за эту мысль Гарин. — Ведь я, относительно Гиршфельда, не нахожусь в твоем положении, и могу покойно постараться украсить его рогами. Не так ли?
Она протянула ему руку. Он страстно прижался к ней губами. Она вырвала ее и скрылась
за портьерой. Он
поехал домой.
Он хотел обратиться
за деньгами к отцу, у которого не брал давно; с этою мыслью
ехал из Москвы, и вдруг оказалось, что поздно, что все вероятно уже открыто и его ждет бурное объяснение с князем Василием, а может и нечто худшее.
Князь Владимир ухватился
за эту мысль и стал просить Гиршфельда
поехать с ним к Боровиковым. Тот охотно согласился.
Прошло несколько дней, а князь Виктор не
ехал, княгиня ожидала его после каждого приходящего из Москвы поезда, на которые высылался
за ним экипаж, но их сиятельство, говоря словами лакея, «прибывать не изволили».
— Потому что не люблю вас! Однако, мне пора! Я
еду в театр и обещалась заехать
за Гиршфельдами. Прощайте, князь! — кивнула она ему головой и медленно вышла из гостиной.
Месяца через три после его примирения с Гиршфельдом, последний захватил его с собой в загородную поездку — поужинать в холостой компании. Кроме Николая Леопольдовича и князя,
поехали Арефьев и Неведомый. После ужина,
за которым было достаточно выпито, компания возвращалась в город. Полупьяный князь повздорил
за что-то с Дмитрием Вячеславовичем и назвал его прихлебателем. Взбешенный Неведомый моментально схватил князя
за шиворот и несколько раз ударил лицом в дверцу ландо, в котором они
ехали.
Она согласилась
ехать. Владимир побежал
за каретой, которую и нанял
за четыре рубля. Они
поехали. Князь, как говорил, вышел из кареты в конце рощи. Дождик, к счастью, перестал. Зыкова
поехала далее.
Агнесса Михайловна упорно молчала. Наконец приехали в город. Возник вопрос: откуда взять денег для уплаты
за карету? Князь уже довольно миролюбиво начал совещаться с Зыковой. Решили
ехать к ее матери. Мария Викентьевна обругала их обоих и отказала на отрез.
Губернатор ласково хлопнул рукой по его ладони и повел к себе, показал экипаж, удобный и покойный, — сказал, что и кухня
поедет за ним, и карты захватит. «В пикет будем сражаться, — прибавил он, — и мне веселее ехать, чем с одним секретарем, которому много будет дела».
Вспоминая о Масловой, о решении Сената и о том, что он всё-таки решил
ехать за нею, о своем отказе от права на землю, ему вдруг, как ответ на эти вопросы, представилось лицо Mariette, ее вздох и взгляд, когда она сказала: «когда я вас увижу опять?», и ее улыбка, — с такого ясностью, что он как будто видел ее, и сам улыбнулся.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу,
поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право,
за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Частный пристав. Да бог его знает. Вчерашнего дня случилась
за городом драка, —
поехал туда для порядка, а возвратился пьян.
Городничий (хватаясь
за голову).Ах, боже мой, боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович,
поедем!
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился и говорил, что и в гостинице все нехорошо, и к нему не
поедет, и что он не хочет сидеть
за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и как покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли, и, слава богу, все пошло хорошо.
Слышишь, побеги расспроси, куда
поехали; да расспроси хорошенько: что
за приезжий, — каков он, — слышишь?