Неточные совпадения
С шоссе свернули
в переулок. Четырехоконный домик с палисадником. Ворота были заперты. Перелезли через ворота. Долго стучались
в дверь и окна. Слышали, как
в темноте
дома кто-то ходил, что-то передвигал. Наконец вышел старик
в валенках, с иконописным ликом, очень испуганным. Разозлился, долго ругал
парней за испуг. За двойную против дневной цену отпустил две поллитровки горькой и строго наказал ночью вперед не приходить.
8 июля, через месяц, съехались все обратно. Лелька, как
в родной уже
дом, вошла
в бюро ячейки, где толкались и оживленно делились впечатлениями густо за месяц загоревшие девчата и
парни. Лельку, тоже загоревшую,
в защитного цвета юнгштурмовке, встретили...
Неточные совпадения
Толпа дворовых не высыпала на крыльцо встречать господ; показалась всего одна девочка лет двенадцати, а вслед за ней вышел из
дому молодой
парень, очень похожий на Петра, одетый
в серую ливрейную куртку [Ливрейная куртка — короткая ливрея, повседневная одежда молодого слуги.] с белыми гербовыми пуговицами, слуга Павла Петровича Кирсанова.
Открывались окна
в домах, выглядывали люди, все —
в одну сторону, откуда еще доносились крики и что-то трещало, как будто ломали забор.
Парень сплюнул сквозь зубы, перешел через улицу и присел на корточки около гимназиста, но тотчас же вскочил, оглянулся и быстро, почти бегом, пошел
в тихий конец улицы.
На крыльце соседнего
дома сидел Лаврушка рядом с чумазым
парнем;
парень подпоясан зеленым кушаком, на боку у него — маузер
в деревянном футляре. Он вкусно курит папиросу, а Лаврушка говорит ему:
Тесной группой шли политические, человек двадцать, двое —
в очках, один — рыжий, небритый, другой — седой, похожий на икону Николая Мирликийского, сзади их покачивался пожилой человек с длинными усами и красным носом; посмеиваясь, он что-то говорил курчавому
парню, который шел рядом с ним, говорил и показывал пальцем на окна сонных
домов.
А что он читал там, какие книги,
в это не входили, и бабушка отдала ему ключи от отцовской библиотеки
в старом
доме, куда он запирался, читая попеременно то Спинозу, то роман Коттен, то св. Августина, а завтра вытащит Вольтера или
Парни, даже Боккачио.