Неточные совпадения
Но ведь и тот
больной с pemphigus’ом, которого я на днях видел в клинике, полгода назад тоже был совершенно здоров и не
ждал беды.
Я поселился в небольшом губернском городе средней России. Приехал я туда в исключительно благоприятный момент: незадолго перед тем умер живший на окраине города врач, имевший довольно большую практику. Я нанял квартиру в той же местности, вывесил на дверях дощечку: «доктор такой-то», и стал
ждать больных.
Хорошо, если у
больного окажется такая болезнь, при которой можно будет
ждать: тогда я пропишу что-нибудь безразличное и потом справлюсь дома, что в данном случае следует делать.
По предложению своего патрона Бокгарт привил чистую культуру гонококка одному
больному, страдавшему прогрессивным параличом и находившемуся в последней стадии болезни; у него уже несколько месяцев назад исчезла чувствительность, пролежни увеличивались с каждым днем, и в скором времени можно было
ждать смертельного исхода.
Какое основание имел Фелейзен
ждать, что привитая им рожа исцелит
больного, который уж много раз без всякой пользы для себя перенес рожу?
Высшая доза морфия — три сантиграмма; взрослой, совсем не слабой
больной впрыснули под кожу пять миллиграммов морфия, — и она умерла; для объяснения таких фактов в медицине существует специальное слово «идиосинкразия», но это слово не дает мне никаких указаний на то, когда я должен
ждать чего-либо подобного…
Если в искусстве в данный момент нет Толстого или Бетховена, то можно обойтись и без них; но
больные люди не могут
ждать, и для того, чтобы всех их удовлетворить, нужны десятки тысяч медицинских Толстых и Бетховенов.
Что мне было сказать? Что это — следствие назначенного мною лечения? Глупее поступить было бы невозможно. Я совершенно бесцельно подорвал бы доверие ко мне
больного и заставил бы его
ждать всяких бед от каждого моего назначения. И я молча, стараясь не встретиться со взглядом жены
больного, выслушал ее речи об удивительном разнообразии осложнений при тифе.
Меня пригласили к
больному ребенку; он лихорадил, никаких определенных жалоб и симптомов не было, приходилось
подождать выяснения болезни. Я не хотел прописать «ut aliquid fiat», я сказал матери, что следует принять такие-то гигиенические меры, а лекарств пока не нужно. У ребенка развилось воспаление мозговых оболочек, он умер. И мать стала горько клясть меня в его смерти, потому что я не поспешил вовремя «перервать» его болезнь.
Да, не нужно ничего принимать к сердцу, нужно стоять выше страданий, отчаяния, ненависти, смотреть на каждого
больного как на невменяемого, от которого ничего не оскорбительно. Выработается такое отношение, — и я хладнокровно пойду к тому машинисту, о котором я рассказывал в прошлой главе, и меня не остановит у порога мысль о незаслуженной ненависти, которая меня там
ждет. И часто-часто приходится повторять себе: «Нужно выработать безразличие!» Но это так трудно…
Неточные совпадения
Когда он проснулся, вместо известия о смерти брата, которого он
ждал, он узнал, что
больной пришел в прежнее состояние.
Она стала прощаться, и он — оставаться тут ему было уже незачем — поднялся, говоря, что ему пора домой:
ждут больные.
Когда уже достаточно ободняло, то из города начали прибывать некоторые даже такие, кои захватили с собою
больных своих, особенно детей, — точно
ждали для сего нарочно сей минуты, видимо уповая на немедленную силу исцеления, какая, по вере их, не могла замедлить обнаружиться.
— Ну, Алеша, мы еще
подождем с поцелуями, потому что мы этого еще оба не умеем, а
ждать нам еще очень долго, — заключила она вдруг. — Скажите лучше, за что вы берете меня, такую дуру,
больную дурочку, вы, такой умный, такой мыслящий, такой замечающий? Ах, Алеша, я ужасно счастлива, потому что я вас совсем не стою!
Возвратившись к
больной, он сказал ей, что отец упрям, — упрямее, чем
ждал он, что надобно будет действовать против него крутым образом.