Жемчужина Тамерлана

Ольга Баскова, 2021

У древнего могучего воина Тамерлана был свой секрет. Он завоевал многие земли и народы благодаря необычной жемчужине, которая помогала ему в бою. Но судьба драгоценности оказалась намного длиннее жизни воина. В наши дни у обыкновенной пенсионерки из приморского городка украли сокровище, а затем убили ее, прикрепив к груди бубновый туз…

Глава 13

Черноморск, наши дни

Полиция и «Скорая» приехали одновременно. Понятых тоже нашли быстро — двух студентов с третьего этажа.

Пожилой врач в роговых очках, наверное, еще советского периода, деловито осмотрел труп и заявил:

— Товарищ следователь, черепно-мозговая. В принципе нам и спасать тут некого. Так что вы извините, но меня больные ждут. Давайте бумаги, я все подпишу.

Следователь, майор Геннадий Волошин, высокий, темноволосый, сероглазый, представительный мужчина лет сорока, чем-то похожий на Тома Круза, но не терпевший, когда ему указывали на это сходство, кивнул:

— Да, пожалуйста. Дальше мы сами.

Пока врач общался с оперативниками, совавшими ему какие-то бумаги, Волошин подошел к судмедэксперту Грише Павлову, в свои тридцать пять выглядевшему на двадцать с хвостиком, и произнес:

— Значит, черепно-мозговая.

— Однозначно, — Гриша любил выражаться вычурно. — Ошибиться невозможно. Время смерти — приблизительно вчерашний вечер. Точнее скажу после вскрытия.

— Как всегда, — Волошин улыбнулся. — Ну что ж, пусть санитары уносят тело в морг.

Два совсем молодых парня, видимо, будущие студенты мединститута, ловко запаковали труп в черный мешок и положили на носилки.

К Геннадию подошел оперативник Виталий Бочкин, широкоплечий качок, проводивший все свободное время в спортзале.

— Интересно, кому понадобилось ее убивать? — Он смешно наморщил лоб. — Ну сам посуди, покойная — медсестра в детской больнице. Всю жизнь там проработала, наши уже все пробили. И при чем тут игральная карта, ума не приложу. Бубновый туз — что бы это значило? Сомневаюсь, что покойная баловалась картишками.

Волошин окинул квартиру Марии Петровны внимательным, цепким взглядом сыщика.

— Мы еще не разговаривали с родственниками и соседями, Виталя. Может быть, у этой бабули в мешках под кроватями хранились драгоценности. А карта — это так, для отвода глаз.

Бочкин хмыкнул:

— Ну ты и скажешь!

— А что? — Глаза Геннадия загорелись. — Разве ты знаешь мало подобных случаев?

Виталий пожал своими широкими плечами:

— Действительно, мало.

Взгляд оперативника скользнул по старому красному ковру на стене, по стертым половичкам, мебели пятидесятых годов…

— Что-то не похоже, чтобы здесь хранились золото-бриллианты.

Второй оперативник, Паша Цеков, худощавый и тщедушный по сравнению с коллегой-культуристом, вышел из спальни Марии Петровны и сразу бросил:

— Там обстановка еще беднее. Кровать, тумбочка — и все. Ты, Гена, кажется, про драгоценности говорил… Но я даже мобильный не нашел. Выходит, не было у старушки мобильного…

Волошин покачал головой и сморщил римский нос.

— Это вряд ли, Паша. Ну, сам подумай: покойная работала в больнице. Горячее место, согласись. У медсестер должны быть телефоны. Да и не только у медсестер. Скажи, у кого их сейчас нет. Впрочем, кое-что мы сейчас выясним, — он встал навстречу пожилой женщине, соседке покойной, и указал на стул с высокой потертой спинкой:

— Здравствуйте. Садитесь, пожалуйста.

Женщина закатила глаза и скорее упала, чем села. По морщинистым щекам потекли крупные слезы.

— Значит, правда, что Машу убили, — тихо сказала она. — А я не верила…

— Почему же? — поинтересовался Волошин, и соседка горестно воскликнула:

— Да хороший она была человек. Всем помогала. И у кого только рука поднялась?

Геннадий придвинул к себе бумагу и посмотрел на женщину:

— Представьтесь, пожалуйста. Все, что вы сейчас мне скажете, будет записано.

— Федотова я, Лидия Ивановна, — пожилая дама быстро закивала: — Это хорошо, что ты запишешь. Надеюсь, мои показания помогут этого негодяя скорее к ответственности привлечь. Жаль, смертную казнь отменили…

Следователь распорядился принести Лидии Ивановне воды, а сам принялся тщательно записывать каждое слово.

Соседка действительно рассказала ему много интересного. Муж Марии Петровны умер молодым, лет в сорок с лишним, — инсульт. Женщина осталась одна с сыном-выпускником.

И ведь сумела дать ему образование, да еще какое… Миша поступил в высшую мореходку — он грезил о ней со школьной скамьи — и вот уже несколько лет ходил в рейсы капитаном. Кстати, сейчас сын тоже отсутствовал.

— Сын — капитан дальнего плавания, а мать жила в маленькой квартирке с допотопной мебелью, — заметил Виталий и фыркнул.

Это разозлило словоохотливую женщину.

— Эх, молодежь, молодежь, — горестно проговорила она, — ничего-то в этой жизни вы не понимаете. Вам бы только оболочку красивую, — Лидия Ивановна перевела дух. — Да предлагал ей Миша переехать в другую квартиру с евроремонтом, а Маша упиралась: дескать, тут все родное, а там — нет. Тогда Мишка решил здесь евроремонт сделать, а Маша опять заартачилась.

— Я эти обои с твоим отцом клеила, царствие ему небесное. Гляжу вот на них и о нем вспоминаю… Ни за что не дам их со стены сорвать.

— Так и ушел сынок ни с чем. Кстати, из рейса он дорогие шмотки привозил, матери пытался норковую шубу подарить. Она и от нее отказалась. Дескать, Черноморск — город южный, морозы редкость, зачем ей шуба? Даже деньги у него не брала, утверждала, что ей хватает: и пенсия, и зарплата. Наташка-то этому радовалась.

— А кто такая Наташка? — вскинул голову Геннадий.

Лидия Ивановна хлопнула в ладоши и скривилась:

— Счастливые вы, что это стерву не знаете. Женушка это Мишина, невестка Машина. Такая стерва, что ни в сказке сказать, ни пером описать. — Женщина вдруг замерла, словно над чем-то раздумывая, и побледнела:

— Господи, — она прижала ладонь ко рту, — не Наташка ли ее убила?

— Да за что? — удивился следователь. — Судя по всему, эта Наталья не бедствовала. Муж в моря ходил, хорошие деньги зарабатывал.

— Да жадная Наташка, все бы заграбастала, — отмахнулась Федотова. — Кстати, вспомнила: ругались они недавно. Я мимо двери Петровны проходила и ссору между ними слышала. Наташка все к Маше приставала, чтобы та какую-то вещь продала, даже голосила:

— Вы представляете, что он может передумать и не купить ее у вас за такие деньги? Ловите момент. Нам поможете дом загородный достроить.

Мария даже ногой топнула:

— Не будет этого никогда! Это память о моей матери.

А Наташка захохотала, да так громко:

— Тоже мне память!

Тут Маша ее стыдить начала: дескать, муж на тебя, бессовестную, работает, а ты давно ничего не делаешь, даже внуками не занимаешься. — Она вдруг покраснела. — Дальше я не слышала. Вы не думайте, я не подслушивала… Так получилось.

— Адрес этой Натальи знаете? — поинтересовался Геннадий, записав рассказ соседки.

— А знаю, — бодро ответила Лидия Ивановна и подбоченилась: — Ходили мы как-то к ней с Машей, моя подруга внуков на выходные к себе забирала. Улицу и дом не помню, но покажу.

— Скажите, а мобильный у вашей подруги был? — задал Волошин следующий вопрос.

Федотова с готовностью кивнула:

— А как же… Теперь без него никак нельзя, — она полезла в карман цветастого фартука и выудила простой кнопочный аппарат. — Вот и номерок ее у меня забит.

Геннадий дотронулся рукой до макушки. Он всегда чувствовал, простое или сложное будет дело. Может быть, не сразу, но чувствовал. И сейчас, ощутив противную дрожь в коленях, проговорил:

— Значит, украли у нее телефон. Спрашивается, зачем? Чтобы мы не узнали, кто звонил ей накануне? — он усмехнулся. — Неужели эти люди не смотрят телевизор? Сейчас в любом сериале показывают, как полицейские требуют распечатку звонков. Глупо было это делать.

— Глупо, — согласился невесть откуда взявшийся Бочкин.

— А еще на груди вашей подруги мы нашли вот это, — Геннадий показал ей карту, немного пожелтевшую от времени. — Это вам ни о чем не говорит?

Соседка замотала головой:

— А о чем, простите, это мне может сказать? Маша картами не баловалась. Наверняка бандиты и обронили.

Геннадий вздохнул и переключился на оперативника:

— Виталя, поезжай с Лидией Ивановной и привези мне эту Наталью, невестку покойной.

Бочкин горестно вздохнул:

— Я так и знал, что мне достанется самая тяжелая работа.

В отличие от других оперативников из их отдела, Виталий, несмотря на широкие плечи и розовое приятное лицо с правильными чертами, почему-то безумно стеснялся противоположного пола и по возможности напрашивался на другие задания. Впрочем, всегда находились охотники пообщаться с женщинами, выручавшие Бочкина и облегчавшие ему жизнь. Но сегодня все были заняты, и волей-неволей пришлось выполнять поручение следователя, и Виталий с горестной миной отправился с Федотовой за Натальей.