Неточные совпадения
Но перед Левиным встает, как сам он чувствует, «опасный» вопрос: «Ну, а евреи, магометане, конфуцианцы, буддисты, что же они такое?» Левин отвечает: «Вопроса о других верованиях и их отношениях к
божеству я не имею права и возможности решить». Кто же тогда дал ему право решать вопрос о христианских верованиях, — решать, что именно моральное содержание христианства единственно дает людям
силу жизни?
В любви к женщине и в мирном покое домашнего очага, в красоте мужского и женского тела, в состязаниях в
силе и ловкости, в веселом пире и танце — везде эллин чувствовал присутствие и благословение
божества.
В другое время, заключенный в отдельное свое существование, он мог только противопоставлять себя этой
силе, робко поклоняясь ей; но в эти часы высшего подъема пламенное переполнение духа разбивало все грани и вело к целостному единению с этою
силою; здесь собственная жизнь человека терялась на мгновение в жизни
божества».
Жизнь глубоко обесценилась. Свет, теплота, радость отлетели от нее. Повсюду кругом человека стояли одни только ужасы, скорби и страдания. И совершенно уже не было в душе способности собственными
силами преодолеть страдание и принять жизнь, несмотря на ее ужасы и несправедливости. Теперь
божество должно держать ответ перед человеком за зло и неправду мира. Это зло и неправда теперь опровергают для человека божественное существо жизни. Поэт Феогнид говорит...
Прежнему эллину — мы это уже видели — подобные вопросы были глубоко чужды. Жизнь и
божество он умел оправдать из
силы собственного духа.
Эллин гомеровский, умевший оправдывать мир
силою собственного духа, не приставал к
божеству с упреками за зло мира и с требованиями оправдаться в нем.
Вера в теократическую помазанность власти в язычестве связывалась с общим его религиозным натурализмом: как в живых ликах природы оно видело иконы Божества, так и в естественной иконе власти усматривало уже явное присутствие
силы Божества, тем совершая благочестивое идолопоклонство.
Разумеется, и творческое «да будет» Fiat, которое так часто встречается у Беме, получает соответствующее истолкование не в смысле повеления (Fürsatz), но в смысле —
силы Божества, его природной мощи, потенции бытия и в таком смысле в разных выражениях определяется оно во многих местах: «вожделение (Begierde) из вечной воли безосновности есть первый образ (Gestalt) и есть Fiat или Schuf [Создание, творение (нем.).].
Неточные совпадения
«Идея человечества так же наивна, как идея
божества. Пыльников — болван. Никто не убедит меня, что мир делится на рабов и господ. Господа рождаются в среде рабов. Рабы враждуют между собой так же, как и владыки. Миром двигают
силы ума, таланта».
Вера в русский народ принуждает нас думать, что Запад не в
силах выйти из кризиса без истины, хранящейся на Востоке, в восточном православии, в восточной мистике, в восточном созерцании
Божества.
Сведенборг не в
силах постигнуть тайну Троичности
Божества, Троичность представляется ему трехбожием; он все говорит, что Христос есть единственный Бог, что Бог — человек, что Троичность находится внутри Христа, как Его свойство.
Глубоким представляется учение Мейстера Эккерта [Эккерт был мистиком огромной
силы, но он был пантеист, превратил христианство в религию отвлеченной духовности и явился мистическим истоком протестантизма.] о Перво-Божестве (Gottheit), которое глубже и изначальнее Бога (Gott).
— По мнению мистиков, для уразумения бога, кроме откровения, существует в человеке внутреннее сознание
божества, которое каждый из нас может развивать в себе
силою созерцательного чувствования: русские масоны по преимуществу избрали для себя путь уединения, путь жизни аскетов; но, по-моему, это — путь слишком аристократический и вместе с тем мрачный; он пригоден для людей, нежно и деликатно воспитавших свое тело; тогда как есть еще гораздо большая масса людей, у которых тело могучее духа…