Неточные совпадения
И мнится, что в мучительной сложности этой таится своя религиозная возможность, дана особая
задача, свойственная историческому возрасту, и вся наша проблематика с ее предчувствиями и предвестиями
есть тень, отбрасываемая Грядущим [Ср. с высказыванием Т. Моммзена, которое любил повторять В. И. Иванов: «Мировые события, идя на землю, бросают вперед свои тени» (Иванов В. Собр. соч.
При ответе на этот вопрос в тех многочисленных определениях религии, которые делаются в религиозно-философской литературе, в большинстве случаев делается попытка установить те или иные черты (или
задачи) истинной религиозности, иначе говоря, высказывается нормативное суждение о том, чем должна или может
быть религия в наиболее совершенной форме.
Т. 2. С. 337–495.], ибо здесь, очевидно,
есть внутреннее противоречие в самой постановке
задачи: соображениями относительными, основанными на законе причинности и анализе причинных рядов, утверждается бытие абсолютного, возвышающегося над относительным и свободного от причинности.
Такое положение
было бы нестерпимо и совершенно раскалывало и обессиливала бы наше сознание, если бы вера и рассудок имели одну и ту же
задачу, один и тот же предмет.
Но человек сам должен совершать это усилие, осуществлять это устремление, поэтому вера
есть жизненная
задача, подвиг, ибо она может становиться холоднее или огненнее, беднее или богаче.
На этом основании можно и должно научаться вере, и правая вера, правые догматы, «православие»,
есть и
задача для религиозной жизни, а не одна только эмпирическая ее данность.
Ведь религиозная вера и мифотворчество не может же
быть упразднено в своей области какой-либо философемой, и религия существует с большим достоинством вне всякой философии, нежели с несвободной, а потому и неискренней философией, которая как будто хочет показать своей «апологетикой», что сама религия нуждается в апологии,
задача апологетики, возомнившей себя религиозной философией,
есть поэтому вообще ложная
задача, одинаково недостойная и религии, и философии, ибо в ней соединяется отсутствие религиозной веры и свободного философского духа.
К слову сказать,
было бы интересной
задачей для монографического исследования выяснить подлинный тип его творчества.
Во всяком случае, — и этому необходимо давать надлежащий вес при оценке Мейстера Эккегарта, — художник слова и спекулятивный метафизик слишком сильно и явно дают себя знать в его сочинениях, чтобы можно
было принимать все его идеи за религиозно-мистические интуиции и откровения, и никогда нельзя уверенно сказать, опирается ли проповедь Эккегарта на опытные переживания, или же она рождается из загоревшихся в душе его художественных образов и спекулятивных идей, которые он превращает в
задачу для осуществления опытным мистическим путем.
Задача мысли здесь в том, чтобы именно обнажить антиномию, упереться в ее тупик и принять подвигом смирения разума ее сверхразумность: это и
будет здесь высшим деянием его разумения.
То, что тварь сознает в себе как
задачу творчества, вложено в нее Богом, другими словами,
задача эта предвечно разрешена, но она должна
быть разрешаема во времени.
Однако оккультизм в этом смысле религиозно ложен лишь в силу своего религиозного коэффициента, а не по непосредственной своей
задаче, ибо возможен правый оккультизм, насколько такое выражение применимо к тому преизобильному восприятию софийности природы, которое свойственно, напр., святым, и вообще людям духоносным и может
быть свойственно природе человека.
Гениальность
есть творческая инициатива, обретение новых тем,
задач и возможностей, это — духовный взлет в «умное место», где зрятся вечные идеи, молния, проницающая кору мирового бытия.
Учение об ангелах, по данным православной литургики,
есть не выполненная еще
задача.], а также иконографии [Изображения ангелов помещаются на северных и южных дверях алтаря.
Образ Божий дан человеку, он вложен в него как неустранимая основа его бытия, подобие же
есть то, что осуществляется человеком на основе этого образа, как
задача его жизни [Различие между образом и подобием Божьим
было сделано уже Оригеном: «Моисей, когда рассказывает о первом сотворении человека, говорит: и рече Бог: сотворим человека по образу нашему и по подобию.
Даже и тело человека
было поставлено ему как
задача творческого подвига и усилия, связанного с подвигом его духа.
У одних (преимущественно у современных представителей «религиозно-исторической» школы в протестантизме) это сближение делается чересчур внешне и тенденциозно, а другими столь же тенденциозно затушевывается; религиозно осмысленное сравнительное изучение культов
есть одна из
задач, настоятельно вытекающих из правильного понимания природы религиозного процесса в язычестве.» [«Знаете, что когда вы
были язычниками — έθνη, то ходили к безгласным идолам так, как бы вели вас — ως αν ήγεσθε άπαγόμενοι» (1 Кор.
Положение ищущего Христа помимо Церкви в христианскую эпоху даже менее благоприятно, нежели в дохристианскую, подобно тому как достойный брак в христианстве
есть более трудная
задача, нежели вне его [Половая распущенность и утонченные формы блуда в христианских странах распространены, вероятно, даже более, чем в нехристианских.
Все хозяйственные
задачи, как бы они ни
были широки, принадлежат плоскости этого мира, теперешнего зона.
Его активность
была свободна от принудительности, а потому и обособленных
задач для искусства и хозяйства не могло существовать там, где не
было искусства и неискусства, или хозяйства и нехозяйства.
Очевидно, что вторая
задача подчинена первой или, по крайней мере, не может
быть разрешена отдельно от первой.
Воскрешение мертвых, поставленное как предельная цель для хозяйственной воли,
есть вообще ложная
задача, ибо в ней в плоскости временности ставится то, что находится за временем, по крайней мере этим временем нашего зона.
Теургическая власть дана человеку Богом, но никоим образом не может
быть им взята по своей воле, хищением ли или потугами личного творчества, а потому теургия, как
задача для человеческого усилия, невозможна и
есть недоразумение или богоборство.
Без ее освящающего и животворящего воздействия человечество не могло бы близиться к разрешению тех творческих
задач, которые правомерно ставятся перед ним на этом пути, и в этом смысле теургия
есть божественная основа всякой софиургии.
Пророки имеют индивидуальный лик и определенную
задачу в истории, чего нельзя сказать об отдельных представителях левитства, которое сливается в одно общее «служение Аароново» [Семейство Аарона из колена Левиина
было предназначено к отправлению священнических обязанностей (Чис. 3:5-13).
Первый акт самосознания, который совершает искусство на пути своего освобождения,
есть провозглашение своей полной свободы и независимости от каких бы то ни
было извне навязанных
задач или норм, как бы они ни
были сами по себе почтенны.
Неточные совпадения
Тем не менее вопрос «охранительных людей» все-таки не прошел даром. Когда толпа окончательно двинулась по указанию Пахомыча, то несколько человек отделились и отправились прямо на бригадирский двор. Произошел раскол. Явились так называемые «отпадшие», то
есть такие прозорливцы, которых
задача состояла в том, чтобы оградить свои спины от потрясений, ожидающихся в будущем. «Отпадшие» пришли на бригадирский двор, но сказать ничего не сказали, а только потоптались на месте, чтобы засвидетельствовать.
Но сие же самое соответствие, с другой стороны, служит и не малым, для летописателя, облегчением. Ибо в чем состоит, собственно,
задача его? В том ли, чтобы критиковать или порицать? Нет, не в том. В том ли, чтобы рассуждать? Нет, и не в этом. В чем же? А в том, легкодумный вольнодумец, чтобы
быть лишь изобразителем означенного соответствия и об оном предать потомству в надлежащее назидание.
Вереницею прошли перед ним: и Клементий, и Великанов, и Ламврокакис, и Баклан, и маркиз де Санглот, и Фердыщенко, но что делали эти люди, о чем они думали, какие
задачи преследовали — вот этого-то именно и нельзя
было определить ни под каким видом.
В этой крайности Бородавкин понял, что для политических предприятий время еще не наступило и что ему следует ограничить свои
задачи только так называемыми насущными потребностями края. В числе этих потребностей первое место занимала, конечно, цивилизация, или, как он сам определял это слово,"наука о том, колико каждому Российской Империи доблестному сыну отечества
быть твердым в бедствиях надлежит".
Елены; «Московские ведомости» заявили, что с посрамлением врага
задача их кончилась, и обещали прекратить свое существование; но на другой день взяли свое обещание назад и дали другое, которым обязывались прекратить свое существование лишь тогда, когда Париж
будет взят вторично.