Неточные совпадения
Истина, как
высшая действительность, есть тем самым и Добро и
Красота в неразрывном триединстве Жизни.
«Как ψιλή άνευ χαρακτήρας δπαρξις, Бог не может быть мыслим ни безусловным благом и любовью, ни абсолютной
красотою, ни совершеннейшим разумом; по своему существу Бог выше всех этих атрибутов личного бытия, — лучше, чем само благо и любовь, совершеннее, чем сама добродетель, прекраснее, чем сама
красота; его нельзя назвать и разумом в собственном смысле, ибо он выше всякой разумной природы (οίμείνων ή λογική φύσις); он не есть даже и монада в строгом смысле, но чище, чем сама монада, и проще, чем сама простота [Legat, ad Cajum Fr. 992, с: «το πρώτον αγαθόν (ό θεός) καί καλόν και εύδαίμονα και μακάριον, ει δη τάληθές ειπείν, το κρεϊττον μεν αγαθού, κάλλιον δε καλού και μακαρίου μεν μακαριώτερον. ευδαιμονίας δε αυτής εΰδαιονέστερον» (
Высшее благо — Бог — и прекрасно, и счастливо, и блаженно, если же сказать правду, то оно лучше блага, прекраснее
красоты и блаженнее блаженства, счастливее самого счастья). De m. op. Pf. l, 6: «κρείττων (ό θεός) ή αυτό τάγαθόν και αυτό το καλόν, κρείττων τε και ή αρετή, και κρεϊττον ή επιστήμη».
Высшие и общие идеи, как добро и
красота, прямо отражают умный свет, напротив, идеи, относящиеся к бытию конкретному: человек, животное, стол, — лишь во все более слабых отсветах.
Ибо всякое подлинное искусство, являющее
красоту, имеет в себе нечто вещее, открывает
высшую действительность.
При этом не понимают, что аскетическая борьба с чувственностью в христианстве проистекает именно из любви к ноуменальной, софийной чувственности, или
красоте духовной, и вражда с телом мотивируется здесь
высшею любовью к телу, что яснее всего выражается в почитании св. мощей, как духоносного, просветленного тела.
Оно верит в себя, потому что не считает себя пустой забавой или человеческим измышлением, но знает
высшую силу искусства, и сила эта —
Красота.
Дело в том, что и самый символизм, выражающий собой
высшее самосознание свободного, автономного искусства, все же не есть еще реализм в
Красоте и не может его досягнуть.
Идеализация страдания как такового, как цели, как высшей заслуги, как
высшей красоты, есть великий соблазн, и с соблазном этим связано ложное понимание Голгофской жертвы.
Неточные совпадения
Это влечение к всякой видимой
красоте, всего более к
красоте женщины, как лучшего создания природы, обличает
высшие человеческие инстинкты, влечение и к другой
красоте, невидимой, к идеалам добра, изящества души, к
красоте жизни!
Красота, как
высшая ценность, нужна и для социальной реорганизации общества.
— Какое до того дело, что это напряжение ненормальное, если самый результат, если минута ощущения, припоминаемая и рассматриваемая уже в здоровом состоянии, оказывается в
высшей степени гармонией,
красотой, дает неслыханное и негаданное дотоле чувство полноты, меры, примирения и встревоженного молитвенного слития с самым
высшим синтезом жизни?» Эти туманные выражения казались ему самому очень понятными, хотя еще слишком слабыми.
В том же, что это действительно «
красота и молитва», что это действительно «
высший синтез жизни», в этом он сомневаться не мог, да и сомнений не мог допустить.
Это наивное раздвоение ребенка и размышляющей женщины, эта детская и в
высшей степени правдивая жажда истины и справедливости и непоколебимая вера в свои стремления — все это освещало ее лицо каким-то прекрасным светом искренности, придавало ему какую-то
высшую, духовную
красоту, и вы начинали понимать, что не так скоро можно исчерпать все значение этой
красоты, которая не поддается вся сразу каждому обыкновенному, безучастному взгляду.