Неточные совпадения
Доказательство того, что у нас было много времени, — это запойное поглощение беллетристики и журнальных статей
в тогдашней
библиотеке для чтения, куда мы несли все наши деньжонки. Абонироваться было высшим пределом мечтаний, и я мог достичь этого благополучия только
в шестом классе; а раньше содержатель
библиотеки, старик Меледин, из балахнинских мещан, давал нам кое-какие книжки даром.
В такой
библиотеке для чтения стоял воздух того, что теперь зовется «интеллигенцией», воздух если не научной, то словесной любознательности, склонности к произведениям изящного слова и критической мысли.
Тогда же я ушел
в Вольтера, а
для легкого
чтения у отца нашлась такая же обширная
библиотека новейших романов.
Инцидент этот, как я говорю выше, передавал мне позднее
в 60-х годах мой сотрудник по"
Библиотеке для чтения"Ев.
Комитет принял «Однодворца» сразу; журнал «
Библиотека для чтения» поместил его
в октябрьской книжке 1860 года.
И действительно, я написал целых четыре пьесы, из которых три были драмы и одна веселая, сатирическая комедия. Из них драма"Старое зло"была принята Писемским; а драму"Мать"я напечатал четыре года спустя уже
в своем журнале «
Библиотека для чтения», под псевдонимом; а из комедии появилось только новое действие,
в виде «сцен»,
в журнале «Век» с сохранением первоначального заглавия «Наши знакомцы».
Из легкой комедии"Наши знакомцы"только один первый акт был напечатан
в журнале"Век"; другая вещь — "Старое зло" — целиком
в"
Библиотеке для чтения", дана потом
в Москве
в Малом театре,
в несколько измененном виде и под другим заглавием — "Большие хоромы"; одна драма так и осталась
в рукописи — "Доезжачий", а другую под псевдонимом я напечатал, уже будучи редактором"
Библиотеки для чтения", под заглавием"Мать".
И когда я сидел у Плетнева
в его кабинете — она вошла туда и, узнав, кто я, стала вспоминать о нашей общей родственнице и потом сейчас же начала говорить мне очень любезные вещи по поводу моей драмы"Ребенок", только что напечатанной
в январской книжке"
Библиотеки для чтения"за 1861 год.
Первое ощущение того, что я уже писатель, что меня печатают и читают
в Петербурге, — испытал я
в конторе"
Библиотеки для чтения", помещавшейся
в книжном магазине ее же издателя,
В.П.Печаткина, на Невском
в доме Армянской церкви, где теперь тоже какой-то, но не книжный, магазин.
Это был один из членов обширной семьи местных купцов. Отец его — кажется, еще державшийся старообрядчества — был
в делах с известным когда-то книгопродавцем и издателем Ольхиным как бумажный фабрикант, а к Ольхину, если не ошибаюсь, перешли дела Смирдина и собственность"
Библиотеки для чтения", основанной когда-то домом Смирдина, под редакцией Сенковского — "барона Брамбеуса".
Мне об этом рассказывал сам издатель"
Библиотеки для чтения", когда мы вступили
в переговоры по покупке у него журнала
в начале 1863 года.
У магазина не было особенно бойкой розничной торговли; но, кроме"
Библиотеки для чтения", тут была контора"Искры"и нового еженедельника"Век", только что пошедшего
в ход с января 1861 года, и сразу очень бойко, под главным редакторством П.И.Вейнберга, перед тем постоянного сотрудника"
Библиотеки"при Дружинине и Писемском.
С П.И. мы одинаково — он раньше несколькими годами — попали сразу по приезде
в Петербург
в сотрудники"
Библиотеки для чтения". Там он при Дружинине и Писемском действовал по разным отделам, был переводчиком романов и составителем всяких статей, писал до десяти и больше печатных листов
в месяц.
Не знаю, разошелся ли он лично с Некрасовым к тому времени (как вышло это у Тургенева), но по направлению он, сделавшись редактором «
Библиотеки для чтения» (которую он оживил, но материально не особенно поднял), стал одним из главарей эстетической школы, противником того утилитаризма и тенденциозности, какие он усматривал
в новом руководящем персонале «Современника» —
в Чернышевском и его школе,
в Добролюбове с его «Свистком» и
в том обличительном тоне, которым эта школа приобрела огромную популярность
в молодой публике.
Его пьеса «Горькая судьбина», напечатанная уже
в «
Библиотеке для чтения» (и получившая Уваровскую премию вместе с «Грозой» Островского), захватила меня
в своем роде так же сильно, как когда-то «Банкрут» Островского.
Он, я помню, стал мне говорить
в одно из первых моих посещений о Токвиле, книга которого переводилась тогда
в «
Библиотеке для чтения», высказывался о всех наших порядках очень свободно, заинтересован был вопросом освобождения крестьян вовсе не как крепостник.
"
Библиотека для чтения"ко второй половине 50-х годов под редакцией Дружинина оживилась, она стала органом тургеневско-боткинского кружка,
в котором защищались пушкинские традиции и заветы Белинского; но не того только, что действовал
в"Современнике", а прежнего эстета, гегельянца, восторженного ценителя Пушкина.
С ним мы познакомились по"
Библиотеке для чтения", куда он что-то приносил и, сколько помню, печатался там. Он мне понравился как очень приятный собеседник, с юмором, с любовью к литературе, с искренними протестами против тогдашних"порядков". Добродушно говорил он мне о своей неудачной влюбленности
в Ф.А.Снеткову, которой
в труппе два соперника делали предложение, и она ни за одного из них не пошла: Самойлов и Бурдин.
Но дефицит по изданию"
Библиотеки для чтения"заставил меня к 1864 году заложить мою землю с лесом
в Нижегородском дворянском банке за ничтожную сумму
в 15 000 рублей (теперь она стоила бы гораздо более ста тысяч), и она пошла с аукциона менее чем за двадцать тысяч.
Когда я явился к Писемскому, то он с юмором спросил меня (уже по напечатании пьесы
в"
Библиотеке для чтения...
Как фельетонисту мне пришлось
в ту же зиму говорить и о полемике, объектом которой сделался как раз тогда Чернышевский. Я держался шутливого тона и хотел выставить только его полемический темперамент; но
в"
Библиотеке для чтения"тотчас после"Статского советника Салатушки"мой тон мог показаться исходящим от принципиального противника всего, чем тогда"Современник"и его вдохновитель увлекали революционно настроенную молодежь.
Именно оттого, что я
в фельетоне"
Библиотеки для чтения"был как бы преемником Писемского, я и воздерживался от всякой резкой выходки, от всего, что могло бы поставить меня
в неверный и невыгодный
для меня свет перед читателем, хотя бы и не радикально настроенным, но уважающим лучшие литературные традиции.
По этой части он с молодых годов — по свидетельству своих ближайших приятелей — "побил рекорд", как говорят нынче. Его приятель — будущий критик моего журнала"
Библиотека для чтения"Е.Н.Эдельсон, человек деликатный и сдержанный, когда заходила речь об этом свойстве Островского, любил повторять два эпизода из времен их совместного"прожигания"жизни, очень типичных
в этом смысле.
Было это, сколько помню,
в конце января 1863 года, а через месяц я сделался уже собственником"
Библиотеки для чтения".
«
Библиотека для чтения» сыграла
в моей жизни во всех смыслах роль того сосуда,
в котором производится химическая сухая перегонка.
Ей это предложение не могло не прийтись по душе; но она увидала
в нем слишком большую жертву
для меня как писателя, который вместо столичной жизни обрек бы себя на житье
в провинции. Если б она предвидела, что принесет мне издательство"
Библиотеки для чтения", она, разумеется, не стала бы меня отговаривать.
В"
Библиотеке для чтения"при Писемском присяжным критиком считался Еф.
Его статья о проекте земских учреждений считалась замечательной, и он при мне
в конторе"
Библиотеки для чтения"сообщал с гордостью, что этой статьи потребовали пятнадцать оттисков
в Государственный совет.
Он высказывался так обо мне
в одной статье о беллетристике незадолго до своей смерти. Я помню, что он еще
в редакции"
Библиотеки для чтения", когда печатался мой"
В путь-дорогу", не раз сочувственно отзывался о моем"письме".
В той же статье, о какой я сейчас упомянул, он считает меня
в особенности выдающимся как"новеллист", то есть как автор повестей и рассказов.
Такому и тогда искреннему и пылкому поборнику освободительных идей, как этому"Виктору"(так его мы все звали за глаза),
в"
Библиотеке для чтения"было бы очень привольно. Но он и тогда уже пустился
для добывания себе средств к жизцй
в учительство, где очень скоро выдвинулся среди петербургских более рутинных и малодаровитых педагогов.
Пикантно и то, что два"нововременца"начинали также
в"
Библиотеке для чтения", один почти исключительно, а другой отчасти.
Пикантна маленькая подробность, пришедшая мне сейчас на память, о которой я не упоминал
в главе, где были рассказаны мои столичные сезоны до"
Библиотеки для чтения".
Моя «студенческая» жизнь
в Латинском квартале за все эти полгода не нарушалась никакими неприятными инцидентами, текла мирно, разнообразно и с чрезвычайным подъемом всех душевных сил. Из Петербурга я получал деловые письма и знал вперед, что моему парижскому блаженному житию скоро настанет конец и надо будет вернуться домой — окончательно ликвидировать злосчастную антрепризу «
Библиотеки для чтения».
Так были мной распределены и те мои знакомства, какие я намечал, когда добывал себе письма
в Лондон
в разные сферы. Но, кроме всякого рода экскурсий, я хотел иметь досуги и
для чтения, и
для работы
в Британском музее,
библиотека которого оказала мне даже совершенно неожиданную
для меня услугу как русскому писателю.
"Немецкие Афины"давно меня интересовали. Еще
в"
Библиотеке для чтения"задолго до моего редакторства (кажется, я еще жил
в Дерпте) я читал письма оттуда одного из первых тогдашних туристов-писателей — М.
В.Авдеева, после того как он уже составил себе литературное имя своим"Тамариным". Петербургские, берлинские, парижские и лондонские собрания и музеи не сделались
для меня предметом особенного культа, но все-таки мое художественное понимание и вкус
в области искусства значительно развились.
Он куда-то уехал защищать и был уже
в это время"знаменитость"с обширной практикой, занимал большую квартиру, держал лошадей и имел секретаря из студентов его времени, беседа с которым и показала мне, что я уже не найду
в Урусове того сотрудника"
Библиотеки для чтения", который ночевал у меня на диване
в редакции и с которым мы
в Сокольниках летом 1866 года ходили
в лес"любить природу"и читать вслух"Систему позитивной философии"Огюста Конта.
Случилось так, что два моих собрата и сотрудника по"
Библиотеке для чтения", Н.
В.Берг и П.И.Вейнберг, жили
в Варшаве, оба как члены профессорского персонала нового Варшавского университета.
Читатели моих"Воспоминаний"припомнят, что я рассказывал про то, как"
Библиотека для чтения"заинтересовалась заниматься польскими делами и Н.
В.Берг был послан по моей личной инициативе
в Краков как наш специальный корреспондент.
Буренин помещал когда-то
в"
Библиотеке для чтения"свои стихи, а с Сувориным я провел несколько дней
в Берлине летом, перед моим отъездом
в Киссинген.
А поверх всего надо было усиленно продолжать работу наполовину
для себя, а наполовину
для покрытия долга по"
Библиотеке для чтения". Кроме собственного труда, у меня не было и тогда никаких других ресурсов. От родителей своих (мои отец и мать были еще живы) я не мог получать никакой поддержки. Их доходы были скромны, и я не позволял себе и
в больших тисках чем-нибудь отягощать их материальное положение.
Все это позволило мне устроиться не хуже, чем я жил
в Париже, Вене и Лондоне. И сразу я вошел
в жизнь Петербурга почти так же разносторонне, как и
в первые мои столичные зимы до приобретения"
Библиотеки для чтения".
С Чернышевским я лично знаком не был; но я начал свое писательство
в Петербурге
в годы его популярности, и мне как фельетонисту журнала"
Библиотека для чтения"(который я позднее приобрел
в собственность) привелось говорить о тех полемических походах, какие Чернышевский вел тогда направо и налево.
Из той же полосы моей писательской жизни, немного позднее (когда я уже стал издателем-редактором «
Библиотеки для чтения»), всплывает
в моей памяти фигура юного сотрудника, который исключительно работал тогда у меня как переводчик.
Раньше, еще
в Дерпте, я стал читать его статьи
в"
Библиотеке для чтения", все по философским вопросам. Он считался тогда"гегельянцем", и я никак не воображал, что автор их — артиллерийский полковник, читавший
в Михайловской академии механику. Появились потом его статьи и
в"Отечественных записках"Краевского, но
в"Современнике"он не писал, и даже позднее, когда я с ним ближе познакомился, уже
в начале 60-х годов, не считался вовсе"нигилистом"и еще менее тайным революционером.
Он сделался сотрудником газет и журналов и писал
в моем журнале"
Библиотека для чтения", был судим по какому-то политическому процессу и, как иностранец, подвергся высылке из России.
Отважно принятое им на себя
в свои молодые годы издательство и редакторство"
Библиотеки для чтения"подорвало то материальное обеспечение, с которым он вступил
в жизнь.