Неточные совпадения
Христианство есть окончательное утверждение единства человечества,
духа всечеловечности и всемирности.
Противление Розанова
христианству может быть сопоставлено лишь с противлением Ницше, но с той разницей, что в глубине своего
духа Ницше ближе ко Христу, чем Розанов, даже в том случае, когда он берет под свою защиту православие.
Германский
дух, очень сильный
дух, хочет в конце концов породить своеобразную германскую религию германизма, которая вступает в антагонизм с
христианством.
Христианство впервые по-настоящему утверждает свободу
духа.
Конфликт
христианства и империи был конфликтом
духа и кесаря, которого не могло быть в дохристианском языческом сознании.
Между тем в
христианстве есть мессианское ожидание второго явления Христа в силе и славе, есть мессианское искание царства Божьего, как на небе, так и на земле, возможное ожидание новой эпохи
Духа Святого.
Наиболее положительные черты русского человека, обнаружившиеся в революции и войне, необыкновенная жертвенность, выносливость к страданию,
дух коммюнотарности — есть черты христианские, выработанные
христианством в русском народе, т. е. прошлым.
Национальная религиозная замкнутость и исключительность, отчужденность от западного христианства и резко отрицательное к нему отношение, особенно к миру католическому, — все это находится в явном противоречии со вселенским
духом христианства.
Заблуждение это — что человеку лучше удалиться от мира, чем подвергаться искушениям мира, есть старое заблуждение, давно известное евреям, но совершенно чуждое не только
духу христианства, но и иудаизму.
Неточные совпадения
И я видел в истории
христианства и христианских церквей постоянное отречение от свободы
духа и принятие соблазнов Великого Инквизитора во имя благ мира и мирового господства.
Возрождение внутри
христианства есть возрождение
духа пророческого и мессианского.
Отречение от бесконечной свободы
духа было для меня отречением от Христа и от
христианства, принятием соблазна Великого Инквизитора.
Меня связывала со многими представителями русской религиозной мысли начала XX века великая надежда, что возможно продолжение откровения в
христианстве, новое излияние
Духа Святого.
Путаница, по-моему, заключалась в том, что в действительности в истории
христианства было не недостаточно, а слишком много «плоти» и было недостаточно
духа.