Неточные совпадения
Человек, целиком еще пребывающий в
религиозных эпохах закона и искупления, не сознает свободы своей творческой природы, он хочет творить по закону и для искупления, ищет
творчества как послушания.
Было ли в мире
творчество в
религиозном смысле этого слова?
И все-таки должно сказать, что не было еще в мире
религиозной эпохи
творчества.
Но в свете
религиозном «науки и искусства» могут оказаться формой послушания, а не
творчества.
Мы стоим у порога мировой
религиозной эпохи
творчества, на космическом перевале.
Подобно тому как языческие кровавые жертвоприношения лишь предваряли подлинное мировое искупление через Голгофскую жертву Христа, но самого искупления не достигали, так и творческие усилия человека, создавшего ценности культуры, до сих пор лишь предваряли подлинную
религиозную эпоху
творчества, которое осуществит иное бытие.
Религиозная эпоха
творчества будет переходом к иному бытию, а не к иной только «культуре», не к иным «наукам и искусствам».
Религиозная эпоха
творчества есть третье откровение, откровение антропологическое, следующее за откровением Ветхого и Нового Завета.
Так новый мир идет к
творчеству, но
творчества в нем не было еще и не могло быть до космически-антропологического поворота, до великой
религиозной революции в человеческом самосознании.
Ницше стоит на мировом перевале к
религиозной эпохе
творчества, но не в силах осознать неразрывной связи религии
творчества с религией искупления и религией закона, не знает он, что религия едина и что в
творчестве человека раскрывается тот же Бог, Единый и Троичный, что и в законе и в искуплении.
В самом человеке, в страшной и последней его свободе должен совершиться мировой переход к
религиозной эпохе
творчества.
До конца времен не осуществится вполне закон и не завершится искупление, но
религиозная эпоха
творчества будет существовать с неисключенным законом и неотмененным искуплением.
Мировой переход к
религиозной эпохе
творчества не может быть изменой закону и искуплению.
Вопрос о
религиозном смысле
творчества до сих пор еще никогда не был поставлен, такой вопрос не возникал даже в сознании.
Прежние эпохи знали лишь вопрос об оправдании наук и искусств или создании новых форм общественности, но не знали
религиозного вопроса о
творчестве, о раскрытии творческой тайны о человеке в новую мировую эпоху.
Религиозная проблема
творчества — проблема о путях иного
религиозного опыта, о создании иного бытия.
Творчество как опыт
религиозный не знает дуалистического деления на субъект и объект.
Наступление творческой
религиозной эпохи и означает глубочайший кризис
творчества человека.
И удивительнее всего эта солидарность научного сознания и сознания
религиозного в отрицании
творчества.
Научное отрицание
творчества порождено
религиозным отрицанием
творчества.
Для Булгакова, соединяющего в своем сознании
религиозное и научное отрицание
творчества, человек призван лишь хозяйствовать в мире, а не творить.
Только кризис
религиозного сознания может привести к творческой философии
творчества.].
Мы стоим перед задачей преодоления двоякого сознания: научного сознания невозможности творческого прироста энергии в мире и
религиозного сознания невозможности продолжения
творчества мира.
Религиозное сознание доныне видело в
творчестве не «духовное» делание, а «мирское».
В лучшем случае,
религиозное сознание оправдывало
творчество.
Но само это
религиозное оправдание
творчества предполагает внеположность
творчества религиозному пути.
Такая постановка проблемы
творчества могла родиться лишь в нашу мировую эпоху, лишь на мировом перевале к
религиозной эпохе
творчества.
В
религиозные эпохи закона и искупления была закрыта
религиозная проблема
творчества.
Проблема
творчества никогда еще не ставилась религиозно и не могла ставиться, ибо сама постановка этой проблемы есть уже переход к мировой
религиозной эпохе
творчества.
Творчество — такое же
религиозное делание, как и аскетика.
Старохристианское сознание, боязливо закрывающее глаза на
религиозный возраст человека, обязывающий к дерзновению
творчества, обречено на изнывание от того, что нет ныне той святости, какая была в прежнем, молодом еще христианстве.
И эта постоянная подавленность духа парализует
творчество, рождает лишь
религиозную трусость.
Дело Пушкина не может быть религиозно оценено, ибо гениальность не признается путем духовного восхождения,
творчество гения не считается
религиозным деланием.
Россия в этом случае лишилась бы величайшего своего гения, обеднела бы
творчеством, но
творчество гения есть лишь обратная сторона греха и
религиозной немощи.
Мертвенно, коснореакционно то
религиозное сознание, которое не дерзает на творческий подвиг, на подвиг
творчества познания или
творчества красоты, потому что считает этот подвиг лишь уделом святых, снимает с человека бремя свободного почина, бремя ответственности в раскрытии тайны творческой.
Только
религиозный путь
творчества продолжает мистическую аскетику до окончательного преодоления «мира сего», до создания «мира иного».
Каноническое искусство никогда не было
творчеством в
религиозном смысле этого слова; оно принадлежит дотворческой эпохе, оно еще в законе и искуплении.
Мировой кризис
творчества есть кризис канонического искусства, он предваряет творческую
религиозную эпоху.
Эти упования вспоили и вскормили
творчество раннего Возрождения, насквозь
религиозное по своему стремлению.
Творчество по существу своему выходит из
религиозной эпохи закона и искупления, из Ветхого и Нового Завета.
В. Иванов не свободен от вагнеровского понимания синтетического
религиозного искусства, которое целиком еще не сознает трагедию
творчества.
Теургия соответствует
религиозной эпохе
творчества.
Художественное
творчество не может быть и не должно быть специфически и намеренно
религиозным.
Варварский дионисизм, не просветленный мировым Логосом, — препятствие на пути наступления
религиозной эпохи
творчества.
Мировой
религиозный кризис есть также моральный кризис, переход к морали
творчества.
Христианское отношение к общественности покоилось на
религиозном опыте послушания, а не
творчества.
Существует двоякая трагедия
творчества, двусторонне раскрывающая ту истину, что в мире не было еще
религиозной эпохи
творчества.
Творчество религиозное проходит через жертву и собственным совершенством, и совершенством культуры во имя создания нового бытия, продолжения дела Божьего творения.
И Россия призвана с последней остротой поставить конечную проблему отношения
религиозного сознания к
творчеству и культуре.
В этом лике своем церковь раскроет зрелому человеку, корчащемуся от
религиозной муки, безмерную и безграничную свободу
творчества в Духе, множественность индивидуальных путей в Боге.
Неточные совпадения
Творчество духовной культуры, духовных ценностей,
религиозных, познавательных, моральных и эстетических — аристократично и предполагает существование духовной аристократии.
Для осуществления социальной правды, для уничтожения эксплуатации человека человеком, для создания бесклассового общества совсем не нужно свободного
творчества, философии и эстетических ценностей, вредна
религиозная и мистическая настроенность, противоречит цели социальной революции аристократическое понимание духовной культуры.
Этот аскетизм в отношении к мысли и к идейному
творчеству одинаково утверждался у нас и с точки зрения
религиозной и с точки зрения материалистической.
В России с самых противоположных точек зрения проповедуется аскетическое воздержание от идейного
творчества, от жизни мысли, переходящей пределы утилитарно нужного для целей социальных, моральных или
религиозных.
Я ценил Жида как писателя, он один из немногих французских писателей, в
творчестве которых большую роль играли
религиозные темы.