Неточные совпадения
Пестеля можно считать первым
русским социалистом;
социализм его был, конечно, аграрным.
Так можно было определить
русскую тему XIX в.: бурное стремление к прогрессу, к революции, к последним результатам мировой цивилизации, к
социализму и вместе с тем глубокое и острое сознание пустоты, уродства, бездушия и мещанства всех результатов мирового прогресса, революции, цивилизации и пр.
Русская тема об особых путях России, о миновании ею западных путей индустриального капиталистического развития будет раскрываться народническим
социализмом, который произойдет из левого крыла западничества.
Идея, высказанная уже Чаадаевым, что
русский народ, более свободный от тяжести всемирной истории, может создать новый мир в будущем, развивается Герценом и народническим
социализмом.
Герцен первый резко выразил
русское восстание против мещанства Запада, он увидел опасность мещанства в самом западном
социализме.
Но это не было идеей лишь народнического
социализма, в этой идее была большая глубина, до которой не доходила поверхностная философия самого Герцена, это была общерусская идея, связанная с
русским мессианизмом.
Проблема столкновения личности и мировой гармонии. Отношение к действительности. Значение Гегеля в истории
русской мысли. Бунт Белинского. Предвосхищение Достоевского. Проблема теодицеи. Подпольный человек. Гоголь и Белинский. Индивидуалистический
социализм Белинского. Религиозная драма Гоголя. Письмо Белинского Гоголю. Мессианство
русской поэзии: Тютчев, Лермонтов.
Если не брать
социализм в доктринальном смысле, то можно сказать, что
социализм глубоко вкоренен в
русской природе.
Социализм у
русских носил религиозный характер и тогда, когда был атеистическим.
Социализм утопический, влияние идей Сен-Симона и Фурье;
социализм народнический, наиболее
русский, более близкий к идеям Прудона;
социализм научный, или марксистский [К. А. Пажитнов. «Развитие социалистических идей в России» и П. Сакулин.
«
Русская литература и
социализм».].
Но его можно признать, как я уже говорил, одним из предшественников
русского марксистского
социализма и даже коммунизма.
Но он верил, что
русский мужик спасет мир от торжествующего мещанства, которое он видел и в западном
социализме, и у рабочих Европы.
Вопрос о
социализме,
русский вопрос об устройстве человечества по новому штату есть религиозный вопрос, вопрос о Боге и бессмертии.
В 80-е годы подготовляется
русский марксистский
социализм.
Он был ненавистником
социализма, который соответствовал
русским исканиям правды.
Теократия Достоевского противоположна «буржуазной» цивилизации, противоположна всякому государству, в ней обличается неправда внешнего закона (очень
русский мотив, который был даже у К. Леонтьева), в нее входит
русский христианский анархизм и
русский христианский
социализм (Достоевский прямо говорит о православном
социализме).
Для
русского сознания XIX в. характерно, что
русские безрелигиозные направления —
социализм, народничество, анархизм, нигилизм и самый наш атеизм — имели религиозную тему и переживались с религиозным пафосом.
В более глубоком слое, не нашедшем себе выражения в сознании, в
русском нигилизме,
социализме была эсхатологическая настроенность и напряженность, была обращенность к концу.
Он возник у нас во вторую половину 80-х годов в результате неудачи
русского народнического
социализма, который не мог найти опоры в крестьянстве, и срыва партии Народной Воли после убийства Александра II.
Социальная проблема у меня играет гораздо большую роль, чем у других представителей
русской религиозной философии, я близок к тому течению, которое на Западе называется религиозным
социализмом, но
социализм этот — решительно персоналистический.
Русские коммунисты, продолжавшие себя считать марксистами, вернулись к некоторым народническим идеям, господствовавшим в XIX в., они признали возможным для России миновать капиталистическую стадию развития и прямо перескочить к
социализму.
Неточные совпадения
«Это она говорит потому, что все более заметными становятся люди, ограниченные идеологией
русского или западного
социализма, — размышлял он, не открывая глаз. — Ограниченные люди — понятнее. Она видит, что к моим словам прислушиваются уже не так внимательно, вот в чем дело».
— Ничего особенного, кроме маленького замечания, — тотчас же ответил Иван Федорович, — о том, что вообще европейский либерализм, и даже наш
русский либеральный дилетантизм, часто и давно уже смешивает конечные результаты
социализма с христианскими.
Помирятся ли эти трое, померившись, сокрушат ли друг друга; разложится ли Россия на части, или обессиленная Европа впадет в византийский маразм; подадут ли они друг другу руку, обновленные на новую жизнь и дружный шаг вперед, или будут резаться без конца, — одна вещь узнана нами и не искоренится из сознания грядущих поколений, это — то, что разумное и свободное развитие
русского народного быта совпадает с стремлениями западного
социализма.
— «Вопросы жизни» Пирогова, — сам списал из «Морского сборника»: она давно хотела их; Кант «О чувствах высокого и прекрасного», — с заграничного издания списал; «
Русский народ и
социализм», письмо к Мишле, — тоже списал у Зарницына.
И тут-то ему вспомнились опоэтизированные рассказы о
русской общине, о прирожденных наклонностях
русского народа к
социализму; припомнились
русские люди, которые заявили свою решительность, и люди, приезжавшие из России с рассказами о своей решительности и об удобстве настоящей поры для коренного социального переворота, к которому общество созрело, а народ готов искони и все ждет только опытных вождей и смелых застрельщиков.