Мыслить дух как бытие — значит мыслить его натуралистически, как природу, как объект, но дух не есть объект, не есть природа, не есть бытие, дух
есть субъект, есть акт, есть свобода.
Неточные совпадения
Личность не
есть застывшее состояние, она разворачивается, развивается, обогащается, но она
есть развитие одного и того же пребывающего
субъекта, вот этого имярек.
Должен изначально
быть тот
субъект, который призван себя созидать.
Объект всегда злой, добрым может
быть лишь
субъект.
Универсальное
есть опыт в
субъекте, а не реальность в объекте.
Социализация, распространённая на глубину существования, на духовную жизнь,
есть торжество das Man, [Das Man — термин, предложенный М. Хайдеггером (в работе «Бытие и время») и обозначающий, как писал сам философ, «
субъекта повседневности, предписывающего ей способ бытия».
Свобода, ставшая привычной жизнью, переходит в незаметное порабощение человека, это свобода объективированная, в то время как свобода
есть царство
субъекта.
И это прежде всего означает такое изменение структуры сознания, при котором исчезает объективация, нет противоположения
субъекта и объекта, нет господина и раба,
есть бесконечность, исполненная универсальным содержанием субъективность,
есть царство чистой экзистенциальности.
Проблема бытия
есть прежде всего проблема о том, в какой мере бытие
есть уже конструкция мысли, т. е. объективация, произведенная
субъектом, т. е. нечто вторичное, а не первичное.
Заслуга новой философии
была в том, что она раскрыла активность
субъекта в конструкции мира объективного.
Бытие как объект, бытие универсально-общего
есть конструкция
субъекта при известной направленности его активности.
Бытие как
субъект совсем другое значит и должно
быть иначе названо.
Бытие как
субъект есть личное существование, свобода, дух.
Но Бог как
субъект, как существующий вне всякой объективации,
есть любовь и свобода, не детерминизм и не господство.
Природа же, как
субъект,
есть внутреннее существование космоса,
есть его экзистенциальность, а следовательно, и свобода.
Материя как
субъект не
есть уже материя,
есть уже внутреннее существование.
«Мы» не
есть коллективный
субъект или субстанция.
Объект
есть создание
субъекта.
Но такое отчуждение, экстериоризация объекта в отношении к
субъекту и
есть то, что я называю объективацией.
Поглощенный исключительно своим «я»,
субъект есть раб, как раб
субъект, целиком выброшенный в объект.
Конфликт царства Божия и царства Кесаря
есть на философском языке конфликт
субъекта и объекта, свободы и необходимости, духа и объективированной природы.
Даже
субъектом собственности перестает
быть буржуа с именем собственным и заменяется анонимом.
Прельщение и рабство коллективизма
есть не что иное, как перенесение духовной общности, коммюнотарности, универсальности с
субъекта на объект, объективации или частичных функций человеческой жизни, или всей человеческой жизни.
Романтизм означает разрыв субъективного и объективного,
субъект не хочет
быть частью объекта, раскрывается бесконечность субъективного мира.
Романтизм в своих исканиях
есть борьба за освобождение
субъекта, освобождение человека от власти закованности в конечных формах объективированного мира, от власти интеллектуализма, приковывающего к ложной идее объективного бытия, к общему.
Освобождение
субъекта и борьба за ценность самой творческой жизни
субъекта, творящего экзистенциального
субъекта,
есть правда романтизма.
Опыты эти выяснили вам то, что погружение некоторых личностей в гипнотическое состояние, отличающееся от обыкновенного сна только тем, что при погружении в этот сон деятельность физиологическая не только не понижается, но всегда повышается, как это мы сейчас видели, — оказалось, что погружение в это состояние какого бы то ни
было субъекта неизменно влечет за собой некоторые пертурбации в духовном эфире — пертурбации, совершенно подобные тем, которые производит погружение твердого тела в жидкое.
Неточные совпадения
— Плохо! Безнадежный
субъект! — сказал Катавасов. — Ну,
выпьем за его исцеление или пожелаем ему только, чтоб хоть одна сотая его мечтаний сбылась. И это уж
будет такое счастье, какое не бывало на земле!
Близость Сенной, обилие известных заведений и, по преимуществу, цеховое и ремесленное население, скученное в этих серединных петербургских улицах и переулках, пестрили иногда общую панораму такими
субъектами, что странно
было бы и удивляться при встрече с иною фигурой.
— А вы и на силу претендуете? Хе-хе-хе! Удивили же вы меня сейчас, Родион Романыч, хоть я заранее знал, что это так
будет. Вы же толкуете мне о разврате и об эстетике! Вы — Шиллер, вы — идеалист! Все это, конечно, так и должно
быть, и надо бы удивляться, если б оно
было иначе, но, однако ж, как-то все-таки странно в действительности… Ах, жаль, что времени мало, потому вы сами прелюбопытный
субъект! А кстати, вы любите Шиллера? Я ужасно люблю.
Абсолютное может
быть в душе политика и душе народа, в
субъекте социального творчества, но не в самой политике, не в социальном объекте.
Она, конечно,
есть, но она не «объективна», она и не «субъективна» в дурном смысле слова, она по ту сторону уже вторичного разделения и противопоставления
субъекта и объекта, по индусской терминологии она
есть атман и брагман.