Но в невинной райской жизни, в которой человек питался с
древа жизни и не подходил к древу познания, отношение между Творцом и творением раскрывалось в аспекте Бога-Отца.
А это значит, что в основе нравственной оценки и нравственного акта лежит грехопадение, потеря первоначальной райской цельности, невозможность непосредственно, без рефлексии и различения, вкушать от
древа жизни.
Столь часто цитируемые слова Гёте: «…сера всякая теория, и вечно зелено
древо жизни», — могут быть перевернуты: «Сера всякая жизнь, и вечно зелено древо теории».
Райское состояние означает питание с
древа жизни и неведение добра и зла, мы же питаемся с древа познания добра и зла, живем этим различением и переносим его на тот новый рай, который явится в конце мирового процесса.
Господь пощадил Свое создание и не дал ему такого бессмертия, Он удалил человека от «
древа жизни», плодов которого он уже не достоин был вкушать, и обрек его на возвращение «в землю» с тем, чтобы некогда вновь возвратить этой земле ее софийную силу в «жизни будущего века».
В другой раз: в книге Бытия III, 22, бог говорит: вот человек съел плода от древа познания добра и зла и стал таким, как мы (одним из нас); как бы он не протянул руки и не взял с
древа жизни и не съел и не стал бы жить вечно.
Неточные совпадения
"Ты почто, раба,
жизнью печалуешься? Ты воспомни, раба, господина твоего, господина твоего самого Христа спаса истинного! как пречистые руце его гвоздями пробивали, как честные нозе его к кипаристу-древу пригвождали, тернов венец на главу надевали, как святую его кровь злы жидове пролияли… Ты воспомни, раба, и не печалуйся; иди с миром, кресту потрудися; дойдешь до креста кипарисного, обретешь тамо обители райские; возьмут тебя, рабу, за руки ангели чистые, возьмут рабу, понесут на лоно Авраамлее…"
Платя дань веку, вы видели в Грозном проявление божьего гнева и сносили его терпеливо; но вы шли прямою дорогой, не бояся ни опалы, ни смерти; и
жизнь ваша не прошла даром, ибо ничто на свете не пропадает, и каждое дело, и каждое слово, и каждая мысль вырастает, как
древо; и многое доброе и злое, что как загадочное явление существует поныне в русской
жизни, таит свои корни в глубоких и темных недрах минувшего.
Мы уцелели — но уже без
древа гражданственности. Мы не собираемся вокруг него и не щебечем. Мы не знаем даже, надолго ли «он» оставил нам
жизнь… Но, соображаясь с веяниями времени, твердо уповаем, что
жизнь возможна для нас лишь под одним условием: под условием, что мы обязываемся ежемгновенно и неукоснительно трепетать…
Примирение в
жизни есть плод другого
древа эдемского, его надобно было заслужить Адаму в кровавом поте, в тяжких трудах — и он заслужил его.
Условия для его развития не могли не найтися: стоило понять и развернуть скобки — как говорят математики — и
древо познания и
жизни развертывалось с зелеными шумящими листами, с прохладною тенью, с плодами сочными и питательными.