Неточные совпадения
Вопрос шел о
том, есть ли русское
царство истинно православное
царство, т. е. исполняет ли русский народ свое мессианское призвание.
Вопреки мнению славянофилов, русский народ был народом государственным — это остается верным и для советского государства — и вместе с
тем это народ, из которого постоянно выходила вольница, вольное казачество, бунты Стеньки Разина и Пугачева, революционная интеллигенция, анархическая идеология, народ, искавший нездешнего
царства правды.
Он принадлежал к
тем русским людям, которые ищут спасения от зла и страданий, ищут
Царства Божьего и имеют свой план спасения.
Если люди объединяются для «общего дела» воскрешения, для реального осуществления христианской правды в жизни, если в братском союзе будут бороться против стихийных, иррациональных, смертоносных природных сил,
то не будет
царства антихриста, конца мира и страшного суда,
то человечество непосредственно перейдет в вечную жизнь.
Но при всех душевных изменениях в интеллигенции основная подпочва осталась
та же — искание
царства социальной правды и справедливости, жертвоспособность, аскетическое отношение к культуре, целостное, тоталитарное отношение к жизни, определяемое главной целью — осуществлением социализма.
Национализация русского коммунизма, о которой все свидетельствуют, имеет своим источником
тот факт, что коммунизм осуществляется лишь в одной стране, в России, и коммунистическое
царство окружено буржуазными, капиталистическими государствами.
Он не понимает, что русское православие, чуждое морализма, в конце концов внутренне воспитало и души
тех русских людей, которые в сознании от него отошли, оно вызвало в душе русского народа искание
царства Божьего и правды Его, привило человечность и сострадательность, столь отразившиеся в русской литературе.
Фанатизм, нетерпимость, жестокость и насильничество коммуниста ярко выраженного типа определяется
тем, что он чувствует себя поставленным перед
царством сатаны и не может переносить этого
царства.
Самое различение буржуазии и пролетариата носит аксиологический характер, есть различение зла и добра, тьмы и света, почти манихейское деление мира на две части, на
царство тьмы и царство света.
Дойдя до этого «тогда», он скромно умолкает, но я очень хорошо понимаю, что"тогда"-то именно и должно наступить
царство того серьезного либерализма, который понемножку да помаленьку, с божьею помощью, выдаст сто один том «Трудов», с таковым притом заключением, чтобы всем участвовавшим в «Трудах», в вознаграждение за рвение и примерную твердость спинного хребта, дать в вечное и потомственное владение хоть по одной половине уезда в плодороднейшей полосе Российской империи, и затем уже всякий либерализм навсегда прекратить.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Старинные люди, мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами,
Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь
тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.
Точно
то же следует сказать и о всяком походе, предпринимается ли он с целью покорения
царств или просто с целью взыскания недоимок.
— Это денег-то не надо! Ну, это, брат, врешь, я свидетель! Не беспокойтесь, пожалуйста, это он только так… опять вояжирует. [Вояжирует — здесь: грезит, блуждает в
царстве снов (от фр. voyager — путешествовать).] С ним, впрочем, это и наяву бывает… Вы человек рассудительный, и мы будем его руководить,
то есть попросту его руку водить, он и подпишет. Принимайтесь-ка…
«Мы — искренние демократы, это доказано нашей долголетней, неутомимой борьбой против абсолютизма, доказано культурной работой нашей. Мы — против замаскированной проповеди анархии, против безумия «прыжков из
царства необходимости в
царство свободы», мы — за культурную эволюцию! И как можно, не впадая в непримиримое противоречие, отрицать свободу воли и в
то же время учить темных людей — прыгайте!»
«”И дым отечества нам сладок и приятен”. Отечество пахнет скверно. Слишком часто и много крови проливается в нем. “Безумство храбрых”… Попытка выскочить “из
царства необходимости в
царство свободы”… Что обещает социализм человеку моего типа?
То же самое одиночество, и, вероятно, еще более резко ощутимое “в пустыне — увы! — не безлюдной”… Разумеется, я не доживу до “
царства свободы”… Жить для
того, чтоб умереть, — это плохо придумано».