— Так оставь меня! Вот видишь ли, Елена, когда я сделался болен, я не тотчас лишился сознания; я знал, что я на
краю гибели; даже в жару, в бреду я понимал, я смутно чувствовал, что это смерть ко мне идет, я прощался с жизнью, с тобой, со всем, я расставался с надеждой… И вдруг это возрождение, этот свет после тьмы, ты… ты… возле меня, у меня… твой голос, твое дыхание… Это свыше сил моих! Я чувствую, что я люблю тебя страстно, я слышу, что ты сама называешь себя моею, я ни за что не отвечаю… Уйди!
Именно это подумал тогда об ней с гордостью и с радостью, потому что тут ведь и великодушие: дескать, хоть и на
краю гибели, а великие слова Гете сияют.
Впрочем, сегодня и я, переживая потерю Смелого, все-таки чувствую себя неожиданно счастливой… Я испытала грозу в горах, такую же грозу, от которой погибли мои отец и мать… Я была на
краю гибели и видела Керима… Жаль Смелого!.. Жаль бесконечно, но без жертв обойтись нельзя… Чтобы видеть Керима, этого страшного для всех удальца-душмана, можно пожертвовать конем…
Упорная война продолжалась семь лет, почему в истории и известна под названием «семилетней»; она то приводила Пруссию на
край гибели, то возносила ее короля на высокую степень военной славы, и была замечательна еще внутренним своим смыслом, потому что не вызывалась существенными интересами союзников, и только одной Австрии могла принести большие выгоды.
Неточные совпадения
Так пленник бедный мой уныло, // Хоть сам под бременем оков, // Смотрел на
гибель казаков. // Когда ж полночное светило // Восходит, близ забора он // Лежит в ауле — тихий сон // Лишь редко очи закрывает. // С товарищами — вспоминает // О милой той родной стране; // Грустит; но больше чем оне… // Оставив там залог прелестный, // Свободу, счастье, что любил; // Пустился он в
край неизвестный, // И… всё в
краю том погубил.
Есть упоение в бою, // И бездны мрачной на
краю, // И в разъяренном океане. // Средь диких волн и бурной тьмы, // И в аравийском урагане, // И в дуновении чумы. // Все, все, что
гибелью грозит, // Для сердца смертного таит // Неизъяснимы наслажденья…
— А испытания какие Господь посылал на Кладенец… Татарский погром обрушился на наш
край после разорения Владимира на Клязьме… Пришла
гибель Кладенцу. Его князь один из немногих не пал духом и пошел на врагов и погиб в рядах своей рати… Шутка сказать, когда это было: пятьсот с лишком лет назад… И хан Берку чуть опять не истребил нашего города, и царевич татарский Драшна грозил ему огнем и мечом!
Московские казни были тогда обычным явлением, а имена казненных, за их многочисленностью, забывались. Потому-то до запермского
края не скоро дошла весть о трагической
гибели целого рода бояр Обносковых.
Иногда, в борьбе за жизнь, жертве удавалось сбросить с шеи камень, и обреченный на
гибель выплывал на поверхность и, держась на воде, хватался за
край ледяной коры полыньи.