Неточные совпадения
На другой день чуть свет мы все были уже
на ногах. Ночью наши лошади, не найдя корма
на корейских пашнях, ушли к горам
на отаву. Пока их разыскивали, артельщик приготовил чай и сварил кашу. Когда стрелки вернулись с конями, я успел закончить свои
работы. В 8 часов утра мы выступили в путь.
Участники экспедиции, ведшие научные
работы, имели каждый по особому комарнику, а стрелки по 1
на 2 человека, для чего их пологи шились больше размерами.
К путешественнику предъявляются следующие требования: он должен уметь организовать экспедицию и исполнить все подготовительные
работы на месте еще задолго до выступления; должен уметь собрать коллекции; уметь вести дневник; знать,
на что обратить внимание: отличить ценное от рухляди; уметь доставить коллекции и обработать собранные материалы.
Работа между участниками экспедиции распределялась следующим образом.
На Г.И. Гранатмана было возложено заведование хозяйством и фуражное довольствие лошадей. А.И. Мерзлякову давались отдельные поручения в сторону от главного пути. Этнографические исследования и маршрутные съемки я взял
на себя, а Н.А. Пальчевский направился прямо в залив Ольги, где в ожидании отряда решил заняться сбором растений, а затем уже присоединиться к экспедиции и следовать с ней дальше по побережью моря.
Вступление экспедиции в село Успенку для деревенской жизни было целым событием. Ребятишки побросали свои игры и высыпали за ворота: из окон выглядывали испуганные женские лица; крестьяне оставляли свои
работы и подолгу смотрели
на проходивший мимо них отряд.
На следующий день решено было сделать дневку. Надо было посушить имущество, почистить седла и дать лошадям отдых. Стрелки с утра взялись за
работу. Каждый из них знал, у кого что неладно и что надо исправить.
Путевые записки необходимо делать безотлагательно
на месте наблюдения. Если этого не сделать, то новые картины, новые впечатления заслоняют старые образы, и виденное забывается. Эти путевые заметки можно делать
на краях планшета или в особой записной книжке, которая всегда должна быть под рукой. Вечером сокращенные записки подробно заносятся в дневники. Этого тоже никогда не следует откладывать
на завтра. Завтра будет своя
работа.
Я сел
на берегу и стал наблюдать за их
работой.
Посидев еще немного, я пошел дальше. Все время мне попадался в пути свежеперевернутый колодник. Я узнал
работу медведя. Это его любимейшее занятие. Слоняясь по тайге, он подымает бурелом и что-то собирает под ним
на земле. Китайцы в шутку говорят, что медведь сушит валежник, поворачивая его к солнцу то одной, то другой стороной.
Сначала я пробовал сдуть мошек ртом, потом принялся снимать их ложкой, но каждый раз, как я прекращал
работу, они снова наполняли кружку. Казак оказался прав. Та к напиться чаю мне и не удалось. Я выплеснул чай
на землю и залез в свой комарник.
Дойдя до места, старик опустился
на колени, сложил руки ладонями вместе, приложил их ко лбу и дважды сделал земной поклон. Он что-то говорил про себя, вероятно, молился. Затем он встал, опять приложил руки к голове и после этого принялся за
работу. Молодой китаец в это время развешивал
на дереве красные тряпицы с иероглифическими письменами.
Предоставив им заниматься своим делом, я пошел побродить по тайге. Опасаясь заблудиться, я направился по течению воды, с тем чтобы назад вернуться по тому же ручью. Когда я возвратился
на женьшеневую плантацию, китайцы уже окончили свою
работу и ждали меня. К фанзе мы подошли с другой стороны, из чего я заключил, что назад мы шли другой дорогой.
Начиная с 7 июля погода снова стала портиться. Все время шли дожди с ветром. Воспользовавшись непогодой, я занялся вычерчиванием маршрутов и обработкой путевых дневников.
На эту
работу ушло 3 суток. Покончив с ней, я стал собираться в новую экспедицию
на реку Арзамасовку. А.И. Мерзлякову было поручено произвести съемку Касафуновой долины и Кабаньей пади, а Г.И. Гранатман взялся произвести рекогносцировку в направлении Арзамасовка — Тадушу.
Когда все бивачные
работы были закончены, стрелки стали проситься
на охоту. Я посоветовал им не ходить далеко и пораньше возвращаться
на бивак. Загурский пошел по долине Динзахе, Туртыгин — вверх по Тадушу, а я с остальными людьми остался
на биваке.
Через несколько минут
на биваке закипела та веселая и спешная
работа, которая знакома всякому, кому приходилось подолгу бывать в тайге и вести страннический образ жизни. Развьюченные лошади были пущены
на волю. Как только с них сняли седла, они сперва повалялись
на земле, потом, отряхнувшись, пошли
на поляну кормиться.
На биваке я застал всех в сборе. После ужина мы еще с час занимались каждый своей
работой, а затем напились чаю и легли спать, кто где нашел для себя удобней.
Когда Дерсу закончил свою
работу, было уже темно. Подложив в костер сырых дров, чтобы они горели до утра, мы тихонько пошли
на бивак.
Река Санхобе (
на картах — Саченбея и по-удэгейски Санкэ) состоит из 2 рек одинаковой величины — Сицы (по-китайски — Западный приток) и Дунцы (Восточный приток). Путь мой
на Иман,
на основании расспросных сведений, был намечен по реке Дунце. Поэтому я решил теперь, пока есть время, осмотреть реку Сицу.
На эту
работу у меня ушло ровно семь суток.
Они вновь принялись за дело.
На помощь им я послал обоих казаков. И только когда
на небе угасли последние отблески вечерней зари, мы прекратили
работу.
«
На безрыбье и рак рыба». Во время голодухи можно покормиться и медвежьими объедками. Все дружно принялись за
работу, и через четверть часа у людей все карманы были набиты рыбьими головами.
День был ясный, солнечный, но холодный. Мне страшно надоела съемка, и только упорное желание довести ее до конца не позволяло бросить
работу. Каждый раз, взяв азимут, я спешно зарисовывал ближайший рельеф, а затем согревал руки дыханием. Через час пути мы догнали какого-то мужика. Он вез
на станцию рыбу.
Неточные совпадения
— У нас забота есть. // Такая ли заботушка, // Что из домов повыжила, // С
работой раздружила нас, // Отбила от еды. // Ты дай нам слово крепкое //
На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По правде и по разуму, // Как должно отвечать, // Тогда свою заботушку // Поведаем тебе…
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с
работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А
на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Жалеть — жалей умеючи, //
На мерочку господскую // Крестьянина не мерь! // Не белоручки нежные, // А люди мы великие // В
работе и в гульбе!..
«Эх, Влас Ильич! где враки-то? — // Сказал бурмистр с досадою. — // Не в их руках мы, что ль?.. // Придет пора последняя: // Заедем все в ухаб, // Не выедем никак, // В кромешный ад провалимся, // Так ждет и там крестьянина //
Работа на господ!»
Бежит лакей с салфеткою, // Хромает: «Кушать подано!» // Со всей своею свитою, // С детьми и приживалками, // С кормилкою и нянькою, // И с белыми собачками, // Пошел помещик завтракать, //
Работы осмотрев. // С реки из лодки грянула // Навстречу барам музыка, // Накрытый стол белеется //
На самом берегу… // Дивятся наши странники. // Пристали к Власу: «Дедушка! // Что за порядки чудные? // Что за чудной старик?»