Неточные совпадения
Первым большим притоком Анюя будет Тормасунь, или Тонмасу, как его называют удэхейцы. По их словам, это будет самая быстрая река Анюйского бассейна. По ней можно
подниматься только
в малую воду. Тормасунь течет под острым углом по отношению к своей главной реке.
В истоках ее находится низкий перевал на реку Хор, через который перетаскивают
лодки на руках.
Через несколько минут из зарослей
поднялся человек. Я сразу узнал
в нем ороча. Мы стали переговариваться. Выслушав меня, он сказал, что их
лодка находится ниже по течению, что он отправится назад к своему товарищу и вместе с ним придет к нам на помощь. Ороч скрылся, собака тоже побежала за ним, а мы уселись на берегу и с нетерпением стали отсчитывать минуты.
В это время
в юрту вошел молодой ороч и сообщил, что подходит
лодка с русскими рабочими, которые с пилами и топорами шли вверх по реке Хади рубить и плавить лес. Старики оживились,
поднялись со своих мест и потихоньку стали расходиться по домам.
Через полчаса ветер слегка пахнул
в лицо, нос
лодки начал хлюпать по воде, и тотчас по сторонам стали
подниматься волны.
По воде на туземной
лодке можно
подниматься шесть суток, дальше до водораздела надо итти пешком еще один день.
В средней части ее течения,
в трех днях пути от устья, есть теплый минеральный источник с температурой
в 28,6 градуса Цельсия.
От моря до Элацзаво удэхейцы
поднимаются на
лодках десять суток, а обратно по воде спускаются
в два с половиной дня.
С упоением вслушивалась она теперь в передаваемый Наташей старинный обряд обручения дожей с Адриатическим морем. Волны народа… Пестрые наряды… певучая итальянская речь… Гондола, вся увитая цветами… И сам дож в золотом венце, под звуки труб, лютней, литавр
поднимается в лодке со скамьи, покрытой коврами, и бросает перстень в синие волны Адриатики при заздравных кликах народа…
Неточные совпадения
Забив весло
в ил, он привязал к нему
лодку, и оба
поднялись вверх, карабкаясь по выскакивающим из-под колен и локтей камням. От обрыва тянулась чаща. Раздался стук топора, ссекающего сухой ствол; повалив дерево, Летика развел костер на обрыве. Двинулись тени и отраженное водой пламя;
в отступившем мраке высветились трава и ветви; над костром, перевитым дымом, сверкая, дрожал воздух.
Удэгейцы
в лодках поднимаются до реки Тагды; дальше движение вверх по Кумуху возможно только по льду реки на нартах.
В средней части ее,
в особенности с левой стороны, между рекой Тагды и Яаса, видны следы давнишних пожарищ. Как и везде, наиболее выгорели леса по хребтам и сохранились только
в долинах.
Утром на другой день я
поднялся рано и тотчас же стал собираться
в дорогу. Я по опыту знал, что если удэгейцев не торопить, то они долго не соберутся. Та к и случилось. Удэгейцы сперва чинили обувь, потом исправляли
лодки, и выступить нам удалось только около полудня.
Удэгейцы
в лодках поднимаются до реки Тагды; дальше движение вверх по Кумуху возможно только по льду реки на нартах.
В средней части ее,
в особенности с левой стороны, между реками Тагды и Яаса, видны следы давнишних пожарищ. Как и везде, наиболее выгорели леса по хребтам и сохранились только
в долинах.
Путь по реке Квандагоу показался мне очень длинным. Раза два мы отдыхали, потом опять шли
в надежде, что вот-вот покажется море. Наконец лес начал редеть; тропа
поднялась на невысокую сопку, и перед нами развернулась широкая и живописная долина реки Амагу со старообрядческой деревней по ту сторону реки. Мы покричали. Ребятишки подали нам
лодку. Наше долгое отсутствие вызвало у Мерзлякова тревогу. Стрелки хотели уже было идти нам навстречу, но их отговорили староверы.