Неточные совпадения
И новою предстала жизнь. Он не пытался, как прежде, запечатлеть словами увиденное, да и не было таких слов на все еще бедном, все еще скудном человеческом языке. То маленькое, грязное и злое, что будило
в нем презрение к людям и
порою вызывало даже
отвращение к виду человеческого лица, исчезло совершенно: так для человека, поднявшегося на воздушном шаре, исчезают сор и грязь тесных улиц покинутого городка, и красотою становится безобразное.
Неточные совпадения
Она всегда протягивала ему свою руку робко, иногда даже не подавала совсем, как бы боялась, что он оттолкнет ее. Он всегда как бы с
отвращением брал ее руку, всегда точно с досадой встречал ее, иногда упорно молчал во все время ее посещения. Случалось, что она трепетала его и уходила
в глубокой скорби. Но теперь их руки не разнимались; он мельком и быстро взглянул на нее, ничего не выговорил и опустил свои глаза
в землю. Они были одни, их никто не видел. Конвойный на ту
пору отворотился.
Хозяйничанье не возбуждало
в нем
отвращения: он даже с удовольствием мечтал об агрономической деятельности, но у него
в ту
пору другие мысли зароились
в голове.
Штольц уехал
в тот же день, а вечером к Обломову явился Тарантьев. Он не утерпел, чтобы не обругать его хорошенько за кума. Он не взял одного
в расчет: что Обломов,
в обществе Ильинских, отвык от подобных ему явлений и что апатия и снисхождение к грубости и наглости заменились
отвращением. Это бы уж обнаружилось давно и даже проявилось отчасти, когда Обломов жил еще на даче, но с тех
пор Тарантьев посещал его реже и притом бывал при других и столкновений между ними не было.
Со времени своего последнего посещения Масленникова,
в особенности после своей поездки
в деревню, Нехлюдов не то что решил, но всем существом почувствовал
отвращение к той своей среде,
в которой он жил до сих
пор, к той среде, где так старательно скрыты были страдания, несомые миллионами людей для обеспечения удобств и удовольствий малого числа, что люди этой среды не видят, не могут видеть этих страданий и потому жестокости и преступности своей жизни.
Эта темнота разумения,
отвращение от мышления, бессилие воли пред всяким рискованным шагом, порождающая этот тупоумный, отчаянный фатализм и самодурство, противное даже личной выгоде, все это чрезвычайно рельефно выдается
в Большове и очень легко объясняет отдачу им имения своему приказчику и зятю Подхалюзину — поступок,
в котором иные критики хотели видеть непонятный
порыв великодушия и подражание королю Лиру.