Неточные совпадения
Затрудняюсь объяснить, чем заслужил я это, но большинство приходящих относятся ко мне с чувством глубочайшего почтения, даже преклонения, и только немногие являются с целью спора, всегда, впрочем, имеющего умеренный и приличный характер. Обычно я усаживаюсь посредине
комнаты,
в мягком и глубоком кресле, предоставленном мне на этот случай г. начальником, слушатели же тесно окружают меня, и некоторые наиболее экзальтированные
юноши и девицы усаживаются у моих ног.
Возвращусь к остальным. За то время, как я беседовал с
юношей, жажда покаяния достигла у моих очаровательных прозелиток крайнего предела: не имея силы дождаться меня, они
в страстном исступлении исповедовались друг другу, придавая
комнате вид сада, где одновременно щебечут десятки райских птиц. Когда же я освободился, они одна за другою
в глубокой, интимной, сокрытой от постороннего слуха беседе открыли мне всю свою взволнованную душу.
Неточные совпадения
А Миша постепенно вызывал чувство неприязни к нему. Молчаливый, скромный
юноша не давал явных поводов для неприязни, он быстро и аккуратно убирал
комнаты, стирал пыль не хуже опытной и чистоплотной горничной, переписывал бумаги почти без ошибок, бегал
в суд,
в магазины, на почту, на вопросы отвечал с предельной точностью.
В свободные минуты сидел
в прихожей на стуле у окна, сгибаясь над книгой.
В конце
комнаты у стены — тесная группа людей, которые похожи на фабричных рабочих, преобладают солидные, бородатые, один — высокий, широкоплеч, почти
юноша, даже усов не заметно на скуластом, подвижном лице, другой — по плечо ему, кудрявый, рыженький.
Он переживал волнение, новое для него. За окном бесшумно кипела густая, белая муть,
в мягком, бесцветном сумраке
комнаты все вещи как будто задумались, поблекли; Варавка любил картины, фарфор, после ухода отца все
в доме неузнаваемо изменилось, стало уютнее, красивее, теплей. Стройная женщина с суховатым, гордым лицом явилась пред
юношей неиспытанно близкой. Она говорила с ним, как с равным, подкупающе дружески, а голос ее звучал необычно мягко и внятно.
У него немножко шумело
в голове и возникало желание заявить о себе; он шагал по
комнате, прислушиваясь, присматриваясь к людям, и находил почти во всех забавное: вот Марина, почти прижав к стене светловолосого, носатого
юношу, говорит ему:
Строгая, чистая
комната Лидии пропитана запахом скверного табака и ваксы; от сапогов Дьякона пахнет дегтем, от белобрысого
юноши — помадой, а иконописец Одинцов источает запах тухлых яиц. Люди так надышали, что огонь лампы горит тускло и,
в сизом воздухе, размахивая руками, Маракуев на все лады произносит удивительно емкое,
в его устах, слово: