Неточные совпадения
Для охотников, стреляющих влет мелкую, преимущественно болотную птицу,
не нужно ружье, которое бы било дальше пятидесяти или, много, пятидесяти пяти шагов: это самая дальняя мера; по большей части в болоте приходится стрелять гораздо ближе; еще менее нужно, чтоб ружье било слишком кучно, что, впрочем, всегда соединяется с далекобойностью; ружье, несущее дробь кучею, даже невыгодно
для мелкой дичи; из него гораздо скорее дашь промах, а если возьмешь очень верно на близком расстоянии, то непременно разорвешь птицу: надобно только, чтоб ружье ровно и
не слишком широко рассевало во
все стороны мелкую дробь, обыкновенно употребляемую в охоте такого рода, и чтоб заряд ложился, как говорится, решетом.
Распространение двуствольных ружей, выгоду которых объяснять
не нужно, изменило ширину и длину стволов, приведя и ту и другую почти в одинаковую, известную меру. Длинные стволы и толстые казны, при спайке двух стволин, очевидно неудобны по своей тяжести и неловкости, и потому нынче употребляют стволинки короткие и умеренно тонкостенные; но при
всем этом даже самые легкие, нынешние, двуствольные ружья
не так ловки и тяжеле прежних одноствольных ружей, назначенных собственно
для стрельбы в болоте и в лесу.
—
Для предохранения ружейных стволов от ржавчины
не нужно вымазывать их на зиму деревянным маслом, а
всего лучше: выстрелить раз из чистых стволин и,
не продувая их, заткнуть суконными пробками и повесить в сухой комнате.
Пули известны
всем. Надобно прибавить, что только теми пулями бить верно, которые совершенно приходятся по калибру ружья. Впрочем, из обыкновенных охотничьих ружей, дробовиков, как их прежде называли, редко стреляют пулями:
для пуль есть штуцера и винтовки. Эта стрельба мне мало знакома, и потому я об ней говорить
не буду.
В случаях совершенной крайности в должность пыжей может быть употреблено
все, что способно отделить порох от дроби и потом удержать ее в горизонтальном положении к пороху. Тут пойти могут в дело и тряпки, и бумага, особенно мягкая, употребляемая
для печати, и трава, и листья древесные,
не слишком сырые, и даже мох.
Следовательно, приучив сначала молодую собаку к себе, к подаванью поноски, к твердой стойке даже над кормом, одним словом, к совершенному послушанию и исполнению своих приказаний, отдаваемых на каком угодно языке,
для чего в России прежде ломали немецкий, а теперь коверкают французский язык, — охотник может идти с своею ученицей в поле или болото, и она,
не дрессированная на парфорсе, будет находить дичь, стоять над ней,
не гоняться за живою и бережно подавать убитую или раненую;
все это будет делать она сначала неловко, непроворно, неискусно, но в течение года совершенно привыкнет.
Этот кулик немного поменьше красноножки, но относительно во
всем его потолще. Перья речного кулика
не имеют никаких особенных цветов; он
не пегий и
не пестрый, он серовато-белесоватый с какими-то неопределенными оттенками, мягкими и приятными
для глаз; брюшко, нижняя половина шеи и подхвостные перья — белые, нос обыкновенного рогового цвета, а ноги светло-зеленоватые.
Говоря о средних и мелких куличках, я
не упоминал о том, какую дробь надо употреблять
для их стрельбы, и потому скажу единожды навсегда, что при расстоянии близком
всего лучше бекасиная дробь нумер 9-й,
для самых мелких куличков — нумер 10-й; на расстоянии дальнем я предпочитаю 8-й нумер.
В отношении к охоте огромные реки решительно невыгодны: полая вода так долго стоит на низких местах, затопив десятки верст луговой стороны, что уже
вся птица давно сидит на гнездах, когда вода пойдет на убыль. Весной, по краям разливов только, держатся утки и кулики, да осенью пролетные стаи, собираясь в дальний поход, появляются по голым берегам больших рек, и то на самое короткое время.
Все это
для стрельбы
не представляет никаких удобств.
Лебедей стреляют
не для мяса, а
для пуху, первоклассное достоинство которого известно
всем.
Посреди чистой воды, когда берега голы и круты, она выставит один нос
для свободного дыханья и, погруженная
всем остальным телом в воду, уплывет по течению реки, так что и
не заметишь.
В деревнях остаются только лошади отличные, почему-нибудь редкие и дорогие, лошади езжалые, необходимые
для домашнего употребления, жеребята, родившиеся весной того же года, и жеребые матки, которых берут, однако, на дворы
не ранее, как во второй половине зимы:
все остальные тюбенюют, то есть бродят по степи и, разгребая снег копытами, кормятся ветошью ковыля и других трав.
Журавль очень прожорлив и за недостатком корма, приготовляемого
для него человеческими руками, жадно глотает
все что ни попало: семена разных трав, ягоды всякого рода, мелких насекомых и земляных червей, наконец ящериц, лягушек, мышей, маленьких сусликов и карбышей,
не оперившихся мелких птичек и всяких змей; к последним журавль имеет особенный аппетит.
Обыкновенным образом стрелять журавлей очень трудно и мало убьешь их, а надобно употреблять
для этого особенные приемы и хитрости, то есть подкрадываться к ним из-за кустов, скирдов хлеба, стогов сена и проч. и проч. также, узнав предварительно, куда летают журавли кормиться, где проводят полдень, где ночуют и чрез какие места пролетают на ночевку, приготовить заблаговременно скрытное место и ожидать в нем журавлей на перелете, на корму или на ночевке; ночевку журавли выбирают на местах открытых, даже иногда близ проезжей дороги; обыкновенно
все спят стоя, заложив голову под крылья, вытянувшись в один или два ряда и выставив по краям одного или двух сторожей, которые только дремлют,
не закладывая голов под крылья, дремлют чутко, и как скоро заметят опасность, то зычным, тревожным криком разбудят товарищей, и
все улетят.
Журавли никогда
не бывают жирны, даже перед своим отлетом, несмотря иногда на питательную хлебную пищу. Самый сытый осенний журавль имеет только на своей хлупи тонкую пелену жира, лежащую двумя полосами, да по небольшому куску сала подмышками, но во внутренности жиру бывает довольно. Молодой жареный журавль, по-моему, очень вкусен;
всего же пригоднее он
для фарша в паштет и
для окрошки.
Красноустик вдвое или почти втрое больше обыкновенной ласточки; цвет его перьев темно-кофейный, издали кажется даже черным, брюшко несколько светлее, носик желтоватый, шея коротенькая, головка довольно велика и кругла, ножки тонкие, небольшие, какого-то неопределенного дикого цвета, очевидно
не назначенные
для многого беганья, хвостик белый, а концы хвостовых перьев черноватые; крылья длинные, очень острые к концам, которые, когда птичка сидит, накладываются один на другой, как у
всех птиц, имеющих длинные крылья, например: у сокола, копчика и даже у обыкновенной ласточки.
Надобно заметить, что перепелки пропадают
не вдруг, а постепенно. Быв смолоду перепелятником, то есть охотником травить перепелок ястребом, я имел случай много раз наблюдать за постепенностью их отлета. Если б я был только ружейным охотником, я никогда бы
не мог узнать этого обстоятельства во
всей подробности: стал ли бы я ежедневно таскаться за одними перепелками в такое драгоценное
для стрельбы время?
Все это еще
не в такой степени губительно, как выварка поташа и сиденье, или сидка, дегтя:
для поташа пережигают в золу преимущественно ильму, липу и вяз,
не щадя, впрочем, и других древесных пород, а
для дегтя снимают бересту, то есть верхнюю кожу березы.
Если выводка будет настигнута в куче, то нередко поднимается вдруг, если же она рассыпана, то есть тетеревята находятся в некотором друг от друга отдалении, то обыкновенно поднимается прежде старка
не для того, чтобы скорее улететь прочь, но чтобы привлечь
все внимание на себя и отвесть неприятеля в сторону.
Все другие породы лесной дичи,
для добывания корма или
для избежания капели с дерев в ненастную погоду, иногда хоть на короткое время оставляют лес, рябчик — никогда; он даже
не водится в отдельных лесных колках: сплошные леса, занимающие большое пространство, предпочтительно краснолесье, — вот его постоянное жилище и летом и зимой; впрочем, он водится и держится иногда и в обширном чернолесье.
Пешком эта охота слишком тяжела, и потому
для отысканья русачьих маликов надобно ездить верхом, а
всего лучше в легких санях; разбирать путаницы
всех жировок, или жиров, и ходов
не должно, а надобно объезжать их кругом и считать входы и выходы: если нет лишнего выхода — русак лежит тут, в жирах, что, впрочем, бывает довольно редко; отыскав же выход и увидя, наконец, что заяц начал метать петли, охотник должен уже пешком, с ружьем наготове и с взведенными курками, идти по малику: логово где-нибудь недалеко, и надобно
не зевать и
не слишком заглядываться на свежесть следов, а смотреть, нет ли сметки вбок и
не лежит ли русак где-нибудь в стороне.
Один раз наловили деревенские мальчики множество подорожников лучками с сеткой; это случилось в январе; я насажал их с сотню в холодную комнату, и они жили благополучно до исхода марта, были очень жирны и вкусны: их
всех употребили
для стола, и потому
не знаю, как стали бы они жить в теплом воздухе.