Неточные совпадения
Защитники второй причины утверждают, будто в длинной стволине порох воспламеняется весь до вылета дроби, тогда
как в короткой он не успевает весь вспыхнуть и уцелевшие зерна выкидываются и
падают вниз, и что заряд дроби, долее идущий в стволе, в насильственно-стесненном положении, долее не разлетается в воздухе, чему содействует и узкость стволины.
Косач не пошевельнулся, умер на сучке и
упал как сноп, только пух и перья полетели кругом.
Я имел двух таких собак, которые, пробыв со мной на охоте от зари до зари, пробежав около сотни верст и воротясь домой усталые, голодные, едва стоящие на ногах, никогда не ложились отдыхать, не ели и не
спали без меня; даже заснув в моем присутствии, они сейчас просыпались, если я выходил в другую комнату,
как бы я ни старался сделать это тихо.
Стрелять постоянно, стрелять
как больше — и будешь стрелять хорошо, то есть
попадать в цель метко.
Правда, рано утром, и то уже в исходе марта, и без лыж ходить по насту, который иногда бывает так крепок, что скачи куда угодно хоть на тройке; подкрасться как-нибудь из-за деревьев к начинающему глухо токовать краснобровому косачу; нечаянно наткнуться и взбудить чернохвостого русака с ремнем пестрой крымской мерлушки по спине или чисто белого
как снег беляка: он еще не начал сереть, хотя уже волос лезет; на пищик [Пищиком называется маленькая дудочка из гусиного пера или кожи с липового прутика, на котором издают ртом писк, похожий на голос самки рябца] подозвать рябчика — и кусок свежей, неперемерзлой дичины может
попасть к вам на стол…
Стон стоял в воздухе (
как говорят крестьяне) от разнородного птичьего писка, свиста, крика и от шума их крыльев, во всех направлениях рассекающих воздух; даже ночью, сквозь оконные рамы, не давал он
спать горячему охотнику.
Солнце
палит влажную, тучную почву и тянет из нее травы и цветы: чуть не видишь,
как растут они!
Мера всегда бывает более шестидесяти шагов. Стрелять только в ту минуту, когда бекас летит прямо над головой, следовательно, должно поставить ружье совершенно перпендикулярно. Положение очень неловкое, да и дробь, идучи вверх, скорее слабеет. Много зарядов улетало понапрасну в синее небо, и дробь, возвращаясь назад, сеялась,
как мелкий дождь, около стрелка. В случае удачного выстрела бекас
падает из-под небес медленно и винтообразно.
Один раз ударил я бекаса вверху, и он, тихо кружась,
упал в десяти шагах от меня с распростертыми крыльями на большую кочку; он был весь в виду, и я, зарядив ружье, не торопясь подошел взять свою добычу; я протянул уже руку, но бекас вспорхнул и улетел,
как здоровый, прежде чем я опомнился.
Охотник вступает в болото, и, по мере того
как он нечаянно приближается к какому-нибудь гнезду или притаившимся в траве детям, отец и мать с жалобным криком бросаются к нему ближе и ближе, вертятся над головой,
как будто
падают на него, и едва не задевают за дуло ружья…
Ружье сильно потянуло, следовательно выстрел не мог быть верен; но обе птицы
упали; [К удивлению моему, это случалось со мной несколько раз, равно
как и с другими охотниками.
Если она сжата каменьями, то гнется узкою лентою; если катится с плиты, то
падает широким занавесом; если же поверхность горы не камениста и не крута, то вода выроет себе постоянное небольшое русло — и
как все живо, зелено и весело вокруг него!
Едва успеет утка, измятая любовными ласками, оправиться, отряхнуться, выйти на берег,
как новый припадок сладострастия
нападает на селезня, он вновь совокупляется со своею супругой, и это повторяется несколько раз в продолжение одного часа.
Итак, нельзя иначе объяснить это казусное дело,
как предположением, что дробина ударилась в папоротку селезня и надколола плечную кость вдоль, то есть произвела маленькую трещинку в ней, и что, наконец, от усиленного летанья кость переломилась поперек, и птица
упала.
Рано весной,
как только сойдет снег и станет обсыхать ветошь, то есть прошлогодняя трава, начинаются
палы, или степные пожары.
Обыкновенным образом стрелять журавлей очень трудно и мало убьешь их, а надобно употреблять для этого особенные приемы и хитрости, то есть подкрадываться к ним из-за кустов, скирдов хлеба, стогов сена и проч. и проч. также, узнав предварительно, куда летают журавли кормиться, где проводят полдень, где ночуют и чрез
какие места пролетают на ночевку, приготовить заблаговременно скрытное место и ожидать в нем журавлей на перелете, на корму или на ночевке; ночевку журавли выбирают на местах открытых, даже иногда близ проезжей дороги; обыкновенно все
спят стоя, заложив голову под крылья, вытянувшись в один или два ряда и выставив по краям одного или двух сторожей, которые только дремлют, не закладывая голов под крылья, дремлют чутко, и
как скоро заметят опасность, то зычным, тревожным криком разбудят товарищей, и все улетят.
Высаживанье это производится таким образом: весною,
как только окажутся проталины, из клетки, где куропатки провели зиму, разбирают самцов и самок в отдельные коробки, наблюдая, чтобы в них входил воздух и чтобы в тесноте куропатки не задохлись; потом едут в избранное для высиживанья место, для чего лучше выбирать мелкий кустарник, где бы впоследствии было удобно стрелять, преимущественно в озимом поле, потому что там не
пасут стад и не ездят туда для пашни крестьяне, обыкновенно пускающие своих лошадей, во время полдневного отдыха, в близлежащий кустарник; в ржаное поле вообще никто почти до жатвы не ходит и не мешает высаженным куропаткам выводиться.
Для того чтоб они могли скорее увидеть, где насыпан для них корм, проводятся, в разные стороны от привады, дорожки из хлебной мякины в виде расходящихся лучей;
как только
нападет на одну из них куропатка, то сейчас побежит по ней и закудахчет; на ее голос свалится вся стая и прямо по мякине, из которой мимоходом на бегу выклюет все зерна, отправится к приваде.
Вот
как это было: выстрелив в стаю озимых кур и взяв двух убитых, я следил полет остальной стаи, которая начала подниматься довольно высоко; вдруг одна сивка пошла книзу на отлет (вероятно, она ослабела от полученной раны) и
упала или села неблизко; в одно мгновение вся стая быстро опустилась и начала кружиться над этим местом очень низко; я немедленно поскакал туда и нашел подстреленную сивку, которая не имела сил подняться, а только ползла, потому что одна нога была переломлена; стая поднялась выше.
Я никогда не мог равнодушно видеть не только вырубленной рощи, но даже падения одного большого подрубленного дерева; в этом падении есть что-то невыразимо грустное: сначала звонкие удары топора производят только легкое сотрясение в древесном стволе; оно становится сильнее с каждым ударом и переходит в общее содрогание каждой ветки и каждого листа; по мере того
как топор прохватывает до сердцевины, звуки становятся глуше, больнее… еще удар, последний: дерево осядет, надломится, затрещит, зашумит вершиною, на несколько мгновений
как будто задумается, куда
упасть, и, наконец, начнет склоняться на одну сторону, сначала медленно, тихо, и потом, с возрастающей быстротою и шумом, подобным шуму сильного ветра, рухнет на землю!..
Опускаясь на ночлег, они не слетают, а
как будто
падают вниз, без всякого шума, точно пропадают, так что, завидя издали большое дерево, унизанное десятками тетеревов, и подъезжая к нему с осторожностью, вдруг вы увидите, что тетеревов нет, а они никуда не улетали!
Когда же выводка поднимается вся вдруг, то тетеревята летят врознь, предпочтительно к лесу, и, пролетев иногда довольно значительное пространство, смотря по возрасту и силам,
падают на землю и лежат неподвижно,
как камень.
Притом мудрено ли
попасть в тетеревенка, который летит,
как шапка, прямо по одному направлению, или лежит на сучке неподвижно над вашею головой?
Весьма часто случается, что тяжело раненный тетерев слетает с дерева
как ни в чем не бывал, но, пролетев иногда довольно значительное пространство, вдруг поднимается вверх столбом и
падает мертвый.
Надобно прибавить, что кудахтанье считается признаком, что тетерев не ранен] Прямым доказательством моему мнению служит то, что такой же косач, поднятый охотником нечаянно в лесу в конце весны, летом и даже в начале осени,
падает мертвый,
как сноп, от вашего выстрела, хотя ружье было заряжено рябчиковой дробью и хотя мера была не слишком близка.
Убитых из шалашей тетеревов надобно сбирать в то время, когда нигде кругом не видно сидящего тетерева, а всего лучше по окончании стрельбы, иначе распугаешь тетеревов, хотя должно признаться, что, несмотря на доброе ружье, крупную дробь и близкое расстояние (кажется, достаточные ручательства, что тетерева должны быть убиты наповал или смертельно ранены), редко бывает поле, чтоб охотник собрал всех тетеревов, по которым стрелял и которые
падали с присад,
как будто убитые наповал: одного или двух всегда не досчитываются.
А
как весело ссадить косача метким выстрелом с самой вершины огромного дерева и смотреть,
как он, медленно
падая, считая сучки,
как говорят, то есть валясь с сучка на сучок, рухнет, наконец, на землю!
Господа стихотворцы и прозаики, одним словом поэты, в конце прошедшего столетия и даже в начале нынешнего много выезжали на страстной и верной супружеской любви горлиц, которые будто бы не могут пережить друг друга, так что в случае смерти одного из супругов другой лишает себя жизни насильственно следующим образом: овдовевший горлик или горлица, отдав покойнику последний Долг жалобным воркованьем, взвивается
как выше над кремнистой скалой или упругой поверхностыо воды, сжимает свои легкие крылья,
падает камнем вниз и убивается.
Вот наблюдения, сообщенные мне достоверными охотниками: 1) летающие вальдшнепы, всегда самцы (
как и мною замечено было), иногда внезапно опускаются на землю, услышав голос самки, которому добычливые стрелки искусно подражают, и вальдшнепы налетают на них очень близко; 2) если стоящий на тяге охотник, увидя приближающегося вальдшнепа, бросит вверх шапку, фуражку или свернутый комом платок, то вальдшнеп опустится на то место, где
упадет брошенная вещь; 3) там, где вальдшнепы детей не выводят, хотя с весны держатся долго и во множестве, тяги не бывает.
Часто случалось мне не верить своим глазам, когда, после отчаянного выстрела, пущенного просто в куст или в чащу древесных ветвей по тому направлению, по
какому юркнул вальдшнеп, вдруг собака выносила мне из кустов убитого вальдшнепа.
Как частые сучья, правда без листьев, за которыми не видно птицы, не мешают иногда дроби
попасть в нее — не понимаю и теперь!..
Хотя они постоянно держатся в это время в частых лесных опушках и кустах уремы, кроме исключительных и почти всегда ночных походов или отлетов для добыванья корма, но в одном только случае вальдшнепы выходят в чистые места: это в осеннее ненастье, когда кругом обложится небо серыми, низкими облаками, когда мелкий, неприметный дождь сеет,
как ситом, и день и ночь; когда все отдаленные предметы кажутся в тумане и все
как будто светает или смеркается; когда начнется капель, то есть когда крупные водяные капли мерно, звонко и часто начнут
падать с обвисших и потемневших древесных ветвей.
Но кроме врагов, бегающих по земле и отыскивающих чутьем свою добычу, такие же враги их летают и по воздуху: орлы, беркуты, большие ястреба готовы
напасть на зайца,
как скоро почему-нибудь он бывает принужден оставить днем свое потаенное убежище, свое логово; если же это логово выбрано неудачно, не довольно закрыто травой или степным кустарником (разумеется, в чистых полях), то непременно и там увидит его зоркий до невероятности черный беркут (степной орел), огромнейший и сильнейший из всех хищных птиц, похожий на копну сена, почерневшую от дождя, когда сидит на стогу или на сурчине, — увидит и, зашумев
как буря,
упадет на бедного зайца внезапно из облаков, унесет в длинных и острых когтях на далекое расстояние и, опустясь на удобном месте, съест почти всего, с шерстью и мелкими костями.
Этою весеннею охотой оканчивается настоящая стрельба зайцев до осени; впрочем, и летом, когда в лесу
нападут на зайцев клещи, они выбегают, особенно по утрам и вечерам, на чистые поляны, опушки и дороги; проехав по лесной дороге или пройдя поляной и опушкой, всегда убить несколько беляков, непременно с несколькими клещами, которые плотно впились в них, насосались крови и висят,
как синие моченые сливы.