Секрет синей папки

Екатерина Вильям-Вильмонт, 1996

Ася и Матильда наконец-то едут в Таллин на летние каникулы! Их ждет интересное путешествие и, как оказалось, детективная история с важными документами. Они и представить не могли, что окажутся втянутыми в запутанную историю. За ними будут следить международные преступники! Справятся ли Ася и Матильда сами? Или к ним на помощь придут новые друзья?

Глава II. Старый Тоомас

Утром я Мотьке ничего рассказать не успела. Они с мамой вскочили буквально в последние полчаса перед прибытием, и тут уж было не до секретов. Они спешно умывались, мама красилась, то и дело чертыхаясь, так как в быстро идущем поезде краситься не слишком удобно. И вот, наконец, в окне коридора показались таллинские башни.

— Смотри, Мотька, вон та башня — это церковь Олевисте. А вон та — длинный Герман. А еще в Таллине есть башня Толстая Маргарита.

У Мотьки горели глаза.

— Аська, как здорово! Ты мне все покажешь?

— Еще бы!

И вот поезд подъезжает к перрону, и сразу в окно я вижу Клару с изящным букетом астр, желтых и лиловых, а рядом с нею девочку. Неужели это Вирве? Мы не виделись целых пять лет.

— Тата! Наконец-то! — кричит Клара. — Боже мой, Аська! Невероятно, совсем взрослая! Смотри, Асенька, это моя Вирве, тоже вымахала, да? А это, должно быть, Матильда? Ну, здравствуй!

Все это она выпаливает на одном дыхании, поочередно сжимая нас в объятиях, но тут к маме кидается какой-то мужчина.

— Наталия Игоревна, как я рад, что вы приехали! Где ваши вещи? Я сейчас отвезу вас в гостиницу.

— В какую? — спросила Клара.

— В «Виру», разумеется, в «Виру»! Идемте скорее!

— Татка! — кричит Клара. — Когда ты появишься?

— Не знаю! — уже на бегу отвечает мама.

Вот и все. Маму утащили.

— Так, теперь вы поступаете в мое распоряжение, а я вам спуску не дам! — смеется Клара. — Берите вещи и за мной!

На стареньких «Жигулях» она везет нас к себе. Они живут в дивном районе, у моря, рядом с парком Кадриорг. «Кадриорг» — значит долина Екатерины. Этот парк был разбит по приказу Петра Первого в честь Екатерины, его жены.

За окнами Клариной квартиры не видно ничего, кроме каштанов, и раньше, бывало, к ней в окно заскакивали белки.

— Клара, а белки к тебе еще ходят? — спрашиваю я.

— Нет, они вообще куда-то пропали. Здесь кругом много строят, может, им это не нравится. И даже ворон меньше стало.

Но все равно у Клары хорошо, красиво и удобно. Она поит нас кофе с эстонскими сливками, угощает потрясающими булочками и требует подробных рассказов о маме, папе, дедушке. Я вижу, что у Мотьки тоскливые глаза — ей хочется поскорее увидеть Таллин. То, что она успела разглядеть по дороге с вокзала, очень ей понравилось. Еще бы! Таллин — изумительный город.

Вирве, напившись кофе, заявляет, что у нее дела и ей надо уйти.

— Ну что за человек! — сокрушается Клара. — Это она вас стесняется.

— Нас? — поразилась Мотька. — Почему?

— Нелюдимка она у меня, вся в отца. Эстонский характер! Может, хоть вы ее встряхнете немножко.

— Встряхнем, Клара Анатольевна, еще как встряхнем! — весело обещает Мотька.

— Кларочка, а можно мы с Матильдой пойдем погуляем?

— Одни? — пугается Клара. — Ни в коем случае!

— Ну почему?

— Вы заблудитесь!

— Не заблудимся! Я помню Таллин, ты не думай. Сейчас мы от тебя выйдем и пойдем к гостинице «Виру», от нее через ворота Виру по улице Виру дойдем до Ратушной площади.

— Господи, неужели ты так хорошо все помнишь?

— Конечно, помню.

— Тогда ладно, ступайте, только осторожно переходите улицу. Вот, на всякий случай, возьмите телефонную карточку! А это вам билеты на трамвай. Сюда ходит первый и третий номер! Ой, постойте, возьмите деньги, может, вам мороженого захочется или воды.

Эстонские деньги — кроны. Красивые, с портретами писателей.

И вот наконец мы выходим из дому вдвоем. Я решила до поры ничего не говорить Матильде о женщине из поезда и о таинственной папке. Пусть пока спокойно наслаждается Таллином. А сама я чувствую себя такой взрослой — еще бы, я показываю любимой подружке дивный город, который, как мне кажется, хорошо знаю.

Пока мы шли к гостинице, все настоящие красоты Таллина были далеко впереди, но вот мы свернули вправо и увидели мои любимые ворота Виру с башенками, крытыми красной черепицей.

— Ой, какая прелесть! — воскликнула Мотька. — Какие ворота! А цветы! Спятить можно!

Действительно, слева торговали цветами. Чего только тут не было! Удивительной красоты букеты и букетики, украшенные кружевной травкой. Глаз не оторвать!

— Аська, а что такое «Виру»?

— Виру? Не знаю. Я привыкла, Виру и Виру, а что это такое, спросим потом у Клары.

Мы пришли на Ратушную площадь. Мотька только тихо охала.

Ратушная площадь очень изменилась. Теперь на ней было множество уличных кафе с сине-белыми и красно-белыми зонтиками.

— Аська, посидим?

— Посидим.

Мы взяли бутылочку эстонского лимонада «Келлуке», который я помнила с детства.

— Вкусно! Как «Спрайт», только еще лучше! — восхищалась Мотька.

— Смотри, Матильда, видишь на Ратуше фигурку? Это флюгер Старый Тоомас. Он охраняет Таллин, показывает, с какой стороны подбирается враг. Ладно, пойдем дальше. Смотри, это Сайякяэк, значит, Булочный проход.

— Ой, какой домик! Игрушечка, — хлопает в ладоши Мотька.

Я долго водила Матильду по своим любимым местам на Вышгороде и в Нижнем городе, и в результате она по уши влюбилась в Таллин.

— До чего же красивый город, и уютный какой! А ты, Аська, неужели все с девяти лет помнишь?

— Сама удивляюсь! Вроде бы не вспоминала совсем, а как попала сюда, так все и всплыло в памяти.

Наконец, уже едва волоча ноги, мы сели в крохотном дворике-кафе на улице Пикк-Ялг, что значит Длинная нога.

— А мороженое тут неинтересное, как в Москве, — разочарованно протянула Матильда.

И тут я вдруг сообразила, что должна сейчас рассказать Матильде о таинственной женщине, ведь еще неизвестно, когда нам удастся побыть вдвоем.

— Моть, послушай! — начала я.

— Ох, Аська, что за улица, с ума сойти, какая старина!

— Матильда, отложи свои восторги на потом, дело есть!

— Дело? — встрепенулась Мотька. — Какое дело? Откуда?

И я рассказала Матильде о ночном разговоре и о папке.

— Ты сдурела? На всю голову? — накинулась на меня подружка. — Почем ты знаешь, может, она шпионка?

— Может, и шпионка, — легко согласилась я. — Но что же мне было делать? Она так меня умоляла. И потом, я отдам ей завтра эту папку, и дело с концом.

— А где ты с ней встречаешься?

— На вокзале, в двенадцать часов.

— Я пойду с тобой.

— Она может испугаться и не подойти.

— А я в сторонке постою, понаблюдаю.

На том и порешили.