Неточные совпадения
Старик был огромного роста, сухощав, но атлетического, мускулезного сложения; глаза его выражали суровую строгость; лицо он имел необыкновенно длинное и бледное, с выдавшимся вперед подбородком; передние зубы, точно клыки, высовывались, когда он говорил, особенно когда смеялся; но и
в смехе его не было ничего веселого и добродушного.
Я помнил, что во время моего детства носили косы, помнил, что у моего отца коса была с лишком
в аршин длиною, и помнил, как он приказал ее отрезать, уступив духу времени и просьбам моей матери; но с тех пор я ничего подобного не встречал, — и коса Рубановского, которая беспрестанно шевелилась и двигалась, сообразно движению его головы, привлекала мое внимание, и я не мог отвести от нее глаз;
старик это заметил и сурово посмотрел на меня.
Старик Рубановский, особенно любивший мою мать и нетерпеливо желавший ее увидеть,
в тот же вечер приехал к нам.
Старик Рубановский как-то дико рассмеялся и сказал: «Я знал, сударыня, что вы по дружбе к нам захотите узнать все обстоятельства, сопровождавшие эту великую эпоху
в нашей жизни; она во многом вразумила, во многом переменила нас.
Сначала
в записке
старик исповедуется, что считал, вместе с женою, дочь свою совершенством человеческой природы, чудом, ниспосланным на землю для обращения заблудших грешников на путь истинный.
Анна Ивановна приняла меня
в свою особенную благосклонность, и один раз, когда я сидел, после обеда,
в кабинете у
старика, именно с Черевиным и Мартыновым, и, признаться, скучал, особенно потому, что не ясно понимал, о чем они говорили, хозяйка позвала меня
в гостиную, где она обыкновенно сидела со старшей дочерью (меньшая была больная).
Павел Петрович Мартынов [Мартынов Павел Петрович (ум.
в 1838 г.) — полковник, земляк и приятель С. Т. Аксакова.], родной брат Мартынова, часто бывавшего у Рубановских, служивший
в Измайловском полку, при первом свидании открыл мне глаза:
старик Рубановский и двое гостей, о которых я сейчас говорил, были масоны, или мартинисты, а А. Ф. Лабзин, о котором я часто слыхал, был великий брат и начальник этой секты.
Мне, однако, пришлось вновь заглянуть
в эти темные книги: однажды
старик Рубановский, разговаривая о них с другими гостями, вдруг обратился ко мне с вопросом: читал ли я «Путешествие Младшего Костиса от востока к полудню» [«Путешествие младого Костиса от Востока к Полудню» — сочинение немецкого писателя-мистика Карла Эккартсгаузена (1752–1803), перев.
Обыкновенная
в таких случаях саркастическая улыбка искривила рот
старика, и он значительно посоветовал мне вновь прочесть темную книгу, а если для меня что-нибудь покажется непонятным, то он берется растолковать мне.
Старик совершенно запутался; Черевин с Мартыновым поспешили к нему на помощь; но как им нельзя было резко противоречить хозяину, то из этого вышла еще большая путаница, и мне нетрудно было, указав на противоречие
в их объяснениях, сбить моих противников с поля.
Видя, что здесь победа будет для меня легче, Черевин и Мартынов предупредили
старика Рубановского и пустились
в объяснения еще более темные и непонятные, чем самый текст, который следовало объяснить.
Старик сейчас спросил меня о книгах и очень наморщился, когда я отвечал, что не имел времени заглянуть
в них.
В обращении его с «братьями» слышен был тон господина, а «братья», не исключая и
старика Рубановского, относились к нему почтительно, как будто к существу высшей природы.
Старик дружески пожал мне руку и напомнил о книгах; Черевин и Мартынов, против обыкновения, даже обняли меня; одна Анна Ивановна гневно сунула мне
в губы свою костлявую руку и не поцеловала
в щеку, как она, и очень ласково, делывала это прежде.
Я подошел к
старику Рубановскому и старался изгладить его неудовольствие против меня,
в чем, кажется, сначала и успел, но ненадолго.
Понимая и признавая одну истину, можно ошибиться во множестве других, можно мыслить не благо, не истинно и не изящно?»
Старик Рубановский не задумался и торжественно и
в то же время иронически отвечал мне: «А потому, милостивый государь, что, признав главное, то есть, что мысль божия
в боге сила, а
в натуре явление силы, мы уже мыслим благо, истинно, изящно».
По моим соображениям и по некоторым словам Анны Ивановны я догадывался, что
старик Рубановский так много наговорил обо мне Лабзину дурного
в смысле моей безнадежности для их братства, что великий брат и начальник охладел
в своем желании сделать меня своим прозелитом.
Если
в разговорах, как-нибудь нечаянно, речь доходила до мартинистских книг или до масонских лож и я высказывал мое нерасположение к ним,
старик Рубановский обыкновенно прекращал разговор такими словами: «Ну, да это не ваше дело, тут вы ничего не понимаете: это не при вас писано».
Мне
в голову не приходило, чтоб он был мартинист или знаком с мартинистами; но
старик Рубановский, выслушав мой рассказ, с горестным увлечением сказал: «Боже мой!
Ломая голову, как бы мне отбиться от докук
старика, я напал на мысль: сочинить какой-нибудь вздор, разумеется
в темных, мистических выражениях, и выдать этот вздор за сочинение Вольфа.
Я приехал часа за два до обеда, мы заперлись с
стариком в его кабинете, и я, не без внутреннего волнения и упреков совести, прочел ему листов шесть написанного мною вздора.
В самом же деле все мои опасения и все мои подозрения были совершенно несправедливы:
старик Рубановский хранил строжайшую тайну, и никто ни
в чем не подозревал меня.
Я знал, что
старика нет дома и что он до самого обеда сидит
в своей конторе.
Неточные совпадения
Городничий (
в сторону).Прошу посмотреть, какие пули отливает! и
старика отца приплел! (Вслух.)И на долгое время изволите ехать?
Добчинский. Молодой, молодой человек; лет двадцати трех; а говорит совсем так, как
старик: «Извольте, говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я, говорит, и написать и почитать люблю, но мешает, что
в комнате, говорит, немножко темно».
Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился
старик, что до сих пор ничего не выслужил
в Петербурге. Он думает, что так вот приехал да сейчас тебе Владимира
в петлицу и дадут. Нет, я бы послал его самого потолкаться
в канцелярию.
Роман сказал: помещику, // Демьян сказал: чиновнику, // Лука сказал: попу. // Купчине толстопузому! — // Сказали братья Губины, // Иван и Митродор. //
Старик Пахом потужился // И молвил,
в землю глядючи: // Вельможному боярину, // Министру государеву. // А Пров сказал: царю…
Воз с сеном приближается, // Высоко на возу // Сидит солдат Овсяников, // Верст на двадцать
в окружности // Знакомый мужикам, // И рядом с ним Устиньюшка, // Сироточка-племянница, // Поддержка
старика.