Человек в шляпе и призраки прошлого

Ярослав Бабкин

Действие романа происходит в альтернативной реальности середины 30-х годов XX века. Доцент Танкред Бронн уже обдумывает свои планы на грядущий брак, когда его невеста внезапно исчезает, а сам он, отправившись на её поиски, оказывается втянут в игру разведок, криминальные разборки и секретные исследования. Удастся ли ему вернуть пропавшую невесту, и что он найдёт на своём пути, кроме приключений на свою голову?

Глава вторая

Рагуза. Средневековая мини-республика, чудом избежавшая поглощения могущественными соседями, участия в войнах и революционных потрясениях, и оставшаяся фрагментом мира и спокойствия в нашем безумном мире. Волшебный замок на белых скалах у самого синего моря… Мечта туриста. Просто удивительно, сколько в таком небольшом городе может оказаться отелей. К вечеру все они начали сливаться для меня в один гигантский отель с одним гигантским портье, участливо смотрящим на фотографию и отвечающим «нет, мы её не видели»…

Когда окончательно стемнело, я забрался в один из номеров этого суперотеля, и прямо в одежде повалился на кровать. Южный вечер был душен и жарок.

В конце концов она ведь уезжала добровольно. Ничего не сказав. Возможно, я сам был в чём-то неправ? Может, стоило мягче относиться к её увлечениям? Наверное не стоило так возражать против того мотоцикла… И что теперь? Думаешь, мотоцикл всё решит?

Я дотянулся до бутылки, выбросил пробку в стену, и допил.

Любой скажет, что искать человека в Рагузе в разгар туристического сезона, всё равно, что иголку в стоге сена. А если этот человек — негр с рыжими волосами? Как ни странно, но даже если негр… Курортные города многое повидали, и их трудно чем-то удивить. Но всё ж таки зря я тогда так… с мотоциклом… Но она могла хотя бы предупредить. Сказать что-то. Устроить сцену, наконец… Но не уезжать вот так, молча… Надо было бы послать телеграмму её отцу. Наверное. А вдруг её похитили? Нет, это просто немыслимо… Это же не рыцарский роман? И в реальности не бывает драконов, похищенных принцесс, гномов и злобных колдунов.

Бутылка с гулким стуком упала на крашеные доски пола.

Потом я, наверное, заснул. По крайней мере, когда я снова открыл глаза в них било ослепительное утреннее солнце. И почему оно на юге такое яркое? А чайки такие громкие? Где-то здесь была вода. В графине. На столике.

Расправившись с графином, я дополз до зеркала. Представшее моим глазам зрелище было довольно удручающим. Запавшие глаза, двухдневная щетина, изжеванный костюм… Бродяги под мостами выглядят солиднее. Я кое-как расчесал спутанные космы, и попытался привести мысли хотя бы в какой-то порядок. Наверное, для начала стоит немного отвлечься…

Мой взгляд упал на подсунутую под дверь старательным портье свежую газету. Я наклонился. Мне показалось, что я могу отчётливо слышать, как скрежещут мои затёкшие суставы.

Завладев газетой, я обессиленно рухнул в подозрительно закачавшееся кресло и попытался сфокусировать взгляд на буквах. Надпись на первой странице гласила:

«Суровые южные моря. Очередное обострение в Микронезии»

Я бегло пробежал взглядом передовицу:

Японские морские пехотинцы установили национальный флаг на спорном атолле Пикелот. Премьер Танака заявил, что империя нуждается в надёжных границах. Директор-президент Объединённой Ост-Индской компании гросс-адмирал Хуго Ван Страттен прокомментировал японскую инициативу словами: «Если для поддержания мира и спокойствия в регионе мне придётся вывести в море даже весь мой линейный флот, я отдам этот приказ без малейших колебаний».

В свою очередь генерал-губернатор доминиона Австралии и земли Ван-Димена сэр Леопольд Кейтс выразил свою крайнюю озабоченность возникшей конфронтацией и призвал стороны к дружескому общежитию и хладнокровию…

Я пожал плечами и перевернул страницу.

Здесь тоже не оказалось ничего интересного. Светская хроника, перечни особо выдающихся туристов, посетивших Рагузу на этой неделе, включая профессора Геллинга и режиссёра Ланга, большая статья про очередной трансокеанский лайнер, отчёт о премьере какого-то мюзикла, рассуждение о перспективах цветного кинематографа и масса провинциальных сплетен.

Я вздохнул и отложил газету. В порядок мысли приводиться не желали, и не покидало ощущение, что я забыл что-то важное. Я прошёлся по номеру. К моему неслыханному удивлению в нём обнаружился умывальник. Странно, я не помнил, чтобы просил такой номер. Интересно во сколько он обойдётся? Впрочем, я вообще довольно скверно помнил вчерашний день.

Погружение головы под струю холодной воды слегка помогло. Отфыркавшись и вытерев лицо и волосы, я смог констатировать, что мысли наконец-то прояснились. Я снял прочитанную газету с кресла и бросил в мусорную корзину. Нужно что-то делать. Единственное, что можно делать — ходить по отелям и выяснять. Спрашивать, спрашивать и спрашивать.

Я кое-как привёл костюм в порядок, надел шляпу и вышел за дверь. Осталось вспомнить, какие отели я уже обошёл вчера, и как оптимальнее будет обойти прочие. Мысль о том, что я упустил что-то важное, по-прежнему болталась в голове. Я машинально кивнул поднимавшейся навстречу горничной, и попытался сообразить, что же я такое мог упустить. Дошло до меня уже на улице.

Я резко повернулся и бросился назад. Дремавший портье открыл один глаз и проводил меня взглядом. Похоже, внезапно вбегающие в отель посетители были ему не в новинку. Ворвавшись в номер, я метнулся к корзине для мусора. Пусто! Горничная!

Женщину я настиг на заднем дворе.

— Газета! Мусор! — только и смог пропыхтеть я.

Она испуганно отшатнулась к стене, прижав к груди дерюжный мешок с мусором. Я попытался его открыть. Она прижала мешок ещё сильнее, что-то бормоча по-хорватски. Краем глаза я заметил начавшие появляться в окнах любопытные физиономии.

— Да отпусти ж ты его… — пробурчал я сквозь зубы и натянутую улыбку.

Стоит ей закричать и тогда мне понадобится совершенно исключительное красноречие, дабы убедить полицию, что мне был нужен только мусор…

К счастью горничная так и не закричала. С третьей попытки мне удалось добраться до мешка и добыть помятую газету.

— Спасибо…

Я сунул скомканную бумагу в карман и решительно направился вверх по лестнице. На любопытных физиономиях в окнах появилось разочарование. Горничная некоторое время смотрела мне вслед. Потом повертела пальцем у виска, и произнесла что-то не слишком внятное. Впрочем, мне показалось, что слова «совсем допился» я расслышал. И только по пути в номер мне пришло в голову, что я мог просто купить такую же газету у любого разносчика.

Альфреда Геллинга я застал в одной из комнат на верхнем этаже Рагузского музея естественной истории.

Как меня заверил музейный швейцар:

— Их милость с ассистенткой изволят работать с коллекциями. Но готовы вас принять…

Судя по осуждающему взгляду, мой основательно помятый костюм особого впечатления на швейцара не произвёл.

Указанная им комната находилась на самой верхней площадке длинной мраморной лестницы, практически под самой крышей. Постучавшись в тёмную дубовую створку и так и не дождавшись ответа, я вошёл. За дверью оказалось длинное, заставленное шкафами и стеллажами помещение, буквально пропитанное неистребимым запахом пыли.

Я прошёл немного вперёд и обнаружил нишу, где располагался письменный стол, состояние которого вполне исчерпывающе описывалось выражением «полный хаос». Ну или «творческий беспорядок», если бы описание исходило из уст более поэтической натуры. Над столом нависал долговязый человек в помятой бархатной блузе и со сбившимся на сторону галстуком. Заслышав мои шаги, он оторвался от изучения сваленных на столе книг и поднял голову. У незнакомца были глубоко запавшие голубые глаза и светло-льняные, даже белёсые волосы, явно проигрывавшие сражение активно наступавшим залысинам.

— Э-э-э… — произнёс он, явно всё ещё продолжая мысленно находиться в каких-то весьма далёких от музея краях.

Я бросил взгляд на столешницу. Поверх кучи бумаг и книг лежал раскрытый географический атлас. Большую часть разворота залила океанская синева, но в верхней части я разглядел нечто походившее на южную часть Индостана и остров Цейлон, а у правого обреза страниц проступали очертания Суматры.

— Осмелюсь предположить, что имею честь видеть мистера Альфреда Геллинга? — решил я нарушить затянувшуюся паузу.

— А… Да. Это я, — человек у стола вернулся к реальности и нерешительно улыбнулся, — а вы, так полагаю, тот самый Танкред Бронн?

— Да нет. Просто Танкред Бронн, — смутился я, — почему вдруг «тот самый»?

— Ну, не надо скромности, вы довольно таки известная фигура в университетских кругах. И хотя наши с вами интересы не сильно пересекаются, всё равно наслышан, наслышан… Ваши последние статьи в «Вестнике азиатских древностей». Вы ведь лингвист, по основному профилю, если не ошибаюсь?

Я кивнул.

— Моя главная специальность — сравнительное языкознание и древние языки. Археология, можно сказать, почти хобби.

— Жаль. Мне кажется, археология много потеряла в вашем лице.

— Я постараюсь вернуть это ей в свободное время…

Геллинг рассмеялся.

— Вы остроумны. Редкая черта для учёного. Тем более приятно узнать вас лично. Вы ведь довольно редко покидаете родной университет.

— Я домосед. А что привело вас в эти края? Не ожидал, честно говоря, встретить члена Британской академии за работой в здешних местах…

— Всего лишь члена-корреспондента, — Геллинг вздохнул, — увы, туманы свойственны Альбиону не только в буквальном смысле… Настоящему учёному там становится всё сложнее.

— Мне казалось… — начал я.

Геллинг махнул рукой.

— Не продолжайте. Это просто небольшая депрессия. Сожаления о минувшей эпохе титанов. Время гениев-одиночек безвозвратно ушло. Что нужно было учёному сто лет назад кроме острого ума, хорошей памяти и достаточного количества чистой бумаги? Теперь же и шагу не сделаешь без сложного оборудования, ассистентов и лаборантов… А на всё это нужны деньги. Банальные деньги. Наука попала в рабство к тем, у кого есть чем за неё платить.

— Вы преувеличиваете, — пожал я плечами, — учёному и сейчас есть куда приложить свой ум. Да, без лабораторий и помощи коллег обойтись сложно, но что поделать, если самое очевидное уже открыли…

— Вы во многом правы. Однако музыку заказывает тот, кто платит…

— Но музыкант всегда может сменить оркестр…

Геллинг снова усмехнулся.

— Вы положительно должны нравиться женщинам. За словом в карман не лезете, добродушны и талантливы. О чём ещё можно мечтать? Бьюсь об заклад, ваши лекции должны пользоваться изрядной популярностью у студенток.

— Вы мне льстите. Я читаю на редкость занудные дисциплины и моё остроумие так и норовит куда-нибудь отлучиться, стоит мне только оказаться в обществе прекрасных дам…

Геллинг обернулся к столу и шумно захлопнул атлас.

— Так или иначе, но мне не по душе те, кто заказывает музыку в лондонской академии. Они слишком узколобы и предпочитают закрывать глаза на то, что не вяжется с их представлениями о мире. Но, боюсь, я слегка отвлёкся. Чем обязан вашему визиту?

Это был момент истины.

— Возможно, вы помните некоего графа фон Фледерштейна?

— Да… — в бледных глазах Геллинга промелькнули удивление и настороженность.

— Мне довелось посетить его родовой замок, около месяца назад. Увы, вы как раз тогда куда-то уехали…

— Кажется я что-то припоминаю, — кивнул он, — мне нужно было поработать в Пресбургской библиотеке… А вы, полагаю, хорошо знакомы с графом?

Я сделал неопределённый жест.

— Собственно мы тогда не закончили некоторые дела, и я рассчитывал…

— Если я не ошибаюсь, вы тогда должны были обсудить транспортные вопросы, — Геллинг снова обратился к атласу.

Я кивнул, пытаясь скрыть волнение.

— Мне бы хотелось продолжить их обсуждение с графом…

— Честно говоря, — Геллинг, изучал что-то на карте, — я совершенно не вдавался в техническую сторону дела. Он, кажется, уже нашёл кого-то… Увы, но я абсолютно не в курсе этой стороны его приготовлений.

— Насколько я мог понять, — вкрадчиво произнёс я, — граф ведь пригласил и вас к этому предприятию? Полагаете, что сможете найти у него большее понимание, чем на берегах Туманного Альбиона?

— Скорее меньшие предубеждения… — он отложил атлас в сторону, задев корешком одну из стоявших на углу стола коробок, та накренилась, и внутри забелело что-то округлое и блестящее, похожее на крупное, с грейпфрут размером, яйцо, — если честно, то я возлагаю определённые надежды на графа Ласло.

— Не сомневаюсь, хотя визит в его замок…

— Нет, нет, — воскликнул Геллинг, — не принимайте его запущенность всерьёз. Замок лишь старое родовое гнездо, дань традиции. Он бывает в нём только наездами. А на самом деле Ласло весьма многообещающий деловой человек. Вы ведь в курсе его бизнеса?

Я снова молча сделал неопределённое движение плечами.

— У него большие связи на Востоке. Да и в Африке. Поверьте, он вполне в состоянии оказать достаточное содействие… науке.

Мой собеседник посмотрел на меня с любопытством, и как мне показалось, зарождающимися сомнениями.

— Он что-то говорил про нефть, — тут же добавил я.

— И это тоже. У графа весьма широкие интересы.

— Я полагаю, вы с ним партнёры?

Геллинг возмущённо замахал руками. Коробка на углу стола угрожающе покачнулась.

— Что вы. Нет, конечно. Всего лишь друзья. Но он разделяет мои взгляды и интересы и оказывает безвозмездную помощь в моих исследованиях…

— Упс! — я качнулся вперёд и перехватил коробку, прежде чем та слетела на пол.

— Ох! Он же мог разбиться!

Геллинг перехватил у меня коробку и быстро вытащил её содержимое. Им оказался череп. По виду — человеческий. Впрочем, он же был ещё и антропологом, и череп столь же обычный атрибут его науки, как книга для филолога…

— Какой маленький, — заметил я.

Череп действительно был странно миниатюрным, хотя и выглядел поразительно похожим на человеческий.

— Что?! — растерянно посмотрел на меня Геллинг, — ах это… Не обращайте внимания, просто объект изучения… просто… ничего необычного. Моя диссертационная работа… не берите в голову.

Он резко отвернулся и поспешно убрал череп в тумбочку стола.

— Так вы должны быть как-то связаны с нашим транспортом, — добавил Геллинг, запирая дверцу, — я припоминаю некую…

Он остановился на полуслове и посмотрел на меня так, словно впервые увидел.

— Я как раз хотел обсудить с ним дополнительные моменты, — стремительно затараторил я, надеясь, что тот будет соображать достаточно медленно.

— А причём здесь я? — в голосе Геллинга проступил лёгкий холодок.

— Так сложилось, что в нашу прошлую встречу ряд вопросов остался нерешённым, а я потерял с графом контакт, и надеялся, что вы…

На лице доктора появилась лёгкая растерянность, но лишь на мгновение.

— Увы, — покачал он головой, — боюсь, что не смогу ничем вам помочь. Я не в курсе, где сейчас граф фон Фледерштейн.

— Вы раните меня в самое сердце… — вполне искренне воскликнул я, — вы были моей последней надеждой.

Учёный развёл руками.

— Мне очень жаль. Надеюсь, вы рано или поздно сможете найти графа и обсудить с ним все детали.

— Возможно, вы в состоянии хотя бы предположить, где…

— Нет, — Геллинг снова помотал головой, — я даже понятия не имею где он может быть. Но если вдруг узнаю, то не премину сообщить, что вы его разыскивали.

— Буду премного благодарен, — я церемонно поклонился.

— Лана, проводите нашего гостя… пожалуйста.

Откуда-то из-за шкафов возникла ассистентка профессора.

— Я покажу вам выход, — прохладно заметила она.

— Не стоит беспокойства, я помню, где он…

Итак, гениальный замысел провалился… Беседа с Геллингом ни на йоту не приблизила меня к пониманию, где находится Эрика, хотя и убедила, что граф фон Фледерштейн вполне может быть в этом как-то замешан. Но и здесь никакой точности и уверенности. Зато есть уверенность, что Геллинг сообразил, что я здесь не просто так и больше мне ничего не скажет.

Я посмотрел на лежавший передо мной чистый лист бумаги. Ещё час назад я собирался написать там план действий… Отбросив карандаш я встал и прошёлся по комнате.

Возможно, стоило остаться и проследить за Геллингом? Но в музее десяток выходов и даже если он захочет связаться с Ласло, то как я узнаю каким он пойдёт? И пойдёт ли сам, или пошлёт кого-нибудь. Да и телефон, в конце концов, никто не отменял. Нет, правильно, что я не стал пытаться за ним следить. Бесполезно…

Я поднял со столика пустую бутылку, повертел в руке и поставил на место. Газету горничная убрала, а посуду отчего-то нет. Надо будет напомнить… Хотя к чёрту. Сами разберутся.

Лист так и оставался пустым. Единственный план, родившийся в моей голове, сводился к тому, чтобы поужинать и лечь спать. Возможно, утром я смогу придумать что-нибудь получше.

Ужин произвёл впечатление приготовленного из картона. То ли повар экономил, то ли мне было не гастрономических изысков. Когда я поднялся в номер, уже смеркалось. Я кое-как нащупал в полутьме выключатель и повернул. Никакого результата… Н-да. Стоило выбрать отель получше. Денег бы хватило. Наверное…

Позади что-то зашуршало. Я обернулся. Пришедшийся в солнечное сплетение удар выбил из меня воздух. Когда в голове чуть прояснилось, я обнаружил себя стоящим на коленях и не слишком осмысленно шарившим руками по полу. Плохо различимая в полутьме фигура распахнула окно, вышла на узкий балкончик и осмотрелась. Затем направилась ко мне.

— Послушайте… — я попытался занять вертикальное положение, — вы ошиблись номером. У меня нет ничего ценного… ух…

Проклятье, опять в солнечное сплетение.

Неизвестный схватил меня за шиворот и поволок к окну.

— Там третий этаж! И булыжная мостовая снизу.

— Заткнись! — у незнакомца прорезался хриплый и раздражённый голос.

Нет, ну это уже слишком.

Я ухватился за косяк межкомнатного проёма. Незнакомец с ворчанием стукнул мне по пальцам чем-то довольно твёрдым. Они разжались, но одновременно локоть моей второй руки с силой ткнул неизвестного между лопаток. Тот потерял равновесие, и сделал несколько шагов вперёд, едва удержавшись на ногах, однако мой пинок в поясницу заставил его повалиться на пол окончательно.

— Ах ты…

Я дотянулся до настольной лампы. Она работала. В тусклом желтоватом свете я смог разглядеть заросшее мелкой чёрной щетиной лицо и давно сломанный и криво сросшийся нос моего визави.

Незнакомец сплюнул и попытался схватить меня за воротник. Но на этот раз удар под рёбра достался уже не мне. Нападавший откачнулся к стене, не удержался и завалился на спину, опрокинув стул и сшибая барахло с тумбочки.

— Я же сказал — вы ошиблись номером…

Незнакомец с ворчанием поднялся и отступил на несколько шагов к входной двери.

— Реакция у меня не та, что в юности, но пару сломанных рёбер я гарантировать вполне могу, — пригрозил я, косясь на стоявшую на столике пустую бутылку, — предлагаю разойтись по-хорошему, ничего ценного у меня всё равно нет, так что вы впустую тратите время…

Грабитель запустил руку за спину и вытащил пистолет. Я расслышал, как клацнул предохранитель.

— Лицом к стене, — прошипел незнакомец, — живо…

— Но, послушайте…

По крайней мере, он не стал стрелять сразу.

— Живо, я сказал…

Я попятился, поднимая руки.

Незнакомец сделал шаг вперёд, приставляя ствол почти вплотную к моему лицу. Я отчётливо различил запах металла и оружейного масла.

И тут в дверь постучали…

Незнакомец резко отпрянул, направляя оружие в противоположную сторону. Я чуть опустил руки и прикинул расстояние до столика с бутылкой.

— Не двигайся! — прошипел грабитель, отступая ещё на шаг и пытаясь смотреть одновременно на дверь и на меня.

Я тоже сделал шаг.

Дверь заскрипела и приоткрылась.

— Извините, было не заперто и я…

Свет настольной лампы почти не доходил до двери, и стоявшая в ярко освещённом проеме гостья не могла внятно рассмотреть, что происходит в номере.

— Господин Бронн? — она моргала, пытаясь что-то разглядеть.

— Внутрь! — вполголоса просипел грабитель, направляя ствол в лоб вошедшей.

— Вы не один? — она растерянно переминалась.

— Внутрь и закрой дверь, — приказал нападавший.

Девушка покорно шагнула.

— «Нет! Что ты делаешь. Как только ты закроешь дверь, он выстрелит. Беги» — я сделал ещё шаг к столику.

— Если я не вовремя… — пробормотала девушка, разглядела, наконец, пистолет и застыла на полуслове.

Я дотянулся до бутылки…

Грабитель покачнулся, выронил пистолет, нелепо дёрнулся и повалился на пол.

— Вы не представляете насколько вы вовремя… — я посмотрел на оставшееся в руке отбитое горлышко, и аккуратно положил его на столик, — Линда Бендикт, если не ошибаюсь? Как вы здесь оказались?

— Вы не пришли на встречу и я решила… Я подумала вы забыли, и… Наверное стоило подождать вас в университете? Простите мою бестактность…

— Я действительно забыл. Но крайне благодарен вам за бестактность.

Нагнувшись, я подобрал выпавшее у нападавшего оружие. Тяжёлый армейский «Кетцель». Мощный и дальнобойный пистолет с возможностью стрелять очередями. Весьма дорогая игрушка. Да, местные грабители явно не бедствуют… Интересно, как он ухитрился носить этот кирпич под пиджаком? Должно быть специальная кобура…

— Что-то случилось? — в лице девушки появилось любопытство.

— Небольшие разногласия. Не обращайте внимания. Я уже намеревался съезжать…

— Я надеялась мы сможем обсудить… — она покосилась на лежавшего на полу грабителя, — ну ту статью. Помните.

— Помню. А как Вы вообще сюда попали?

— Ну… я вас не застала в библиотеке. Узнала, что вы поехали в Рагузу. Ну и… в общем подумала, что смогу застать вас здесь и решила приехать.

— Из вас может получиться хороший сыщик. Ну или исследователь.

— М-м-м. Да. Спасибо. Так мы сможем обсудить ту статью?

— Обязательно. Но лучше в поезде. Этим курортом я сыт по горло.