Страж

Юрий Владимирович Семёнов

Что мы знаем о мире? Как живём и что делаем? Вот он – как на ладони: прозрачен, но не чист. Считаем себя хозяевами других жизней. Берём всё, что хотим, и не оставляем взамен ничего, кроме безжизненной пустоты. Вмешиваясь в мир природы, человек обрекает себя на погибель. Мы не вправе отнимать то, что создано не нами. Рано или поздно природа возьмёт своё. Но какой ценой? Создавая нечто, она защищается от вторжения и насилия. Не думайте, что вам всё сойдёт с рук. Зубы и когти она создаст и для вас!

V

— Темнеет, — произнёс Джеймс, глядя из окна вагончика.

Фрэд сидел рядом с боссом, попивая пиво.

— Утром уж пойдём? — вопросительно посмотрев на Джеймса, спросил Фрэд.

— Да, конечно. Ребятам раздай оружие, пусть постоят в дозоре, а то мало ли что, — задумчиво ответил Джеймс.

— Сделаю, босс, — ответил Фрэд, допивая своё пиво.

В дверь постучали.

— Да, войдите. Кто там? — громко отозвался Джеймс.

В вагончик вошла Кэтрин.

— Папуля, это я.

— Дочка, заходи, — расплываясь в улыбке, приветствовала её Джеймс. — Девочка моя, бесстрашная ты у меня. В такую даль поехала, и через леса.

— Меня Бэн охранял, — улыбнулась Кэтрин.

— Да какой из него охранник! — махнув рукой, добавил Джеймс. — А если бы машина сломалась, а? — и развёл руками.

— Ну, папочка, не сердись, — и Кэтрин обняла своего отца, положив голову ему на грудь.

Фрэд, глядя на них, расплылся в улыбке.

— Вот это дочка! Как любит своего отца-то!

Джеймс довольно улыбнулся.

— Ну, ладно, ладно, будет тебе, доченька, — отодвигая Кэтрин, сказал Джеймс и ласково погладил её по спине.

Фрэд встал, застегнул куртку, и сказал:

— Пойду я, ребята заждались.

Джеймс махнул ему рукой. Чуть ли не на полусогнутых ногах Фред быстро вышел из вагончика, а Джеймс подвинул поближе фонарь и сел с дочерью за стол.

— Ну, как ты, дочка? — улыбнувшись, спросил он Кэтрин.

Она протянула ему свои хрупкие ручки, и они потерялись в могучих руках отца.

— Можно я у тебя поживу, пап, — тихо произнесла она.

Она была явно чем-то опечалена, и Джеймс заметил в её больших глазах маленькую слезинку. Он отпустил её руки и мрачно спросил:

— Ховер? Опять?

Взгляд у него был суровым. Кэтрин опустила глаза. Кэтрин с Ховером были помолвлены и жили в соседнем городке. Ховер любил играть в карты и частенько навещал казино. И так как у него были и неудачные дни, Ховер начал закладывать за воротник и вскоре совсем распоясался.

— Этот подонок опять взялся за старое? — ударил по столу кулаком Джеймс.

Кэтрин заплакала.

— Я ушла от него, — прошептала она.

Джеймс вскочил.

— Вот, давно надо было.

Он ударил уже пальцем по столу. Сунул одну руку в карман, а другой словно дирижировал.

— Игрок хренов, — выругался Джеймс. — Что на этот раз?

— Дом, — печально ответила Кэтрин.

Ошарашенный, Джеймс почти упал на лавку, а Кэтрин залилась слезами.

— Вот гадёныш! — оскалив зубы, прошипел Джеймс.

Он был взбешён.

— И правильно сделала! Чёрт с ним! — резюмировал Джеймс, подошёл к дочери, сел рядом и обнял её за плечи.

— Успокойся, он не стоит и одной твоей слезинки!

Всхлипывая, Кэтрин прижалась к отцу и замерла.

Фрэд расставил дозорных так, как ему велел босс. Было уже темно и заметно похолодало. Ребята разожгли костры, чтобы согреться. Оливер ещё не спал. Он записывал в дневник события дня и думал о том, что встреча с Кэтрин взволновала его. Он сидел за столом рядом с настольной лампой, смотрел через окно вагончика, вспоминал минуты знакомства с ней и понимал, что эта девушка, кажется, нашла место в его сердце.

Откуда-то послышалась музыка. Оливер вскочил, накинул куртку и вышел из вагончика. Кто-то у костра играл блюз на губной гармошке. Оливер пошёл к костру. Печальная мелодия ласкала слух и будоражила чувства. Вокруг костра сидели люди и щёлкали пальцами в такт, добавляя к простым звукам гармошки полифонию ударных. Играл темнокожий мужчина зрелого возраста, и его мастерство было просто божественным. Кто-то заиграл на гитаре, и музыка наполнилась драйвом. Блюз звучал так, что музыка отдавалась во всём теле, и хотелось танцевать. Кое-кто начал уже пританцовывать вокруг костра, кто-то танцевал сидя, просто двигая телом в такт музыки. В компании рабочих был и Фрэд. Он сидел рядом с музыкантами и курил трубку. Оливер встал рядом и начал щёлкать пальцами, отбивая ритм. Его окликнули. Он присмотрелся и увидел Бэна, сидящего по другую сторону костра. Подойдя к нему, он присел рядом на корточки.

— Привет, Бэн!

— Привет, привет! — улыбнулся Бэн. — Хорошо, что ты с нами!

— Уснёшь разве, когда тут такое!

— Нравится? — спросил Бэн, мотнув головой в сторону музыкантов и отбивая ритм по колену.

— Очень даже здо́рово! — с восторгом ответил Оливер.

— Это мой дядя, — показав кивком головы, произнёс Бэн.

Дядя уже перешёл к другому музыкальному направлению и наяривал кантри. Музыка звучала так громко, что, казалось, было слышно в самых дальних уголках всего леса, а две женщины отплясывали так, что земля клубилась у них под ногами. Оливер такого ещё ни разу не видел.

— Вот это кайф! — с восторгом произнёс он.

И тут Оливер заметил Кэтрин. Она стояла по другую сторону костра, скрестив руки. Оливер вытянулся, пытаясь разглядеть в неверных отблесках костра её лицо. Ему захотелось подойти к ней, но он и так был от природы робким в отношениях с женщинами, а перспектива возможных неприятностей от Джеймса совсем сковала его тело. Он заметил, что Кэтрин грустна. Она стояла и смотрела прямо на огонь костра, который горел уже высоко и трещал от жара.

— Дайте места у костра, двигайтесь там! — громко выкрикнул Фрэд, заметив Кэтрин.

Народ тут же подвинулся, и Кэтрин присела на бревно ближе к теплу.

— Не холодно, дочка? — поинтересовался Фрэд.

— Спасибо большое, нет, мне тепло, — вежливо ответила она Фрэду. — Как у вас тут весело!

Она увидела Оливера, помахала ему рукой и улыбнулась.

— Эй! — позвала она Оливера.

Он расплылся в улыбке, помахал ей в ответ и, постояв ещё немного, наконец, решился подойти к Кэтрин.

— Добрый вечер, — чуть церемонно обратился он к ней, всё ещё расплываясь в улыбке.

— Доброй ночи, скорее всего, — улыбалась Кэтрин.

— Ночи уже прохладные стали, — глядя на огонь, сказал он.

— Кому как, а мне хорошо, — приподняв воротник куртки, ответила Кэтрин.

— Разрешите присесть? — спросил он у неё.

— Да, конечно, садитесь, — ответила она и немного подвинулась.

Оливер сел рядом с нею.

— Как же Вас сюда занесло, мистер…? — забыв имя, спросила Кэтрин.

— Просто Оливер, — улыбался он.

— Хорошо, Оливер.

— Меня мистер Морган пригласил, вот я и тут, — немного смущённо ответил Оливер.

— И как, нравится вам здесь?

— Как вам сказать? — пожав плечами, ответил Оливер. — Я ещё ничего пока не делал. Но, надеюсь, что пригожусь мистеру Моргану.

— А откуда Вы, Оливер? — поинтересовалась Кэтрин.

Оливер почесал затылок и сказал:

— Я родом из Детройта.

— У! Значит Вы из Мичигана? — уточнила она.

— Да, оттуда, мисс.

— Ну что Вы, можно тоже просто Кэтрин, — улыбнулась она.

— Хорошо, Кэтрин, — ответил он и снова улыбнулся в ответ.

— Я слышала от отца, что Вы зоолог, — поинтересовалась она.

— Верно, всё правильно.

Тут к ним подошёл Билл.

— Оливер, завтра рано вставать, — произнёс он, показывая на часы.

— Да, иду, сэр, — ответил он, вставая с места.

— Как интересно! Я тоже хочу с вами, — попросила Кэтрин, поправляя волосы.

— Это может быть опасно, мисс Морган, — ответил Билл.

— Тем более интересно, — ответила девушка.

— Мне пора, доброй ночи, Кэтрин, — уходя, попрощался Оливер и улыбнулся ей на прощание.

— Доброй ночи и Вам, Оливер, — прищурив глаза, ответила Кэтрин.

Понемногу музыка утихла, люди разошлись по своим вагончикам, и только дозорные остались у костра охранять ночной покой.