До Луны и обратно

Юлия Табакарь

Грайон из древнего рода Мумки, последний нуом на Земле, живет в старинном фонаре в Чудландии – эту волшебную страну люди-великаны называют Москвой. Герой обладает необычной способностью: днем он впитывает в себя свет, а ночью освещает пространство, словно лампочка. Однажды жизнь Грайона резко меняется: его ждут неожиданные встречи и столкновение с темными силами. Начните читать эту книгу с ребенком – и вы вместе окунетесь в удивительный мир нуомов – самого древнего народа Земли.

Глава 3. Землетрясение в Чудландии

На рассвете, когда Грайон перестал быть прозрачным, и свет больше не сочился из него, как из лампочки, в стеклянную дверь тревожно постучали. Грайон, сладко спавший под фиолетовым пледом на пушистой перине, открыл глаза, поспешно встал и выглянул в окно.

Он увидел красавицу Жужу. Она в смятении впорхнула в комнату и села на диван, сложив свои прекрасные крылья.

— Ты в опасности, друг! Великаны сносят старые фонари и меняют их на новые. Они вырывают их из земли и выбрасывают на кладбище ненужных вещей. Вот что значит — сделать город красивым и чистым! — горько сказала она и расплакалась.

Услышав это, Грайон сник. Когда-то давно, едва он родился, должно быть, все так и было: рушились дома, исчезали целые кварталы, и весь его народ погиб в холодной заснеженной пустыне среди зимы.

— Летим к нам, Грайон. Мы живем в щели на теплом чердаке дома в конце улицы, там и будем зимовать.

Но Грайон покачал головой.

— Нет, Жужа, я больше не оставлю свой дом.

— Но ты погибнешь, друг.

— Я не оставлю свой дом просто так, — твердо сказал Грайон. — Они больше не смогут выгонять нас, нуомов, из домов. И пусть я последний нуом на этой Земле, я не сдамся.

Шум нарастал. Соседние фонари уже вырвали из земли. Уходя, Жужа вздохнула. В глазах ее была печаль.

— Я никогда не видела нуомов, но уверена: ты самый храбрый из всех! Надеюсь, мы еще увидимся, Грайон, и я услышу твои дивные песни.

Старинные уличные фонари падали один за другим. Грайон открыл дверь и воскликнул:

— Спасайся, Жужа!

Она взмахнула своими прекрасными шелковыми крыльями и улетела. А Грайон захлопнул дверь. В этот момент фонарь пошатнулся, и земля ушла из-под ног нуома.

Когда Грайон очнулся, он увидел, что в его доме-фонаре все перевернуто вверх дном. В воздухе витали цветочная пыльца и перья, высыпавшиеся из порванных подушек и перины. Стулья валялись на полу, сверху лежал клетчатый плед вперемешку с красками, бумагой, сковородками и тарелками. В кресле лежали недоеденные сырники, один из них служил «шляпой» для маленькой статуэтки в виде кота. Грайон рассматривал все это и ощупывал ушибленный висок.

Последнее, что он запомнил — это невероятное по силе землетрясение, после которого он упал, ударившись о пол головой, и потерял сознание. Нуом встал, отодвинул шторку и выглянул в окно. Теперь фонарь был без ножки и стоял на старом деревянном столе огромной комнаты.

Вы когда-нибудь оказывались в комнатах, где шкафы своими размерами напоминают небоскребы? Вы ощутили бы себя песчинкой. Во всяком случае именно так почувствовал себя Грайон, приглядываясь к новому дому.

Нескончаемые диваны, которые можно переходить, как горы, только с альпинистским снаряжением, и ворсистый зеленый ковер — как заросли в джунглях.

«Только не это! — подумал Грайон. — Я заперт в доме великанов! Они нашли меня!»

На полу были расставлены машины, на полках лежали пистолеты.

«Да тут опасно», — насторожился Грайон.

Вдруг дверь открылась. Нуом поспешил спрятаться за шторой и стал внимательно слушать.

— Смотри, пап, что я нашел, пока мы гуляли на Воробьевых горах! — сказал мальчишеский голос. — Настоящий уличный фонарь, только без ножки! В том районе стройка, и старые фонари уже не нужны.

И вдруг — о ужас! — чья-то рука открыла дверцу фонаря. Грайон затаился за шторой.

— Хм, да тут настоящий кукольный домик, — сказал другой, взрослый голос. — Шторы, диван и даже мандолина из ореховой скорлупы. Здорово кто-то придумал.

— Я думаю, что этот фонарь волшебный. И там живет джинн.

— Ты уже потер фонарь, чтобы вызвать джинна? — весело спросил взрослый голос.

— Если честно, да… — смутился мальчик. — Но джинн не появился.

— А какие желания ты загадал бы?

— Ну… Я хотел бы те самые конфеты из лавки на углу… и доказать, что на Луне есть жизнь. Я ведь видел однажды там кого-то, когда ты разрешил мне смотреть в телескоп.

— У тебя, как всегда, планы вселенского масштаба, — с улыбкой сказал папа.

— Но больше всего я хотел бы изобрести лекарство для мамы, чтобы она проснулась.

Папа грустно промолчал.

— Все будет хорошо, сынок, — произнес папа. — Я верю, она поправится.

Дверь закрылась, и мальчик остался в комнате один. Он снова потер фонарь и тихо, доверительно прошептал (должно быть, джинну):

— Дорогой джинн! Пожалуйста, подскажи, где найти лекарство для мамы. А еще… Федя Затевакин в школе опять задается. Он говорит, что на Луне никого нет, и лунотян не существует. Он обзывает меня лунатиком. Даже папа мне не верит и считает все выдумками. А я точно знаю, что они есть. Дорогой джин, не мог бы ты слетать на Луну и дать мне оттуда какой-нибудь знак? Например, можно сфотографировать маленького лунотянина. Ну чтобы я им всем-всем доказал, что я не выдумываю?

За окном смеркалось. На Лелеанделя (а именно так нуомы называли великанскую улицу Косыгина на Воробьевых горах) зажигались фонари.

Грайон, оставаясь незамеченным, следил за мальчиком из-за шторы своего фонарного дома. Мальчик ему нравился. Интересно, сколько ему лет: сто или, может, двести?

Тело Грайона уже начинало становиться прозрачным, а это было опасно — теперь его легко могли заметить. Грайон как мог сдерживал свет. Такое с ним было впервые. Он чувствовал боль — будто грудь разрывалась, переполненная энергией и силой.

В комнате великанского мальчика кто-то выключил свет и зажег ночник над диваном. Грайону пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы сдержать накопившийся свет: нуом не должен был себя выдать.

— Пора спать, Сережа.

Великанский мальчик, который уже был в кровати, спросил:

— Пап, а откуда в лампочке свет?

— Ну… По проводам движется электрический ток, он и дает свет.

— А что такое электрический ток?

— Это множество искорок, которые объединились и все вместе следуют в одном направлении. Вместе они большая сила. На тебе, кстати, тоже есть электричество.

— То есть я тоже мог бы быть лампочкой?

— Нет, — улыбнулся папа. — Не все так просто. Ток движется только по замкнутой электрической цепи. Ну вот как если сок через трубочку никуда не течет, пока ты не начнешь его пить. Живое существо не может стать лампочкой: ни человек, ни кот, ни попугай. Ни даже папа. Это невозможно.

— Но ведь про маму часто говорят, что она светится!

— Да… Люди тоже могут светиться, но от переполняющей их радости, счастья, любви… Это тоже дает свет, только по-другому.

Обдумывая это, Сережа лег спать и вскоре крепко уснул, а Грайон наконец выпустил свет наружу. Последний на Земле нуом всю ночь светил, озаряя комнату мальчика и его сны. Он смотрел, как в небе сияет полная луна. Ему никогда не приходило в голову, что там может быть кто-то, кроме отблеска солнечного света.