Велька и Ромка против черных карликов

Юлия Владимировна Корнеева, 2007

Захватывающие приключения ожидают нас на каждом шагу и порой в самых неожиданных местах. Стоит только внимательно присмотреться, и окажется, что обыкновенный куст малины скрывает межпространственную дверь. Именно через нее брат и сестра – Ромка и Велька – попадают на Перекресток миров, где оказываются в эпицентре таинственных и загадочных событий. На Перекрестке случилась беда. Туда проникли черные карлики, задумавшие поработить параллельные миры. Они умны, хитры и изворотливы, а самое главное – имеют сообщника среди жителей Перекрестка. Удастся ли Ромке с Велькой и их новым друзьям – Краблику и Тени – остановить злодеев и раскрыть личность коварного предателя? Смогут ли они выполнить секретное поручение мудрецов и доставить из параллельного мира – Абрадара – Сокровищницу знаний? Домашние эльфы и загонщики облаков, русалки и лесные феи, лешие и лепреконы… Кого только не встретят герои во время своего удивительного, иногда опасного, но очень увлекательного путешествия.

Глава 5. Гостиница «Мировая лежанка»

«Мировая лежанка» на Перекрестке Миров считалась самой захудалой гостиницей, расположенной в удаленном, непрестижном районе. Ее до сих пор не снесли только по одной причине — это была самая первая и самая старая гостиница на Перекрестке. Уже много веков она отчаянно нуждалась в реконструкции, принося своим владельцам одни убытки. Вот и последний ее хозяин — господин Фокус — едва сводя концы с концами, усиленно хлопотал о присвоении ей звания исторического памятника. Он надеялся, что этот почетный титул привлечет в гостиницу платежеспособных постояльцев — ценителей старины.

А до этого времени он сдавал один из этажей гостиницы проживающим на Перекрестке Смотрителям Межпространственных Дверей. Эти Смотрители обслуживали редко посещаемые Двери, выходящие на болота, в горы, ледники, и поэтому их вознаграждения за работу хватало только на оплату маленькой комнаты, любезно предоставленной в их пользование господином Фокусом, да на немудрящую еду.

Также здесь останавливались ученые с сумасшедшим блеском в глазах, предпринявшие путешествие по мирам исключительно с целью сбора доказательств своей очередной безумной теории и не обращавших никакого внимания на бытовые неудобства.

Иногда, к великой радости Фокуса, здесь останавливались ученые с сумасшедшим блеском глазах, отправившиеся в путешествие по Мирам с целью сбора доказательств своей очередной безумной теории. Ради науки они готовы были терпеть любые лишения, так что аварийное состояние гостиницы их абсолютно не пугало. Вернее, увлеченные своим делом, они попросту не замечали никаких бытовых неудобств.

Крайне малочисленная когорта богатых постояльцев заведения Фокуса была представлена путешественниками, для которых посещение этой дышащей на ладан гостиницы являлось своего рода экзотикой. Как правило, прочувствовав местный колорит, они сбегали на следующее же утро, прихватив с собой так и не распакованные чемоданы.

Вот в это место и вел детей Краблик, недоумевая, почему Сардонис остановил свой выбор именно на этой гостинице. Но не в его привычках было обсуждать приказы начальства, и поэтому спустя немного времени он уже стучал кулаком в дверь, на которой еле виднелась потускневшая от дождей надпись: «Мировая лежанка».

Еще не прошло и недели, как Краблик покинул это место проживания в связи с повышением по службе и увеличением своего жалованья. И это было одно из самых светлых событий в его небогатой радостями жизни.

— А «мировая» — это в смысле классная, или имеется в виду то, что она находится на Перекрестке Миров? — задирая голову и читая написанное на двери название, поинтересовался Ромка.

— Жди, дожидайся — классная, — буркнула Велька. — Отправили нас куда-то на выселки. Говорю тебе, мне этот Гардин кажется очень подозрительным, — вернулась она к прерванной теме.

Всю дорогу брат с сестрой обсуждали, кто же мог отпереть Никогда-Не-Открывающуюся дверь и помочь Черным Карликам взломать базу данных Ведомства по регистрации и выдаче пропусков.

— Вот поверь мне, — убеждала брата Велька, с первого взгляда проникшаяся взаимной антипатией к Ответственному за безопасность, — это все Гардин. — Сам же впустил Черных Карликов, а теперь делает вид, что усиленно их ищет. Очень удобно возглавлять поиск виновных, когда у самого рыльце в пушку.

— Идите, говорит, читайте специальную литературу, — подхватил Ромка. — Это нам и в школе так говорят, да что толку.

Краблик не принимал участия в развернувшейся дискуссии, поскольку считал недопустимым критиковать руководство. Он схватился обеими руками за свои полосатые уши и, прижав их к щекам, старался не слушать порочащих его начальство слов. Потому-то он и не сразу расслышал Велькин вопрос, касающийся гостиничных удобств.

— Здесь хоть есть горячая вода? — второй раз спросила Велька Краблика, с сомнением оглядывая деревянное двухэтажное строение, на окнах которого висели скрипучие покосившиеся ставни. Казалось, подуй ветер посильнее, и гостиница рухнет, сложившись на манер карточного домика.

— Вода из ближайшего болотца, — с готовностью проинформировал детей Краблик. — Но вы не волнуйтесь, она пропущена через фильтры и, предварительно пять раз прокипятив, ею вполне можно умыться.

— Видно, Фокус занят приготовлением обеда, — выдвинул предположение Краблик и вновь застучал по филенке двери. — Раньше здесь был звонок, но его оборвали, и вот теперь приходится стучать. Я как-то задержался на службе, так стучал до самого утра, — вспомнил он, невероятно «обрадовав» ребят такой перспективой.

Однако опасениям Краблика не суждено было сбыться, поскольку за дверью раздались чьи-то торопливые шаги, и она стремительно распахнулась. На пороге стоял очень высокий человек с широкими плечами, круглым добродушным лицом, смеющимися глазами и веселой улыбкой. По-видимому, он действительно был занят на кухне — руки его были перепачканы мукой, мощный торс облачен в полосатый фартук, а с плеча свисало вафельное полотенце.

— Проходите, пожалуйста, — пробасил Фокус, отходя в сторонку, чтобы освободить проход новым постояльцам. — Краблик, дорогой, а я уже успел по тебе соскучиться, — увидев Смотрителя, воскликнул он. — Я рад принять у себя твоих друзей. Твой номер все еще свободен.

— Я тоже очень рад тебя видеть, — со вздохом произнес Краблик, осторожно вкладывая свою маленькую лапку в огромную ручищу Фокуса.

— Где же ваши баулы, чемоданы? — удивленно спросил тот. — Не стесняйтесь, показывайте, я вмиг заброшу их в ваши номера.

— У нас нет багажа, — немного смущенно признался Ромка.

— А, путешествуете налегке. Понимаю, — подмигивая Ромке, закивал головой Фокус. — Желаете откушать или сначала осмотрите номер?

— Сначала осмотрим, — решительно заявила Велька.

Фокус, несмотря на свой высокий рост и массивное сложение, легко взбежал по лестнице, ветхие ступеньки которой предательски прогнулись и заскрипели. Ромка с Велькой пошли вслед за ним, оставив Краблика внизу.

Преодолев препятствие в виде прогнивших лестничных ступеней, Ромка и Велька оказались на втором этаже. По обе стороны узкого коридора тянулись разнокалиберные двери: широкие, узкие, высокие и низенькие. Остановившись, Фокус положил ладонь Ромке на макушку и, оценив взглядом расстояние от пола до вытянутой руки, сказал:

— Номер для несовершеннолетнего лаверийца, — важно сообщил он. — Таких нет, значит, придется заселять вас в номер для совершеннолетних лаверийцев, — торжественно объявил Фокус, мигом разрешив возникшую было проблему.

— А какие еще бывают номера? — переспросил Ромка.

— У меня гостиница универсальная, — охотно пояснил Фокус. — Здесь останавливаются жители разных Миров. Ну, я и постарался сделать ее максимально удобной для своих постояльцев. Вот, например, бахранцы очень высокие. Собственно говоря, я — бахранец, — доверительно сообщил он. — Так вот, им и кровати надо длиннее ставить, и притолоки повыше сооружать. А канюки — ну сами знаете, это дружок ваш — Краблик, маленькие, щупленькие, так что дверки им и поменьше сгодятся, только подставка к кровати специальная нужна для ушей, чтобы во сне не запутались. А уж если на постой солидон попросится, то это вообще особый случай — им кровать широкая нужна — разместить сразу несколько конечностей, ох как непросто.

Слушая разъяснения Фокуса, Ромка решил, что встреченный ими сегодня Шмакля явно относится к солидонам. Тем временем Фокус, лучась жизнерадостностью и оптимизмом, бодрым шагом вел детей по коридору, совершенно не замечая царящего здесь запустения.

В конце коридора виднелось длинное узкое оконце, которое пропускало бы намного больше света, если бы кто-нибудь потрудился его отмыть. Пол был выстлан забитыми пылью узорчатыми половичками. А у нескольких дверей с наружной стороны отсутствовали ручки.

Подойдя к одной из них, Фокус сильно ударил по ней ладонью. Жалобно скрипнув петлями, дверь широко распахнулась, открыв перед постояльцами вход в номер для несовершеннолетних лаверийцев.

— Располагайтесь, — радостно улыбаясь, сказал хозяин. — И прошу вас на ужин. Я приготовлю специально для вас чисто лаверийские яства. Останетесь довольны, — пообещал Фокус.

Оставшись одни Ромка с Велькой огляделись по сторонам. Безусловно, задумка сделать гостиницу универсальной отличалась новизной и оригинальностью. Но для процветания гостиничного дела было бы куда лучше, если бы Фокус направил свою кипучую энергию не на модернизацию кроватей и притолок, а на тщательную уборку помещений. Давно известно, что большие дела начинаются с малого, но Фокус был, по-видимому, незнаком с этой прописной истиной.

Обстановка номера отличалась незатейливой простотой, граничащей с убогостью. Здесь стояли две кровати с деревянными спинками, один колченогий стул и маленький, изъеденный жучком столик на трех ножках, на котором гордо красовался подсвечник с наполовину оплывшей парафиновой свечой. Подойдя к окну, задернутому серенькой кисейной занавеской, Ромка увидел, что оно выходит на глухую каменную стену соседнего дома.

— Да уж, с номером нам повезло, — дрогнувшим голосом констатировала Велька. — И вид из окна очень живописный.

Ромке даже стало ее жалко. Велька ведь девчонка, да к тому же изнеженная. Он никогда ее не видел не то что моющей полы, но даже стирающей мел со школьной доски. «Белоручка» — так ее в сердцах называла мама, когда у них с Велькой возникали разногласия по поводу выполнения (вернее, невыполнения) домашних обязанностей.

— Да не расстраивайся, мы здесь всего на одну ночь, — попытался успокоить ее Ромка, кладя на стол книгу и фонарь Монуса.

— А я ни капли и не расстраиваюсь, — дернула плечом Велька. — Ты лучше о себе подумай. Бедненький Ромуальд будет спать без мамы, — издевательски протянула она.

«Вот и жалей ее после этого», — думал Ромка, хлопнув разнесчастной дверью и сбегая вниз по лестнице. Ссориться с сестрой накануне ответственного задания ему не хотелось. Поэтому Ромка счел за лучшее ретироваться, оставив Вельку самостоятельно обустраиваться в их временном жилище.

На первом этаже гостиницы он увидел Краблика, обосновавшегося в плетеном кресле. Мерное покачивание оказывало на психику Смотрителя благотворное воздействие, успокаивая его взбудораженные нервы. Длинные уши канюка расслабленно обвисли, а пушистая мордочка разгладилась, приобретя выражение спокойного благодушия.

— Понравился номер? — услышал Ромка голос Фокуса, появившегося из соседней комнаты и принесшего за собой запах гари и клубы серого дыма.

Его голос был полон такого непритворного беспокойства, что Ромка тут же решился пойти против истины и произнести «сладкую ложь», чтобы успокоить незадачливого хозяина гостиницы. Но не успел он открыть рот, как с лестницы, величественно, словно королева к своим придворным, спустилась Велька.

— Это не номер, это клоповник, — сурово отрезала она, опередив ответ брата.

— Клоповник, — растерянно повторил Фокус. — А что такое клоповник? Я хорошо знаю язык лаверийцев, но никогда не слышал такого слова.

Краблик, перестав раскачиваться, с любопытством смотрел на Вельку, также ожидая расшифровки неизвестного определения.

— Клоповник — это замечательный, великолепный номер со всеми удобствами, — быстро сказал Ромка, бросив грозный взгляд на Вельку.

— Правда? — просиял Фокус, радостно всплеснув своими ручищами. — Я так рад, так рад, что он вам понравился. А теперь прошу к столу, — и, гостеприимно размахнувшись рукой, гигант нечаянно толкнул качалку, в которой сидел умиротворенный Краблик.

Бедный Краблик, не ожидавший такого подвоха, вылетел из резко качнувшегося кресла, как из катапульты и, пролетев через всю комнату, приземлился в огромную кадку с неизвестным растением, стоящим под лестницей.

После того как Фокус, бесконечно извиняясь, вытащил безвинно пострадавшего канюка из кадки, все перешли в другую комнату, где, как выяснилось, находился ресторан. Несмотря на данное хозяином звучное название, это помещение скорее напоминало трактир или харчевню. В общем, это была обыкновенная забегаловка, где основными угощениями являлись крепкие горячительные напитки и немудреная закуска из листьев шпината.

За деревянными столами, освещенные тусклым светом круглой свечной люстры, на длинных скамьях сидели выходцы из разных Миров, и, громко переговариваясь, потягивали темный напиток из пузатых стеклянных кружек. Наибольшее оживление царило за центральным столом, вокруг которого собрались самые шумные постояльцы. Они увлеченно лупили по столу ладонями, гогоча и подначивая друг друга забористыми словечками. После каждого удара со стола к потолку взлетал маленький упругий шарик, и его краткий полет сопровождался дикими воплями окружающих.

— Это игра чики-брики, — шепнул Краблик Ромке, завистливо глядя на игроков. — Чем сильнее стучишь по столу, тем выше прыгает шарик. Мой никогда не долетает до потолка. А у некоторых счастливцев он даже пробивает крышу.

— Эта игра не требует большого интеллекта, — усмехнувшись, заметила Велька, присаживаясь за столик, подальше от шумной компании. — Что-то они не похожи на ученых, собравшихся посетить другие Миры в исследовательских целях. Помнится, так нам описывали здешнюю публику Мудрецы, — насмешливо добавила она.

— Это коммивояжеры, — наклонившись к ней, доверительно шепнул Фокус. — Они посещают разные Миры и предлагают их жителям всякие товары. Здесь они ожидают окончания проверки своей личности в Ведомстве по регистрации и выдаче пропусков. Правда, большинство из них ее не пройдет. Знали бы вы, что это за товары, — сокрушенно покачав головой, добавил он.

— Стойте, стойте, — заволновалась Велька. — В гостинице полно подозрительных личностей, а вы забыли выдать нам ключ от номера.

— Ключ от номера? — непонимающе повторил Фокус.

— Ну, эта такая штучка, которая вставляется в замочек и поворачивается. Это позволяет надеяться, что никто не откроет дверь и не вломится в номер во время отсутствия его хозяина, — издевательски пояснила Велька.

Лицо Фокуса просветлело и, подойдя к ближайшему столу, он ловко отломил кусок дерева от столешницы и с галантным поклоном протянул его Вельке.

— Это что такое? Зачем мне эта щепка? — ошарашенно спросила Велька, на всякий случай придвигаясь поближе к Ромке.

— Это ключ. Заложите щепку между дверью и косяком, и тогда, будьте уверены, никакой порыв ветра ее не откроет, — доброжелательно пояснил хозяин.

И, довольный своей находчивостью, Фокус поспешил на кухню, подавать своим гостям изысканные кушанья лаверийцев.

— Здесь даже не знают, что такое замок, — вертя в руках щепку, простонала Велька. — Хорошо, что я не оставила в номере ничего ценнее расчески.

Ромка не слушал Велькины причитания. Его внимания привлек седобородый, худой старик, сидящий в самом углу харчевни. Слабый свет от свечей позволял Ромке разглядеть только густые кустистые брови, острый, крючковатый нос и длинную спутанную бороду. Похоже, Ромка также интересовал старика, поскольку тот не сводил с мальчика внимательного, настороженного взгляда, отвлекаясь лишь для того, чтобы сделать глоток из своей кружки.

— Вот, пожалуйста, рис и котлеты по-лаверийски, — гордо сообщил Фокус, протерев стол вонючей, мокрой тряпицей и плюхнув на него со всего размаха тарелку со странными зелеными комочками и три ложки. — А это чай со сдобными булочками, — добавил он, ставя напротив каждого глиняные кружки, в которых плескалась какая-то коричневая бурда.

Ромка первым опасливо пододвинул к себе тарелку с «чисто лаверийскими яствами». Зацепив ложкой склизкие зеленые комочки, он отведал котлету по-лаверийски. Велька не притронулась к кушаньям, терпеливо ожидая результатов этой дегустации.

— Что-то похожее на водоросли, — вынес вердикт Ромка, выплевывая котлету обратно в тарелку. — А рис напоминает песок, — поковыряв ложкой гарнир, сказал он. — Но его я пробовать не буду.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно заявила Велька. — Зато никаких соблазнов. Может, мне тут остаться на недельку? Я бы быстро сбросила пяток лишних килограммов.

Странно, но Ромка, который дома мог свободно обходиться без обеда и целыми днями бегал по улицам, «заправившись» лишь чипсами и шоколадками, вдруг ощутил острый приступ голода. «Вот бы сейчас сюда маминой стряпни. Я проглотил бы все за минуту», — тоскливо подумал он, придвигая к себе кружку и булочку.

Приготовившись к очередному разочарованию, Ромка сделал маленький глоток и с удивлением обнаружил, что вместо чая Фокус подал им сладкое какао. Какова же была его радость, когда и булочка оказалась вполне съедобной. Правда, до сдобы ей было далеко. Основными компонентами теста послужили мука и вода, но, несмотря на это, булка моментально исчезла в недрах Ромкиного желудка.

— Что, не по душе вам пришлась здешняя еда? — раздался вдруг чей-то голос, и, подняв глаза, Велька с Ромкой увидели подошедшего к ним старика с белой бородой.

— Какао пить можно, а вот котлеты никуда не годятся, — честно ответил Ромка, во все глаза разглядывая незнакомца.

— Да, кулинар из Фокуса, прямо скажем, никчемный. Но тем не менее как врач я советую вам подкрепиться. Для борьбы с Карликами вам понадобятся силы. Очень много сил, — внезапно проговорил он.

— А при чем тут Черные Карлики? — настороженно глядя на старика, спросил Ромка. — Кто вы такой и откуда про них знаете?

— Я Пурулепус. Чародей, еще не окончательно растерявший свои магические способности, — пояснил незнакомец, присаживаясь на скамью напротив Ромки и Вельки, рядом с почтительно потеснившимся Крабликом.

— Так вы тот самый опальный врач… — не договорив, осеклась Велька.

— Да, сегодня я не пользуюсь большой популярностью, — гневно сверкнув глазами, сказал старик. — Но было время, когда мои знания и навыки помогали людям, — с горечью заявил он, отхлебнув добрую половину напитка из своей кружки.

— А что произошло? — осмелился спросить Ромка. — Это потому, что на Перекрестке поселился доктор Густавс?

— Доктор? Нет, не доктор, — рассеянно произнес старик. — Густавс — дельный малый, и без его помощи моим пациентам пришлось бы худо, — признался Пурулепус. — Плохи дела у нас на Перекрестке, — внезапно произнес он, опустошив свою кружку и делая знак, пробегающему мимо Фокусу повторить заказ.

— А что тут у вас происходит? — спросила Велька, внимательно осматривая знахаря.

— Сначала Карлики, потом Монус. Между прочим, он был моим другом, моим верным старым другом, — грустно произнес он.

— Но вы же лучший чародей на Перекрестке. Попробуйте ему помочь, — горячо воскликнул Ромка.

— Кто сказал, что я лучший чародей? — вдруг хитро прищурился старик, и его лицо приобрело лукавое выражение. — У нас есть маги и посильнее меня, — многозначительно поднимая глаза к потолку, прошептал он.

— Вы имеете в виду Мудрецов? — так же шепотом уточнил Ромка.

— Спасибо, спасибо, Фокус, — громко поблагодарил Пурулепус хозяина гостиницы, принимая из его рук новую порцию горячительного напитка и делая вид, что не расслышал Ромкиного вопроса.

— А с Черными Карликами будьте осторожнее, — продолжил старик. — Да впрочем, вам уже наверняка это говорили и Мудрецы, и наш суровый красавчик, и бледноликий милитарист.

— Суровый красавчик — это Сардонис? — уточнила догадливая Велька. — А бледноликий милитарист, наверное, Гардин?

— В самую точку, — глухо захохотал Пурулепус. — Я думаю, Гардин был бы совсем не прочь затеять новую войну. Он так и ищет повод для раздоров. Очень уж хочется ему отличиться… Я как врач давно ему намекал, что эта его подозрительность до добра не доведет. От нее до мании преследования рукой подать. Для него это нападение Черных Карликов просто подарок судьбы, возможность снискать лавры героя и освободителя.

— А Сардонис? — осторожно спросил Ромка.

— А что Сардонис? — удивленно поднял мохнатые брови старик. — Этому красавчику тоже палец в рот не клади. Многих его внешность вводила в заблуждение, и многие впоследствии горько раскаивались, что недооценили противника. Но, насколько я знаю, в вашу задачу не входит участие в наших местных склоках и раздорах. Главное — позаботьтесь о Сокровищнице Знаний. Если Черным Карликам удастся завладеть ею — баланс нарушится и…

— Что и? — спросил Ромка, затаив дыхание слушавший старца.

— Запомните, Карлики — жадные и завистливые существа, — отхлебнув из кружки, произнес Пурулепус.

— А почему их называют Черные Карлики? — полюбопытствовала Велька. — Они что, маленького роста?

— Нет, — мрачно хохотнул Пурулепус. — Они выглядят как обычные люди. Но душа у них крошечная и темная. В этом-то и заключается вся проблема — Черных Карликов очень нелегко обнаружить, а уж обезвредить и того труднее, — и, тяжело поднявшись со скамьи, старик, не прощаясь, чуть пошатываясь, побрел к своему столику.

— Информации немного, — констатировала Велька, глядя на прямую, как палка, спину удаляющегося Пурулепуса.

— Мне показалось, он намекал нам на то, что на Монуса могли наслать заклятье сна Мудрецы, — произнес Ромка, вопросительно глядя на сестру. — Да и Сардониса с Гардиным он, похоже, не очень жалует.

— Насколько я помню, Гардин отвечает ему тем же. Вспомни, что он говорил Сардонису и доктору Густавсу, — задумчиво ответила Велька.

— Да, в случае с Монусом Гардин явно подозревал Пурулепуса, — кивнул Ромка.

— Ловко же этот Пурулепус отвел от себя подозрения, — заметила она. — Но я думаю, верить его словам нельзя. По-моему, он обычный пьяница.

— А помнишь, Густавс говорил нам, что Мудрец из Абрадара забыл заклятие сна. Значит, он его знал и, вполне возможно, что и вспомнил, — многозначительно глядя на Вельку, сказал Ромка.

— Я больше не могу этого слушать! — внезапно раздался визг, и Велька с Ромкой увидели, что маленький Краблик весь трясется от переполняющего его негодования, а его длинные уши дрожат как осиновые листья на ветру. — За всю свою жизнь я не слышал столько несправедливых слов о моем начальстве. Сначала господин Гардин, затем Пурулепус, потом Мудрецы… Как у вас язык повернулся порочить их честные имена! Ну почему, почему мне так захотелось малины! Если бы не мое легкомысленное отношение к службе, вас бы здесь сейчас не было, — запричитал он, закрыв глаза лапками.

Конец ознакомительного фрагмента.