Велька и Ромка против Черных Карликов

Юлия Владимировна Корнеева, 2007

Захватывающие приключения ожидают нас на каждом шагу и порой в самых неожиданных местах. Стоит только внимательно присмотреться, и окажется, что обыкновенный куст малины скрывает межпространственную дверь. Именно через нее брат и сестра – Ромка и Велька – попадают на Перекресток миров, где оказываются в эпицентре таинственных и загадочных событий. На Перекрестке случилась беда. Туда проникли черные карлики, задумавшие поработить параллельные миры. Они умны, хитры и изворотливы, а самое главное – имеют сообщника среди жителей Перекрестка. Удастся ли Ромке с Велькой и их новым друзьям – Краблику и Тени – остановить злодеев и раскрыть личность коварного предателя? Смогут ли они выполнить секретное поручение мудрецов и доставить из параллельного мира – Абрадара – Сокровищницу знаний? Домашние эльфы и загонщики облаков, русалки и лесные феи, лешие и лепреконы… Кого только не встретят герои во время своего удивительного, иногда опасного, но очень увлекательного путешествия.

Глава 1. Обыкновенная семья

Летние каникулы… Такое долгожданное и такое желанное время года. Ромка стал мечтать о них с самого первого дня сентября. И нельзя сказать, чтобы учеба ему совсем уж не нравилась. Нет, учился он очень даже прилично, можно сказать, хорошо, хотя, по словам его школьной учительницы Натальи Николаевны, он ленится и не использует весь свой потенциал. Да, именно так она и сказала: потенциал. Ромка это отлично слышал, стоя у открытой двери учительской, где Наталья Николаевна беседовала с его родителями. Ее слова сильно озадачили Ромку. Да как же он его не использует, если целыми днями только и делает, что совершенствуется в компьютерных играх и бьет все рекорды в гонках по пересеченной местности? Разве Ромка виноват, что он — обыкновенный мальчишка, которого больше привлекают шумные игры с друзьями, чем чтение и умножение пятизначных цифр столбиком.

Но все плохое рано или поздно кончается, вот и учебный год близился к завершению, и впереди замаячили летние каникулы. Сколько планов замыслил Ромка на это лето, сколько выдумал фантастических проектов, и все зря…

Наступили каникулы. И что? Вместо того чтобы гонять с друзьями по двору на роликах, он сидит в мягкой качалке под навесом и ломает голову над тем, чем бы себя развлечь. Надежды не оправдались, бережно взлелеянные мечты не исполнились, планы рухнули… А ведь он так старался, закончил год без единой тройки и за усердие даже заслужил похвалу от Натальи Николаевны.

«Это все из-за этого переезда. Он всему виной. Испортил мне все лето», — тоскливо думал Ромка, недовольно оглядывая свой новый дом.

Еще совсем недавно, всего какой-то месяц назад Ромка, его папа, мама и две сестры жили в обыкновенной четырехкомнатной квартире на седьмом этаже высотного дома, стоящего на шумном бульваре в самом центре города. Теперь-то Ромка понимает, какое это было славное время. Его друзья — Димка, Мишка и Сашка — жили с ним в одном подъезде, и все они до позднего вечера гоняли на великах по двору, играли в компьютерные игры или придумывали массу других не менее увлекательных занятий.

Правда, не всем членам их семьи нравилась эта городская жизнь. Например, мама часто вздыхала по поводу постоянных отключений горячей воды и то и дело сетовала на тонкие стены, сквозь которые долетали звуки, исторгаемые мощным музыкальным центром их соседа.

Папа же искренне негодовал, почему именно в те дни, когда он возвращается из магазина с сумками, полными провизии, на лифте красуется лаконичная табличка, извещающая о том, что он временно не работает. Такие досадные совпадения случались довольно-таки регулярно, и подъем на седьмой этаж с тяжелыми пакетами стал для папы вполне обычным, хотя и малоприятным делом.

Но Ромка не обращал на эти мелочи никакого внимания. Он вихрем носился по этажам, увлеченно менялся с соседом музыкальными дисками и гонял мяч, поднимая клубы пыли на импровизированном футбольном поле, огороженном старой рваной сеткой.

И вот однажды этой расчудесной, вольной, веселой жизни пришел конец. Как-то вечером папа вернулся с работы и с порога заявил: «Ну, семья, готовьтесь, завтра переезжаем!» Нельзя сказать, что для Ромки это грядущее событие было полной неожиданностью. Нет, где-то в уголке его сознания мелькала мысль о возможном расставании с друзьями. Но он не думал, что это произойдет так скоро. Ведь уже несколько лет папа с мамой вели строительство большого дома в коттеджном поселке, расположенном за чертой города. Они постоянно обсуждали планы постройки нового жилья, советовались с дизайнерами, и их квартира была вся завалена чертежами и схемами. Несколько раз в неделю мама с папой «ездили на домик», контролируя работу строителей и отделочников, и возвращались в неизменно приподнятом, возбужденном настроении. Это длилось так долго, что дети уже успели привыкнуть к родительским отлучкам и воспринимали их как нечто неизменное и нескончаемое. Но вот возведение коттеджа наконец завершилось, и дом с нетерпением ожидал прибытия своих новых хозяев.

Ромка пытался уговорить родителей отложить переезд до осени, но, увидев, как на папином виске быстро-быстро запульсировала синяя жилка, он тут же побежал складывать свои вещи в большие картонные коробки. Синяя жилка была верной спутницей папиного раздражения и недовольства. Она возникала очень редко, но уж если появлялась, то всем виновным попадало по полной программе. Об это знали не только домочадцы, но и папины служащие, и, замечая этот грозный знак, страстно желали оказаться за много-много километров от рассерженного начальника.

А подчиненных у Ромкиного папы было предостаточно. Дело в том, что он работал управляющим одного из крупнейших банков города. Каждое утро папа садился в черный «БМВ» и уезжал к себе на работу. Папа очень любил свою машину, и Ромка мечтал, что когда-нибудь и у него будет такой же шикарный блестящий, лакированный автомобиль. Но до этого, по словам папы, Ромке надо было еще дорасти. Ведь ему исполнилось всего девять лет, и пока что в личном распоряжении мальчика находились только велосипед, ролики и скейтборд. «А это совсем немало для мальчика твоего возраста», — строго внушал ему папа.

На новом месте Ромке сначала очень понравилось — большой участок за высокой оградой, сосновый лес вокруг и красивый двухэтажный дом с темно-бордовой черепичной крышей и светлыми стенами. Вдоль участка пролегала неглубокая канавка с быстрым ручейком, дно которой было вымощено декоративным камнем. Младшая Ромкина сестра — Маша — часто развлекалась тем, что отправляла по нему в плавание еловые ветви, шишки, кусочки коры и, затаив дыхание, наблюдала за солнечными бликами, отражающимися на водной глади.

Попасть в дом можно было как с парадного входа, так и через огромный гараж, где стояли машины родителей, а также Ромкины велосипед и скейтборд. Пока что большую часть холла загромождали коробки с вещами, поэтому проходить по нему следовало осторожно, петляя, словно лиса, путающая следы.

Зато в гостиной уже царил полный порядок: на начищенном до блеска паркете были расставлены мягкие, уютные кресла и диван. Непременный атрибут загородного дома — камин — с горделиво выпяченной топкой и домашний кинотеатр с огромным, во всю стену, экраном и несколькими высокими колонками, были готовы обогреть, а заодно и развлечь своих хозяев.

Ромкина комната, расположенная на втором этаже по соседству с комнатами сестер и родительской спальней не могла похвастаться богатым убранством. Пока что ее единственными украшениями служили кровать, шкаф и рабочий стол. С гораздо большим удовольствием Ромка заглядывал папин кабинет, напоминающий каюту капитана.

Особый морской колорит кабинету придавали начищенный до блеска медный колокол — рында, в любой момент готовый нарушить тишину дома зычными, торжественными звуками, и миниатюрная модель корабля, заключенная в прозрачную бутыль. Частенько разглядывая обшивку и мачты судна, Ромка искренне недоумевал, как же удалось мастеру протащить свое творение сквозь узкое горлышко бутылки.

В первый же день по приезде Ромка с энтузиазмом приступил к освоению новой территории. Он честно старался помочь маме, оживленно порхавшей по дому с охапками вещей в руках, но, после того как случайно разбил четыре фарфоровые чашки из нового сервиза, нечаянно присел на хрупкую икебану из сухих цветов и по ошибке натер полированный стол коричневой ваксой, мальчик был отстранен от домашних дел и выдворен на улицу — дышать воздухом.

На улице под названием «Лесная» воздуха было очень много, а развлечений крайне мало. Длинная вереница домов упиралась одним своим концом в лес, а другим — в большие железные ворота, рядом с которыми в тени пушистой ели притаилась симпатичная будка с двумя бдительными охранниками. В их обязанности входило не пропускать на территорию посторонних лиц и открывать ворота только жильцам поселка и их гостям. Но поскольку большинство домов на единственной улице поселка пустовало, то работы у охранников было немного. Неприкаянно слоняющийся Ромка был чуть ли не единственным объектом их наблюдения. И поэтому ничего удивительно, что вскоре мальчик и два скучающих стража познакомились, и между ними завязались приятельские отношения.

Конечно, Петру и Михаилу было далеко до Ромкиных друзей, оставшихся в городе. Они не могли покинуть свой пост и покататься с ним наперегонки на скейте или сыграть в компьютерную «стрелялку», но зато с ними можно было поговорить по-мужски, серьезно и степенно, о новом победителе «Формулы-1», последнем проигрыше нашей сборной по футболу или о жутких спецэффектах в триллере «Кровавый дом на краю улицы».

Кроме охранников Ромка познакомился с милейшей супружеской парой, проживающей в самом первом доме на их улице. Это были славные, убеленные сединами старички по фамилии Серебряковы, которым заботливые дети построили дом в тихом, экологически чистом месте. Они беспрестанно поливали растущие в парниках огурцы и каждый день подравнивали траву на участке маленькой, шустрой газонокосилкой.

Однажды Ромка помог им найти потерявшегося котенка, которого старики просто обожали. Этим поступком мальчик заслужил их искреннюю любовь и на все лето обеспечил свою семью овощами из соседского парника.

В остальных заселенных домах обитали семьи с маленькими детьми, частенько оглашавшими всю округу тоненькими, визгливыми криками. Они, на взрослый Ромкин взгляд, были совсем крошечными — гораздо меньше его младшей сестренки Маньки, которой месяц назад исполнилось два года. Их мамы часто прогуливались по улице с колясками и, встречая Ромку, ласково ему улыбались. Ромка улыбался им в ответ, приветственно помахивая рукой малышам. Карапузы тут же начинали таращить глаза, энергично сучить ножками и горячо гукать, всем своим видом демонстрируя готовность к общению. Но Ромка только грустно вздыхал, понимая, что до полноценных собеседников им еще расти и расти.

Так прошла неделя, другая, третья, и деятельный Ромка заскучал. Его одолела хандра, развеять которую не смогло даже нашествие ландшафтных дизайнеров. Этим красивым словом именовались люди в зеленых рабочих комбинезонах с надписями на спинах «Цветущий сад». Их вызвала мама, желающая как можно быстрее превратить неухоженный участок леса в благоухающий оазис.

Ромка, не разделявший ее энтузиазма, весьма скептически следил за работой дизайнеров, основным результатом которой стало обилие на участке колышков и ям разного диаметра. Так что теперь, прохаживаясь вокруг дома, следовало постоянно смотреть себе под ноги, чтобы ненароком не провалиться в одну из них.

«Эти пришли сюда всерьез и надолго», — сделал глубокомысленный вывод Ромка, наблюдая за компанией незнакомцев, горячо убеждающих маму в необходимости создания пруда с золотыми рыбками. Ромка попытался представить ситуацию, в которой у их семьи может возникнуть надобность в золотых рыбках. И его фантазия услужливо нарисовала перед глазами картину массового голода и сковородку с весело шипящим на ней маслом.

— Рома, как же у нас скоро будет здорово! — радостно воскликнула мама, вихрем промчавшись мимо него и даже не подозревая о том, какие кровожадные сцены мелькают в голове ее любимого сына. — Вот здесь вырастут цветы, а там мы выкопаем искусственный пруд, — почти пропела она, показывая пальцем вглубь участка. — Правда, замечательно?

— Да-а-а, — без особого энтузиазма протянул Ромка. Почему-то цветы его сегодня совсем не радовали, и казалось, что и без пруда с золотыми рыбками он тоже вполне может обойтись.

— Ну, чего ты такой кислый? — наконец-то заметила мама. — Займись хоть чем-нибудь. Погоняй на велосипеде, почитай книги, которые тебе задали на лето по литературе, или иди поиграй в компьютерные игры. Я, кстати, вчера купила тебе новую.

— Какую? — сразу же оживился Ромка, игнорируя предложение почитать книгу. — «Стрелялку»?

— Нет, не «стрелялку», — недовольно сморщила нос мама. — Я специально попросила продавца дать мне что-нибудь приличное, без всяких этих ужасов, — пробормотала она, натягивая на руки длинные резиновые перчатки.

— Но мама, я же тебе сто раз объяснял! Ведь в ужасах-то и есть весь кайф, — попытался втолковать ей Ромка. Иногда мама бывала такой непонятливой…

— И слышать ничего не хочу, — потеряла терпение мама, увидев, что с другого конца участка ей машет рукой рабочий в зеленой спецовке. — Мне некогда, меня зовет ландшафтный дизайнер.

— Да как хоть игра-то называется? — крикнул Ромка вслед маме, кинувшейся на зов цветовода.

— Что-то вроде «Попробуй достать соседа», — крикнула ему в ответ мама.

«А название довольно забавное. Может, и игра тоже ничего», — с надеждой подумал Ромка, поднимаясь с мягкой качели.

Но не успел он дойти до дома, как на него налетела Манька.

Манька была его младшей и самой любимой сестрой. Иногда (примерно раза два за день) Ромке хотелось, чтобы она являлась также и его единственной сестрой. Взгляд больших синих глаз малышки всегда был полон такого искреннего обожания, что в ее компании Ромка чувствовал себя настоящим взрослым старшим братом, способным на самые невероятные, даже героические поступки.

Манька, Машка или Маруся, как называл ее папа, была очень активной натурой. Она ни минуты не сидела на месте, доводя до изнеможения всех своих нянек. «Ваша Маша такой энергичный ребенок, за ней невозможно уследить», — неизменно жаловались они, получая расчет и спешно покидая их квартиру.

А Машке все было нипочем, она только хитро улыбалась, словно придумывая очередную каверзу для своих новых воспитательниц. Так было до тех пор, пока на пороге их дома не появилась Арина Аркадьевна. Увидев ее, все как-то сразу поняли, что с этой няней особо не забалуешь. Она была невысокой, худощавой, с волосами, собранными на затылке в тугой узел, в прямоугольных очках и без тени улыбки на лице.

И как-то так получилось, что постепенно Арину Аркадьевну стали слушаться все домочадцы — от вмиг присмиревшей Маруси до папы-банкира. С новой няней в семье появилось ранее не знакомое Мане слово «режим», за неукоснительным соблюдением которого Анна Аркадьевна строго следила. Она никогда не повышала на детей голос, умела превратить самое скучное дело в увлекательное занятие и обладала безграничным терпением. Словом, была «чистым золотом», как называла ее мама, рассказывая папе об очередном педагогическом успехе воспитательницы. «Она очень разумная особа», — одобрительно кивал головой папа.

— Подём, подём, — требовательно заверещала Маша, хватая за руку брата. — Я тебе то-то показу, — довольно улыбаясь, пообещала она, дергая его за палец. В свои два года она уже довольно неплохо изъяснялась и не упускала случая поболтать с домашними, виртуозно придумывая совершенно фантастические поводы для вступления в беседу.

— Мань, что ты мне хочешь показать? — ласково спросил Ромка, присаживаясь на корточки. — Наверное, опять дождевого червя на велосипеде или красного крокодила? — попробовал угадать он, перечисляя последние Машкины выдумки.

— Нет, не челвя, — успокоила его неугомонная сестрица, заливаясь веселым смехом и отрицательно мотая головой. — Тебе понлавится, — заверила Машка, продолжая тянуть брата к кустам малины, растущим у забора.

Эти кусты совершенно не вписывались в разработанный мамой и ландшафтными дизайнерами план посадки цветов и деревьев. Неказистой растительности грозила неминуемая вырубка, если бы на защиту малинника неожиданно не встал папа. «Я хочу, придя домой, есть ягоду, которая выросла на моей собственной земле», — заявил он, и маме пришлось смириться с его решением. Словно в благодарность за проявленную твердость, колючие кусты малины буйно разрослись и радовали папу необычно крупной, сладкой ягодой.

— Мария, тебе пора спать, — услышал Ромка голос Арины Аркадьевны, вышедшей на крыльцо дома. — Уже десять минут как ты должна быть в постели, — укоризненно добавила она.

— Я токо показать, — попробовала возразить Маша. — А потом слазу спать.

— Мария, препирательство здесь неуместно, — поставила точку в переговорах Арина Аркадьевна, не поддавшись на уловки своей подопечной. — Режим есть режим. Сейчас по расписанию у тебя сончас.

— Иди, Маня, потом покажешь, — разворачивая сестру по направлению к дому и легонько подталкивая ее в спину, сказал Ромка. — Я обещаю, что как только ты проснешься, мы сходим посмотреть, что ты там нашла такого интересного.

Поняв, что последнее слово опять осталось за няней, Машка признала свое поражение и, обречено вздохнув, побрела в спальню.

— Может, и ты к ней присоединишься? — услышал Ромка за спиной насмешливый голос. — Ведь маленьким мальчикам днем надо отдыхать. А потом Арина Аркадьевна покормит тебя манной кашкой, она ведь так полезна карапузам вроде тебя.

Пальцы Ромки непроизвольно сжались в кулаки. Это была она — его вечная мучительница, заядлая спорщица, всезнайка и задавака — старшая сестрица Велька. Как всегда, когда она начинала его дразнить, в Ромке вспыхнуло горячее желание хорошенько оттаскать сестру за длинную белую косу, картинно перекинутую через плечо.

Довольно-таки часто это ему удавалось, но за удовольствие видеть поверженную Вельку приходилось дорого расплачиваться. Последний раз папа запретил Ромке целую неделю даже подходить к компьютеру, а мама больше часа наставляла его на путь истинный, объясняя, как это плохо, когда между братом и сестрой нет настоящей дружбы. Под конец Ромка был уже согласен и две недели не включать компьютер, только бы не видеть грустных маминых глаз и не слышать ее проникновенных речей.

Велька, полное имя которой было Виолетта, хитро прищурив глаза, стояла, сжимая в руках журнал в красочной обложке. Она была старше Ромки на целых два года и три месяца, и поэтому никогда не упускала случая покомандовать младшим братом, без особого, впрочем, успеха. Ромка подозревал, что Велька так же как и он мается от безделья и скуки. Ведь так обожаемые ею подруги и магазины остались в городе, но признать этот факт она считала ниже своего достоинства. И уж тем более не намерена была обсуждать свои личные проблемы с младшим братом. Поэтому целыми днями Велька только и делала, что смотрела фильмы, объедалась горьким шоколадом и изучала глянцевые журналы.

— Да уж, тебе манную кашу есть ни в коем случае нельзя. Говорят, от нее толстеют, а на тебе и так уже новая юбка по швам трещит, — притворно-сочувственно произнес Ромка, решив на этот раз сдержаться и ограничиться лишь словесной баталией.

Он знал, что больше всего на свете Велька хочет похудеть, но ее пагубное пристрастие к сладкому и мучному мешало исполнению этого заветного желания. Второй по значимости мечтой в Велькином списке было стремление перекрасить волосы в рыжий цвет. Но мама категорически запретила ей даже думать о покраске. Напрасно Велька приводила весомые аргументы, пытаясь убедить маму, что этот тон необычайно подходит к ее зеленым глазам. Мама была непреклонна, и поэтому идею смены цвета волос Велька решила временно отложить, сосредоточив все свои усилия на похудении.

От ехидных Ромкиных слов на щеках Вельки вспыхнули два красных пятна. Она предчувствовала, что лежание на диване с шоколадным батончиком в зубах до добра не доведет. Силой мысли лишние килограммы не согнать. Велька уже и сама осознала этот факт, но услышать горькую правду из уст брата было весьма неприятно.

Вообще-то, справедливости ради, следует сказать, что Велька была совсем не толстой, а просто крепко сложенной девочкой.

— Карапузы ничего не понимают в нынешней моде, — размахивая журналом перед носом Ромки, быстро нашлась Велька. — В этом сезоне модно носить облегающие юбки. Вот так вот, Ромуальд.

И, виляя бедрами, как манекенщица на подиуме, Велька поспешно устремилась в заросли малины, решив заменить себе обед легким диетическим ягодным перекусом.

Этого Ромка стерпеть не мог. Дело в том, что его настоящее имя действительно было Ромуальд. Да, да! Не Ромка, не Роман, а именно Ромуальд. Им он был обязан маме, которая хотела, чтобы ее дети носили красивые, звучные имена.

И если Велька была в восторге от имени Виолетта, то Ромка ненавидел «Ромуальда» всей душой. Собственное имя было его самым большим и страшным секретом. Да если бы школьные друзья узнали, что на самом деле Ромка — Ромуальд, он бы в тот же миг просто сгорел от стыда. Велька хорошо знала об этой его слабости и не упускала случая напомнить брату о так тщательно скрываемой им тайне. Сочувствовал Ромке только папа и поэтому никогда не называл сына полным именем. А когда родилась Маня, именно папа настоял на том, чтобы она стала просто Марией, а не Марианной, как того хотела мама.

После такого «оскорбления» и без того неглубокая чаша Ромкиного терпения окончательно переполнилась. И не успела Велька подойти к малине как он в несколько прыжков настиг ее и повалил на траву.

— Обещай, что больше не будешь так меня называть, — схватив сестру за косу, угрожающе зашипел Ромка, моментально позабыв все мамины наставления.

— Ромуальд, Ромуальд, — извиваясь и пытаясь сбросить себя худенького, но цепкого братца, дразнилась Велька.

— Фу, как некрасиво! — откуда-то сбоку раздался вдруг чей-то строгий голос, и Велька с Ромкой как по команде повернули головы, чтобы посмотреть, кто это мешает им выяснять отношения.

Но то, что они увидели, заставило их мгновенно позабыть о драке. Перепачканные землей со всклокоченными волосами и красными щеками, они отцепились друг от друга и во все глаза уставились на маленькое мохнатое существо, выглядывающее из-за гибких стеблей малины.

— Ой, мамочки, — тоненьким голосом пропищала Велька, хватаясь за Ромкину руку. — Оно живое?

В том, что ОНО живое, не осталось никаких сомнений, после того как, услышав Велькины слова, существо презрительно фыркнуло и, выбравшись из колючих зарослей, смело шагнуло навстречу брату и сестре.

— Ох, и влетит мне из-за вас, — ворчливо посетовало странное создание, напоминающее заросшего шерстью маленького человечка. Он озабоченно почесал мохнатую голову, с которой свисали белые в черную полоску уши, очень похожие на заячьи. — И почему я всегда сую нос не в свои дела? — сокрушенно подосадовал мохнатый незнакомец.

— А вы кто? — осмелился спросить Ромка, почувствовав, что на этот раз притихшая Велька уступает ему право быть главным.

— Я — Краблик, — представился незнакомец, расплывшись в неожиданно белозубой улыбке. — По происхождению — канюк. А по роду деятельности — Смотритель Межпространственных Дверей.

— Каких дверей? — внезапно ожила Велька, присаживаясь на траву, чтобы лучше видеть невысокого смотрителя. — Это где же такие находятся?

— Да вот здесь, у вас в малине, — словоохотливо пояснил Краблик, махнув маленькой лапкой в сторону кустов. — Я вообще-то не должен здесь находиться, — откровенничал он. — Но я просто обожаю малину. Поэтому решил воспользоваться своим служебным положением и с помощью макров заглянуть к вам в гости.

— Какие еще макры? Какая малина? — засыпала вопросами Краблика пришедшая в себя Велька. Она наконец-то полностью оправилась от первого потрясения и, почувствовав себя хозяйкой положения, сурово уставилась на мохнатого незнакомца, ожидая объяснений.

— Бедные дети! Вы не знаете, что такое макры? — жалостливо произнес Краблик. — Надо же, какая дремучесть! Но хоть про другие Миры-то вы, надеюсь, слышали?

— Краем уха, — подтвердил Ромка. Ему как-то не верилось, что он стоит в кустах своей собственной малины и разговаривает о других Мирах с каким-то ушастым существом, едва доходящим ему до колена.

— Ну, кто краем, а кто и всеми двумя, — не утерпела поддеть брата Велька. — Я, например, только вчера прочитала статью в журнале «Параллельные Миры — миф или реальность?», — похвасталась она.

— Это кто ж такую ерунду написал? — неодобрительно глядя на Вельку, изумился Краблик. — С чего бы это им становиться мифами? Ладно, заболтался я тут с вами о пустяках, а мне ведь на службу пора. Вдруг проверка, а меня на месте нет, — внезапно засуетился Краблик. — Но куда же они подевались?

И маленький Краблик бестолково заметался между кустами малины, раздвигая листву лапками и явно пытаясь что-то найти.

— Что вы ищете? — поинтересовался Ромка. — Может быть, мы сможем вам помочь?

— Макры. Я ищу макры. Они слетели со лба, когда на меня налетело какое-то шумное создание в юбке и сшибло меня с ног, — пожаловался Краблик.

— Это, наверное, была Маруся, — догадался Ромка. — То-то она так хотела мне показать здесь что-то необычное. А как выглядят эти ваши макры?

— Они такие кругленькие, сделаны из прозрачного пластонита, а на дужках у них эластичные крепёжики, — принялся подробно описывать пропажу Краблик.

Брат с сестрой удивленно переглянулись. Эти слова им ни о чем не говорили. Но на всякий случай они принялись осматривать землю в радиусе нескольких метров от того места, где встретили Краблика. В буйной траве, до которой еще не добрались руки ландшафтных дизайнеров, дети обнаружили только обрезок резинного шланга, большой осколок стекла и три длинных ржавых гвоздя.

— Ищем то, сами не знаем что, — недовольно пробормотала Велька, приседая на корточки и осторожно шаря руками в траве.

Ромка мужественно полез в самую гущу колючих зарослей, осторожно пробираясь между кустарниками. К своему удивлению, в самом неподходящем, по его мнению, месте он увидел маленькое гнездышко, покачивающееся на одной из веток. В гнезде неподвижно сидела крохотная черная птичка и, нахохлившись, с ужасом наблюдала за Ромкиными перемещениями. Решив попусту не беспокоить пернатую мать, мальчик выбрался из кустов, удрученно разглядывая оцарапанные руки.

— А вот это не они? — спросила вдруг Велька, показывая на ветку, где по соседству с крупными ягодами висло нечто похожее на папины очки для чтения.

— О-о! Конечно же, это они и есть! — радостно возопил Краблик, подпрыгнув от земли на добрых полметра. — Как же я рад вас видеть, — довольно приговаривал он, цепляя дужки макров на свои развесистые уши. — Без них я никак не смогу вернуться на Перекресток Миров, потому что не вижу свою Межпространственную Дверь. Я помню, что она находится приблизительно где-то здесь, — тыча пальцем в малину, разглагольствовал он. — Но «приблизительно» здесь совсем не подходит. В этом деле нужна суперточность.

Ромку и Вельку, несмотря на всю их непохожесть, пронзила одна и та же мысль. Они почувствовали, что еще несколько секунд — и разговорчивый Краблик покинет их навсегда. И они никогда в жизни не простят себе, что не познакомились с ним поближе, не расспросили про другие Миры и даже не попытались узнать, как действуют макры.

— Что, хотите увидеть мою Дверь? — глядя на их несчастные, растерянные лица, догадался Краблик. — Ладно, так и быть, смотрите. Только всего на секундочку, — строго предупредил он.

И маленький человечек, резко сдернув с головы макры, протянул их Ромке. Макры и вправду напоминали папины очки, только стекла у них были сделаны из какого-то необычного, отливающего серебром стекла.

— Одевай, не бойся, — подбодрил мальчика Краблик. — Они покажут тебе то, что ты никогда бы не увидел обычным зрением.

Велька недовольно надула губы, наблюдая за тем, как Ромка пытается надеть макры, которые были ему явно маловаты. Ее крайне возмутил тот факт, что Краблик не предложил ей первой примерить эти необычные очки, а ведь она старше Ромки на целых два года и три месяца и к тому же выше его на полголовы. Да и вообще, она же девочка, а их, как известно, полагается везде пропускать вперед.

С трудом надев макры, Ромка сначала не заметил никаких перемен в окружающей его действительности. На удивление, сквозь необычные стекла было все прекрасно видно. И дом, и идущую по дорожке Арину Аркадьевну, и Вельку, хмурящую брови, и кусты малины, и деревянную обитую медными полосками дверь с кованой ручкой.

Стоп! Дверь! Откуда она взялась в кустах малины? Удивленный Ромка быстро стащил с носа макры, но невооруженным взглядом никаких дверей он не увидел. Заметив его замешательство, Краблик весело захохотал.

— Ну, что? Видел? Только с помощью макров можно обнаружить вход в другие Миры. Главное — плотно закрыть за собой дверь, а то случайно в нее может зайти совершенно посторонний человек. Вот для этого и существуем мы — Смотрители, чтобы следить за тем, чтобы абы кто не шастал по другим Мирам, — важно пояснил он ребятам.

Пока Краблик говорил, Велька, решившая, что сам о себе не позаботишься — никто и не вспомнит, вырвала из Ромкиных рук макры и принялась попеременно то надевать их, то снимать, наблюдая, за внезапным появлением и таким же молниеносным исчезновением загадочной Двери.

— Надо же, у нас в малине вход в другой Мир, а мы и знать ничего не знаем, — удивленно пробормотала Велька.

— Ну, это вход не в другой Мир, а всего лишь на Перекресток Миров, — нравоучительно пояснил Краблик. — Для того, чтобы попасть в другой Мир, надо сначала оказаться на Перекрестке.

— А можно мне хоть одним глазком посмотреть на этот ваш Перекресток? неожиданно взмолилась Велька, обращаясь к Краблику.

— Ни глазком, ни полглазком нельзя, — вмиг посерьезнев, сурово отрезал тот, решительно забирая у девочки макры. — Если каждая взбалмошная девчонка вознамерится делать, что ей вздумается, то вся моя зарплата уйдет на выплату штрафов. У нас на Перекрестке с дисциплиной строго. Все проходящие через Межпространственную Дверь видны как на ладони. Господин Сардонис — мой начальник — лично следит за тем, чтобы незарегистрированные путешественники не переступали межпространственный порог. Знаете, что бывает за не-сан-кцио-ни-ро-ванное проникновение на Перекресток? — строго спросил Краблик и многозначительно добавил: — Ужасная кара! Просто кошмар, до чего страшная!

Удовлетворенный растерянностью, отразившейся на лицах ребят, Смотритель нацепил макры и беззаботным тоном сообщил:

— Все, пора мне. Думаю, вы понимаете, что наша встреча была ошибкой. Надеюсь, это досадное недоразумение останется между нами. Вряд ли когда увидимся, поэтому сократим прощание до минимума. Объятия и поцелуи оставим до лучших времен.

И произнеся эти слова, Краблик стремительно прыгнул в кусты малины и мгновенно исчез, будто и не было его вовсе.

Но не успели ребята прийти в себя от удивления, как между веток малины вновь появилась голова Краблика, и раздался его голос:

— Малину-то, малину-то я забыл. Передайте-ка мне мою шляпу с ягодой, — взволнованно попросил он.

И тут ребята заметили, что под кустом лежит маленькая коричневая фетровая шляпа, доверху наполненная сладкой ягодой. Нагнувшись, Велька подняла ее с земли и двинулась к Смотрителю.

Раз! И не успел Ромка и глазом моргнуть, как его сестрица пропала, словно растворившись в зарослях малины. Ромка растерянно стоял, глядя на валяющийся под ногами красочный журнал, не зная, что же ему предпринять. Конечно, Велька редкостная вредина, но она же его сестра, и он просто перестанет себя уважать, если тут же не бросится ей на выручку. А уж как он объяснит ее исчезновение родителям, и представить трудно! И, набрав в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, Ромка решительно шагнул вперед…