Стальной цветок долины

Юлия Арниева, 2023

У каждого есть свой предначертанный путь. Я думала, что знаю свой…Очнувшись в прошлом, я не ведала, что мой путь лишь только начинается. Крестьянка, рабыня, наложница… что ещё преподнесёт мне затейница судьба?Четвертая книга цикла "История волшебной долины"

Глава 7

Выскользнуть из дома удалось незаметно. Пробираясь через двор, неся в руках мешок с тёплыми вещами, что припрятала за печкой, я настороженно оглядывалась. Ночь была ныне тёмной, луна скрылась за тучами, гнетущая тишина тревожила. Так бывает обычно перед грозой — мир затихает в ожидании, когда вот-вот ударит гром и молния с треском и шипением разорвёт воздух.

— Блин! — едва слышно выругалась, наступив на ветку, которая слишком громко хрустнула, испугав до седых волос, — откуда ты здесь взялась?

На секунду застыв, я прислушалась, но такой, казавшийся для меня оглушительным, звук никого не потревожил. Время близилось к полуночи, и жители выселок уже давно спали. Простояв так ещё немного времени, я снова направилась к выходу.

Покидать двор было страшно, сердце бешено колотилось, каждый шорох пугал. Замерев у калитки, я вновь долго прислушивалась, вглядываясь в чернильную темноту, набираясь смелости.

— Давай, хватит, — беззвучно прошептала, решительно толкая дверцу, и в который раз проверила, висит ли нож на пояске. От этого простого действия страх немного отступил, и я поспешила к лесу.

Выяснить верный путь до Выри не составило особого труда, Волыня была там на ярмарке однажды и, хвастаясь об этом, поведала мне весь путь. Правда, идти мне придётся по лесу, держась подальше от дороги, но заблудиться я не опасалась.

Покинула деревню без приключений, и даже злые собаки, охраняющие дворы, не издали ни звука. Выбравшись на тропинку, по которой мы с Агнешкой бегали до реки, я с облегчением вздохнула. До леса осталось немного, место присмотрено, скроюсь там до утра, а после в путь. Не бродить же по ночи, так и ноги переломать можно, и зверья здесь хватает непуганого. Через несколько минут я уже зашла под кроны величественных деревьев, оказавшись в ещё большей темноте. Со всех сторон на меня разом смотрели алчным взглядом дикие звери и чудовища, которые обычно скрываются за кустами. Опять ненадолго замерев, подождала, но не услышала ничего, кроме сверчков и шелеста листьев на макушках высоких деревьев. Прохлада ночного леса пробиралась под одежду, заставляя мелко дрожать. Неожиданно громкий крик ночной птицы, разорвав тишину леса, навёл на меня ещё большего страху.

— Надо было лучину подпалить, ни зги не видно, — бурчала себе под нос, переваливаясь через поваленное ветром дерево, мне казалось, что, разговаривая вслух, становилось не так страшно и одиноко, — теперь надо в реку зайти, чтобы следы не оставить.

Действуя, как заправский шпион, я стащила обувь и смело вступила в ледяную воду, от холода разом съёжившись. Хотелось быстро пересечь её, но я заставила себя идти всё дальше по руслу, осторожно шагая по дну, чтобы не наступить на скользкий камень. Если подверну ногу, придётся возвращаться в выселки, а второго шанса на побег у меня не будет. Пройдя, наверное, всего метров сто, я решила, что этого расстояния вполне достаточно и, с трудом выбравшись на берег, упала на траву, принялась растирать окоченелые ноги, тихо сама себе под нос ругая Богдана, пожелавшего вдруг на мне жениться, всеми известными бранными словами.

Спустя десять минут наконец боль отступила, к ногам вернулась чувствительность, и я снова отправилась в путь, прикидывая в уме, что до схрона осталось совсем немного, но нужно ещё завернуть к дереву с дуплом, где собран основной мешок в дорогу.

Идя в практически полной темноте, мне всюду мерещилась опасность, звуки ночного леса пугали, то и дело виделись дикие звери, что притаились где-то рядом и только и ждут момента, чтоб напасть… Но я упрямо шла вперёд, а завидев знакомое дерево, практически перешла на бег, надеясь, что тайник не был никем обнаружен.

— На месте, — с облегчением выдохнув, я оперлась спиной к дереву, на секунду закрыла глаза, прошептала, — осталось немного, и там уже отдохну.

Мысленно подбадривая себя, я снова отправилась в путь, хотелось как можно быстрее оказаться в присмотренном местечке, там и дерево раскидистое, на котором удобно будет скоротать ночь. И шерстяная накидка, что укроет от ночной прохлады.

Чем ближе я подходила к небольшой полянке, где планировала переждать ночь, тем быстрее несли меня к ней ноги, радуясь скорому отдыху. Но не дойдя всего пару шагов до скрытой из виду тропинки, что выведет меня к ней, я резко остановилась. Сквозь тёмную чащу ночного леса свет небольшого костра на поляне был виден далеко.

— Неужто прознал кто, — пробормотала я, неверующе уставившись на отблеск пламени, и всё же решила подобраться поближе и выведать, кто таится на моей полянке.

Крадучись подступая всё ближе к свету, я видела расплывчатые тени, их было так много, что они казались одним большим тёмным пятном. Но радовало, что люди не таились и можно было подобраться, не опасаясь быть замеченной.

— За час до рассвета, когда самый лучший сон, — громко объявил мужчина, стоящий спиной к костру, — детей, девиц не трогаем. Увижу кто на девку залазит, сам прирежу!

— Ильшат, кровь взбунтует! — Возразил хриплый голос.

— Потешишь боем, — зло бросил в ответ мужчина, — после возьмёте одну.

С ужасом рассматривая не менее пяти десятков мужчин на поляне, не ведая, сколько ещё скрывается их среди деревьев, я знала, что они собираются напасть на Ручейки, до них ближе всего. Довольные, весело посмеивающиеся разбойники совершенно не скрывались, уверенные в своей силе.

И лишь только комок, сдавивший горло, не дал охватившему меня ужасу вырваться наружу. Зажав рот ладонью, я слушала их смех, радостное оживление предстоящего подлого нападения на спящих людей и судорожно размышляла, какой путь выведет меня к выселкам быстрее всего.

Стряхнув оцепенение, я осторожно сделала шаг, потом ещё один, отступив как можно дальше от поляны, кинулась к деревне, спеша предупредить людей. Бежала так, как будто за мной гнались, тяжёлый мешок бил по спине, но времени, чтобы отвязать его, у меня не было. Запинаясь о торчащие корни деревьев, падая и снова поднимаясь, не обращая внимание на ветки, которые хлестали по моему лицу, я рвалась к Силуану. Не могла позволить, чтобы маленькую Агнешку схватили, а глупую Волыню увели в рабство, и даже ненавистного Богдана было жалко, ведь мужчин эти нелюди оставлять в живых не будут.

В деревню влетела шумно, поднятой с земли палкой постучала по забору первого двора, разбудив спящего пса, тот уже своим лаем всполошил остальных. В конце улицы послышался резкий недовольный мужской окрик, рядом скрипнула чья-то дверь.

— Дядька Силуан! — закричала, кинулась во двор, задыхаясь от быстрого бега и усталости, — проснись! В лесу разбойники!

— Малка! Ты чего орёшь на все выселки, — выскочил во двор кузнец, оторопело взирая на меня, — какие разбойники! Почто ты в таком виде? Позорить удумала!

— Дядька, после расскажу! — прервала кузнеца, скидывая наконец с себя мешок, — разбойники в лесу — много, хотят до рассвета напасть на Ручейки, детей и девиц на выданье схватить, животных угнать… дядька, они грабить и убивать идут.

— Малуша…, — запнулся мужик, с сомнением на меня поглядывая, — не привиделось тебе впотьмах?

— Нет! Не меньше пяти десятков на поляне, за деревьями лошади, — выпалила я, тихо добавив, — дядька Силуан, не обманываю, буди народ, а то…

— Поздно, Малушка… беги в дом, Бажену и детей поднимай, в лес уходите, — произнёс кузнец, глядя сквозь меня, тут же громко закричав, — Пожар! Люди! Пожар! Вороги!

Оборачиваться не стала, чтобы узнать, что же увидел дядька Силуан, раз поверил мне, достаточно было услышать топот лошадей и азартное гиканье… Они пришли раньше.