Последний рыцарь Тулузы

Юлия Андреева, 2009

Роман известной писательницы Юлии Андреевой повествует об одной из самых загадочных и одиозных фигур Средневековья – Раймоне Шестом. Рожденный в католической семье, воспитанный наставником-катаром, граф Тулузы, герцог Нарбонны, маркиз Прованса, он прославился своими шестью отлучениями от церкви, громкими разводами и пышными свадьбами. А еще тем, что при жизни не допустил религиозной резни на своей земле. Наверное, потому, умерев, и по сей день самый богатый граф своего времени не удостоился даже могилы!

Бриллиантовый крест

Отъезд отряда был запланирован на следующее утро, ночью Раймон велел через пажа, развлекающего господина вечерними песнями, чтобы я пришел к нему.

— Анри! — Раймон велел мне приблизиться к своему жесткому ложу, — я хотел поговорить с тобой. Милый Анри. — На секунду он посмотрел на мое лицо и отвел взгляд. — Я нарушил пост и прикоснулся к оружию. — Он глубоко вздохнул. — Это значит, что мечте моей не суждено сбыться. Я потерпел поражение и после возвращения в Тулузу отец подберет мне невесту. А значит, я никогда, никогда уже не смогу… — он сжал кулаки. — Катары ни за что не согласятся принять человека, не выдержавшего испытания. Горе мне! Горе! Горе! — Он ударил кулаком по деревянному настилу, на котором лежал.

— Зато наши рыцари будут прославлять вас за этот подвиг, трубадуры будут петь прекрасные песни, которые не умрут в веках! Ваша жертва сеньор никогда не будет забыта и потомки…

— Молчи Анри! Молчи. И без тебя тошно! — Раймон вдруг порывисто сел, стиснув мою руку. — Анри — ты друг мне? Ты выполнишь то, о чем я тебя попрошу сейчас? Поклянись, что исполнишь одно мое желание, и я вознагражу тебя по-королевски.

— Мне ничего не нужно, мессен, — я поцеловал руку Раймона. — Клянусь вам, что я постараюсь сделать все, что вы прикажете, если это не будет расходиться с приказом вашего благородного родителя и уставами рыцарского ордена, к которому мы оба принадлежим.

— Можно подумать, что ты чтишь устав, — ухмыльнулся Романе.

— Если бы я его не чтил, меня бы оттуда давно уже попросили, а значит, я не смог бы сопровождать вас на собраниях. А зачем нужен телохранитель, который не может везде следовать за своим господином?..

— Ты не можешь думать ни о чем другом, кроме собственной выгоды. — Раймон поморщился, брезгливо отталкивая мою руку. — Короче, ты помнишь девку, которую я спас?

— Конечно. Ее коса снится мне по ночам. Трубадуры… — Я почувствовал неладное.

— Я приказываю тебя взять нескольких проверенных воинов, отправиться в ту деревню и перерезать всех оставшихся там жителей от мала до велика. Что же касается этой белокурой ведьмы, то я хочу, чтобы ты сначала отдал ее лучникам, а затем отсек голову и, привязав ее за косу к нагруднику своего коня, вернулся ко мне.

— Но мессен! Спасти прекрасную донну, для того чтобы после убить ее?! — не заметив как, я перешел на крик.

— А разве она не убила мою мечту? Разве она не разрушила все то, к чему я так стремился? Что желал всей душой? Что тебе жизнь какой-то крестьянки рядом со страданием твоего сеньора?! Отвечай — ты сделаешь это или нет?!

— Нет. — Я встал на колени перед Раймоном. — Ваш отец не одобрил бы такого решения, да и вы сами уже завтра пожалеете о своем приказе. Я не сделаю этого.

— Но мой отец покарает тебя за ослушание!

— Пусть покарает. Я рыцарь и призван защищать мирных людей, а не убивать их словно ночной разбойник. — Я встал и повернулся уходить.

— Постой! — Раймон схватил меня за плащ. — Постой, Анри! После смерти моего отца я стану графом и тогда мне понадобятся верные и готовые на все ради меня люди. Я отдам тебе пост главнокомандующего всеми тулузскими войсками, Анри! Разве не стоит пост главнокомандующего жизни одной простолюдинки? Ты поедешь в деревню ночью, когда все спят, возьмешь с собой пятерых преданных людей — никто не узнает о том, что произойдет. А если слухи все же дойдут до моего отца — ты всегда сможешь сказать, что это я принудил тебя совершить мою месть.

Я задумался. Пост главнокомандующего и вправду был королевской наградой, да и девчонка, с ее сказочными волосами, была для меня желанным подарком.

— Хорошо. Я выполню все, что вы приказываете. — Я поклонился Раймону.

— Выполнишь?! — Его лицо теперь искажала гримаса ужаса. — Но ты же сказал, что долг рыцаря защищать мирных людей.

— Я клялся Тулузе, а это Анжу.

Какое-то время мы смотрели в глаза друг другу.

— Хорошо иди, — наконец выдавил из себя Раймон. — Повеселись там как следует.

— Да уж, этого я не упущу.

Обойдя деревню и собрав пяток своих верных людей, я велел им взять с собой по колчану стрел и опоясаться мечами, после чего мы сели на коней и поскакали знакомой дорогой.

Деревня, защищая которую я потерял двадцать человек, была сожжена лишь наполовину. Возможно, следовало незамысловато подойти к деревне с разных сторон и подпалить оставшиеся после набега разбойников дома, но я боялся, что в общей панике могу не сыскать длинноволосую. Поэтому я решил явиться в деревню открыто, и, собрав жителей возле церквушки, сначала отделить от всех девку, и только после этого цинично расстрелять всех находившихся там крестьян. Мой план одобрили лучники. Поль, который был в деревне после сражения, закупая провизию, предложил поехать вперед, так как его там уже знают, а значит, примут как старого знакомого и не почувствуют подвоха.

Мы уже хотели въезжать в деревню, когда за нами на дороге послышался стук копыт, а в лесу замигали факелы. Мои ребята взвели тетивы, готовые поразить первых нападавших, но неожиданно пред нами предстал сам Раймон в окружении наших же воинов.

— Неужели, Анри, ты действительно собрался совершить такое?! — закричал он своим ломающимся юношеским голосом. — Хлыст в его руках свистнул в воздухе больно ужалив меня в щеку.

— Должность главнокомандующего — хорошая плата. — Я стер кровь и опустился перед Раймоном на колени. Меня душили обида и стыд. — Вам хорошо известно сеньор, что я дворянин и рыцарь, и вы, чтобы я ни совершил ужасного, не имеете права бить меня словно какого-нибудь простолюдина.

— Ты продал свое рыцарство за тридцать сребреников! — Он снова поднял хлыст, но теперь уже я перехватил его, дернув к себе и обезоружив не ожидавшего подобного маневра подростка.

Неожиданно Раймон соскочил с лошади и, упав на колени, порывисто обнял меня за плечи.

— Прости меня, Анри, — брат мой! Чем я лучше тебя, если хотел заглушить боль собственной души чьим-то страданием! Чем я, приказавший убить, лучше тебя, который готов убить по первому же приказу? Ничем — друг, брат мой! Моя душа погублена и проклята во веки веков. Прости меня, брат мой. — Разорвав на груди шнурки сюрко, он сорвал с себя золотой с бриллиантами крест и, поцеловав его, надел на меня. — Не было еще в мире человека более дорогого мне, чем ты! Прими же мой крест! Прими его, как я теперь принимаю на себя твои грехи!

Он заплакал, и поднявшись, снова скользнул в седло своего коня.

— Запомни Анри, придет час суда, и тогда я взойду на голгофу, но первым делом отвечу за все твои прегрешения, потому как теперь, я твой должник, и долг свой я отдам сполна!

В ту же ночь, дверь дома, в котором мы с Раймоном разместились на ночь, приоткрылась и на мою подстилку нырнула спасенная Романе девочка. Тщетно я пытался отослать ее к рыцарю, спасшему ей жизнь и больше, нежели я, достойного награды. Красотка только целовала меня, шепча, что Раймон еще совсем дитя, и от него ей не будет ни радости, ни пользы. В то время как ребенок, которого она понесет от меня, будет таким же сильным и могучим, как и его отец. А значит, он станет великим воином и сумеет защитить и ее и себя, пробив себе дорогу в жизни.

Никогда я не отказывал прекрасным доннам, и заколдованным в простых прачек и крестьянок принцессам. Так что, меня не пришлось долго уговаривать, и если от меня и зависело зачатие чудо-младенца, то в ту ночь я сделал все, что мог. Ночь принесла мне радость, утром, пока все спали, я простился со своей феей, чтобы сохранить ее образ в своей памяти.

Впрочем, я никогда не испытывал недостатка в женщинах.