Горничная господина Демона

Эми Мун, 2020

Он спас ее. Щелчком пальцев избавил от ненавистного замужества, а потом решил забрать себе, как забавную игрушку. Спаситель превратился в тюремщика, отказать которому невозможно. Но человеческое сердце не закрыть в клетке приказов. Может, от взгляда герцога де Сармунда слабеют ноги, но Энджел постарается сделать все, лишь бы остаться собой. Содержит нецензурную брань.

Глава 6

На дрожащих ногах Энджел следовала за герцогом. Де Сармунд шагал твердо и уверенно, а ее вело, словно виски пила она, а не мужчина.

«Выпорю… Выпорю…» — стучало в голове.

Ее никогда не наказывали! Ни мама, ни дядя Ральф! Бил только Джейкоб, и Энджел на всю жизнь запомнила то ощущение бессильной ярости, когда ты просто не в состоянии защититься, сколько бы ни пыталась. Только новые оплеухи и брань — вот все, что она получила за попытку ответить.

И теперь герцог хочет бить ее! Ну конечно, в домах наказывали прислугу, она знала. И мисс Пэри говорила. Наверняка ударит тростью. Энджел почти слышала свист и чувствовала разъедавшую кожу боль.

А ведь он и совсем убить может… Забить до смерти! Герцог пил — Энджел видела пустой графин на столике. И пусть мужчину не шатало, это ничего не значило! От ужаса потемнело в глазах, но она переставляла ноги, повинуясь короткому «Идем».

Палач вел ее на третий этаж. Туда, где располагались хозяйские и гостевые комнаты. Куда однажды привела ее мисс Пэри, а теперь и сам хозяин. Ну зачем она высунулась из комнаты! Дурацкое кольцо! В прошлый раз оно спасло ей жизнь, даровав возможность узнать о скоропостижной женитьбе, о которой ее не спросили, а в этот раз решило требовать плату…

У дверей Энджел замешкалась. Бросало то в жар то в холод, но один взгляд черных глаз — и она безропотно переступила порог клетки. Щелкнул замок, и пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть.

Острая боль билась в груди, раскачивая мир вокруг. Наполняла его ало-черными вспышками и выстуживала кровь. Наверное, это темная магия. Проклятый Дар, разрушающий саму душу…

Длинные пальцы обхватили подбородок. А у смерти горячие руки…

— Успокойся.

Одно слово — и слабость исчезла, прихватив с собой дрожь.

— Убьете? — выдохнула, не отводя взгляда.

В глубине черных глаз мелькнуло и пропало что-то очень странное. Не опасное, но ужасно пугающее… Или манящее? Энджел не успела разобраться. Потому что в следующий миг герцог склонился, и прижался к ее рту своим.

***

И давить не пришлось. Сама ротик открыла, без сопротивления отдавая свой первый поцелуй.

Прижать бы ее, беспомощную, к стене. Коленом раздвинуть ноги и взять то, что может взять по праву. Татуировки превратились в ледяных жалящих змей, под завязку заполненных силой. Сладкая девочка! Запах чайной розы дразнил обоняние, а страх и покорность — Дар.

Вдоволь наигравшись, оторвался от мягких губ, обводя истерзанный укусами рот большим пальцем. Ангел больше не дрожала. Смотрела на него, широко распахнув глаза, а на щеках алели пятна румянца.

Резко шагнув прочь, прошел к софе, и сел, даже не пытаясь прятать напрягшуюся плоть.

— Иди сюда.

Поколебавшись, девушка осторожно приблизилась, то и дело поглядывая на трость. Нет, не сегодня. Возможно, вообще никогда. Если его, наконец-то, отпустит после небольшой игры.

Перехватив взвизгнувшую служанку за талию, швырнул к себе на колени, задирая подол.

— Господин!

— Молчать!

И девчонка послушно заткнулась.

Проклятье, а под юбкой она очень даже неплоха! Стройные ноги, стиснутые так трогательно и бесполезно, нет лишних волос. Чудно! Но эти ужасные панталоны… Впрочем, плевать!

Девчонка вздрогнула, тихо поскуливая, когда Дэвид медленно огладил торчащую вверх попку. Подцепив краешек, одним движением сдернул белье, едва успев перехватить заюлившую жертву.

— Еще одно движение, получишь не ладонью, а тростью.

Замерла. Ушки все красные, и даже шея в румянце, а у него между ног пожар.

Серая ткань прятала сокровище! Две задорные упругие дольки, нежная кожа которых так и просила оставить на ней красный отпечаток.

— Считай до… — Десяти? — До пятнадцати.

— Отпустите… Ай!

Звонкий шлепок — и в венах всколыхнулась лава. Маленькая упрямица! Придется учить!

— Повторяй — один.

— Нет!…

Шлеп.

–…Одииин!

Наградой стало нежное поглаживание. Девочка тихонько всхлипывала, а на бархатной коже розовели едва заметные следы. Только успокоилась — новый удар не заставил себя ждать.

Через десять минут ягодицы пылали. А его наизнанку выворачивало от возбуждения, и мрак клубился по углам комнаты, чувствуя кипевшие в венах силы. Проклятье! Он просто не выдержит! Сбросит девчонку с колен и трахнет прямо на полу. Но ладонь медленно ласкала пострадавшие округлости, оставляя за собой прохладную дымку магии.

Громкие всхлипы быстро затихли. Сквозь грохот крови в ушах пробился звук порывистого вздоха. И пусть его сожрет Тьма, но в нем не звучало боли! Да неужели?!

Пальцы нырнули в тесную ложбинку.

— Нет! — взвилась малышка, но крепкая хватка за талию лишила ее возможности бегства.

Мягкий шелк волосков сменился нежностью девственной плоти. Бесцеремонно и уверенно раздвинув складочки, Дэвид надавил на плотный комочек, в котором таилось женское наслаждение.

Девочка что-то забормотала, но он даже не пытался вслушаться. Несколько четких движений — и Дэвид сам давился стоном, ощущая первую каплю влаги. Да! То, что ему нужно! Чувственная! Настоящий Ангел, распластанный на его коленях.

Служанка задышала тяжелее и чаще. Стиснутые бедра слегка расслабились, потом еще, и еще. Движения становились резче и нетерпеливее. Давай же девочка. Он и сам уже на пределе, но просто обязан услышать самый сладкий звук — стон поражения в борьбе с удовольствием.

Еще несколько движений — и девушка содрогнулась, шире разводя ноги. Плоть вокруг его пальцев сжалась, и сока стало больше, а потом Дэвид услышал то, чего так безумно хотел.

— А-а-ах!

Крупная судорога выгнула стройное тело, и бедра сами дернулись навстречу его пальцам. Нет, хватит! Терпение разлетелось вдребезги, как хрустальный бокал.

Перехватив девчонку, усадил себе на колени и в два счета расправился с пуговицами на штанах, просто срывая их к черту, и выпуская нывшую от желания плоть. Поймал девичью ладонь и накрыл ею член, заставляя сжать.

— Работай, — прохрипел, задавая нужный темп.

Все еще вздрагивая, малышка послушно повторила движение, и его накрыло. Тьма рванула со всех углов, просачиваясь под кожу и наполняя концентрированным удовольствием. Долгая и острая разрядка вышибла воздух из легких, заменяя его на головокружительный аромат чайной розы.

Кончик языка покалывало от фантомной сладости, перед глазами плыло, а семя толчками выплескивалось на девичьи руки и платье.

Магия урчала и ластилась сытым хищником, разгоняя по татуировкам блаженное тепло. Черт, как же хорошо! Нет, не просто хорошо — идеально!

Девушка дернулась, и Дэвид не стал ее удерживать. Служанка стрелой кинулась к дверям, но, натолкнувшись на плотную завесу тьмы, вскрикнула и отшатнулась.

— Уходить без разрешения господина — запрещено.

Заправившись, Дэвид поднялся. Куда собралась, малышка? Шанс закончить это маленькое приключение ангелочек потеряла ровно в тот момент, когда так сладко кончила.

Девчонка хотела было убрать взлохмаченные волосы с лица, но, ойкнув, тут же опустила руки — почувствовала капли семени.

— М-м-можно идти, гос… господин? Пожалуйста…

Голосок ломался и дрожал.

— Ты уйдешь. Но вернешься завтра.

— Но… но… Не надо! Ваши невесты…

Черт, уже знает об этих пустышках! Не важно.

— Это тебя не касается! Впрочем… — приблизился почти вплотную, разглядывая румяную и растрепанную девчонку. — Даю неделю. У меня нет привычки силой держать слуг. Захочешь обратно в свои трущобы — проваливай. А нет… — перехватив узкое плечо, развернул спиной и ткнул пальцем между напряженных лопаток, посылая легкий импульс, — вот мой знак. И когда почувствуешь холод — чтобы через пять минут была здесь, и меня не интересует, чем ты занимаешься в данный момент. Ясно?

Опять развернул к себе, прихватывая узкий подбородок и заставляя смотреть в глаза.

— Тебе. Ясно?

— Да, господин…

— Чудно. Спокойной ночи.

Тьма рассеялась, и горничная исчезла в дверях. А ему неплохо бы и поработать. Усталость и дурное настроение растаяли, оставляя кипящую жажду деятельности.