Эти проклятые жизни

Эльмира Миф, 2023

«В мире нет места необъяснимому», – так думала Эйли до того, как переместилась в другую жизнь. Казалось бы, любой хотел бы унаследовать такой дар. Вот только вместе с ним ей досталось и родовое проклятие. Девушке предстоит побороть призраков прошлого, вернуться туда, откуда бежала, и узнать тайну ее семьи. Можно ли доверять таинственному попутчику, если их свела не судьба, а проклятие? Кто зачинщица ее кошмаров? И как она связана с родовым грехом, следующим за ее семьей почти сотню лет?

ГЛАВА 4

На этот раз мое пробуждение не таило в себе прежней паники. Я очнулась на больничной койке. Тело просило поспать ещё, но голова, как сломанная пластинка, повторяла фразу Аарона.

Я хотела встать с кровати, но, кажется, мне установили внутривенный катетер, а множество каких-то датчиков на теле тянулись к аппарату, издающему неприятный писк. Голова гудела, а глаза снова слипались.

— Эйли, ты проснулась. Я места себе не находила, — протирая накопившиеся слёзы, всхлипывала Рони. — Я вызову врача.

— Нет, стой! — громче чем требовалось возразила я. — То есть, прости, что заставила волноваться, но сейчас все хорошо, и нам нужно уходить.

— Куда ты собралась? Ты и в правду чокнутая! Я сказала врачам, что ты упала в обморок и ударилась головой, но меня не проведёшь, Эйли… Я видела, как ты стояла как вкопанная около часа, а потом на твоём теле начали появляться царапины и кровоподтёки. Это… это же не нормально, прошу, объясни мне. Это происходит уже не в первый раз.

Я впервые видела Рони такой уязвимой и такой серьёзной. Она держала меня за руку и часто моргала, чтобы снова не заплакать.

— Прости, — шепотом промямлила я — Я должна была сказать раньше, но сейчас нам нужно уйти, а дома я все объясню, правда. — Я взглянула в окно. — А сколько я была в отключке?

— Около 3 часов. Сейчас ночь, если ты об этом. Доктор сказал, что это из-за переутомления, — пробормотала Рони, взявшись за сумочку в поисках телефона. — Я позову врача и позвоню Маркусу, чтобы он нас забрал, если конечно, тебя отпустят, а потом пообещай мне больше ничего от меня не утаивать.

— Обещаю, — уверенно подтвердила я.

Нас отпустили спустя пару часов бумажной волокиты, огромного рецепта, выписанного очень милой медсестрой, и обещанием следить за здоровьем. Легко отделались, на этот раз.

Всю дорогу домой Рони сладко спала, а Маркус ехал с сжатыми челюстями и укоризненно поглядывал в мою сторону, давая понять, что сегодняшняя беспокойная ночь — моя вина.

Мы всегда друг друга недолюбливали. Все началось с того, что Рони отказалась переезжать к Маркусу, чтобы не оставлять меня одну. За что я ей определенно благодарна, но она меня слишком опекает.

По приезде домой, я, как и обещала, рассказала все Рони в мельчайших деталях, отчего ее лицо меняло выражение от необузданной радости и восхищения, до полнейшего ужаса.

— Не может быть! Черта с два, Эйли, ты что, ведьма? И что это за красавчик? Боже, ты будто героиня фэнтэзи романа! — Сделай глубокий вдох, Рони. Никакой это не роман, скорее фильм ужасов, — заявила я, заваривая самый крепкий в мире кофе.

— И что же мы будем делать? — спросила подруга, нервно сжимая край подушки.

— Что значит — мы? — отметила я, — То есть ты, не только так запросто мне поверила, но ещё и хочешь помочь? Ну и кто из нас сумасшедший?

— Я этого не скрывала…Не думай, что я буду просто смотреть на все сложа руки. Боже, да ты втянула меня в самую невероятную историю, покрытую мраком, так ещё и хочешь, чтобы я оставалась просто зрителем? — со всей серьезностью заявила Рони, отбирая у меня чашку с горячим напитком. — Нам определенно нужен план. И кстати, когда выезжаем?

— Куда выезжаем? — недоуменно спросила я.

— Что и требовалось доказать! Ты без меня точно пропадёшь. Что сказал тот красавчик по поводу твоей семьи? — деловито поднимая бровь, спросила Рони.

Меня словно током ударило. Иногда я ругаю себя за излишнюю рассеянность, но, если честно, сейчас меня обуревала злость. Я не была готова встретится с семьей, только не сейчас, и только не с тем, что от неё осталось.

Когда папа пропал, моя мама ушла в полнейший отрыв, попутно втирая мне то, что каждой девушке необходимо как следует насладиться жизнью перед тем, как связать себя узами брака. Эта мысль крепко засела в мою голову по сей день, отметая любые намеки на серьёзные отношения. Мама будто поделилась на «до» и «после». Она оставила жизнь идеальной домохозяйки и любящей матери, фирменным блюдом которой являлись лучшие панкейки на завтрак и сочная лазанья с секретным соусом. Я потеряла ту, что нежно гладила меня по голове, когда я раабивала колени на новом велосипеде, ту, что обожала всей семьей ездить в домик у озеро в последний уикенд месяца. Взамен пришла взбалмошная любительница виски с колой и рванных джинс. А из фирменных блюд меня ожидали глазированные хлопья и скисшее молоко за завтрак. Оставив мысли об отце и былой жизни, я получала временно живущих в нашем доме мужчин, делающих вид, что проявляют заботу и хотят заменить мне отца. От Билли и Рика, до Себастьяна и Хулио — все они, просто развлечения, которые в конечном итоге взаимно заменялись следующими «недо-партнерами».

Пожалуй, лучшим решением в мои 14 лет, был переезд в бабушке в Огайо. Тогда-то мы и познакомились с Рони.

Тыча пальцем мне в плечо, Рони выдернула меня из вороха мыслей:

— Не пугай меня так, слышишь? Я думала, ты опять ушла в этот чертов транс!

— Прости… Призадумалась.

— Кажется, я даже знаю о чем, — облокачиваясь на спинку стула, вымолвила Рони. — Думаю время пришло. Может начнём с бабули Ми?

Рони всегда так называла мою бабушку Меридет, за что та была ей благодарна. Она не любила слишком официальных обращений. «Так мы станем подружками, а не милой рыженькой девчушкой и старой каргой, что вечно ошивается в доме и не разрешает проводить вечеринки» — говорила бабуля. Вот насчёт вечеринок можно было бы поспорить, она сделала все, чтобы я снова превратилась в обычного подростка и полюбила веселье, заставляя забыть, как оплачивать счета и забирать маму с ночных баров.

Дорога казалась длинной, хотя и продолжалась чуть больше трех часов. Все это время я не находила себе места, нервно покусывая заусенцы на пальцах. Рони выпросила новенький «Форд Бронко» у Маркуса, потому что, цитирую: «Непростительно возить настолько шикарный зад в общественном транспорте». Ума не приложу, как это сработало, с учетом того, что Рони даже не получила водительские права. На что она, с видом победителя кинула мне ключи и настоятельно рекомендовала заскочить за бургерами в дорогу.

Чем ближе мы подъезжали, тем сильнее небо меняло цвет с голубого до серого, будто подстраивалось под мое нарастающее напряжение. Руки потели, а непрошеные воспоминания скреблись в районе груди. За 4 года маленький городок под названием Оберлин совсем не изменился, разве что начал казаться ещё меньше прежнего. Те же дома и улицы, тот же запах, даже ощущения. Здесь время никуда не спешило, а может и вовсе остановилось. Оно будто стёрло мое отсутствие, давая понять, что я дома. Отчасти мнимое ощущение. После Чикаго было тяжело переезжать в столь укромный уголок, но он определенно занял особое место в моем сердце.

Поворачивая на знакомую нам улицу, где мы провели детство, я взглянула на Рони, даже сейчас она умело скрывала все терзания в душе. Именно в этом городе и хранились наши самые худшие и самые лучшие воспоминания, именно здесь мы познакомились и обещали стать друг другу сёстрами.

— Помнишь, как мы тайком прятались за трибунами школы, чтобы покурить? — вспоминала подруга.

— А помнишь, как нам за это влетело от миссис Стоун? — посмеявшись, напомнила я.

Та самая миссис Стоун была по совместительству тётей Рони, которая растила ее с семи лет, когда родителей Рони не стало. От этого нам было вдвойне стыдно, и мы благородно приняли наказание в виде двухнедельного отмывания шкафчиков после уроков.

— Да брось, тогда мы стали королевами щёток и моющих средств! Ох уж эти граффити.

Отвлекающий манёвр Рони сработал, и я немного расслабилась, поддаваясь тёплым воспоминаниям. Вот только кого она пыталась отвлечь? Меня или себя? Стараясь не вспоминать, что миссис Стоун, заменившая ей мать и отца, не стало 4 года назад. Тогда Рони осталась круглой сиротой.

И мы, закончив школу, решили переехать вдвоём в Дейтон, вместе поступая в колледж.

— Ну что, готова? — спросила я, останавливаясь у подъездной дорожки к дому.

— Мы ведь даже не предупредили бабулю Ми! — ахнула Рони.

— Она любит сюрпризы, — выходя на трясущихся ногах из машины, ответила я.

Нас встретил до боли знакомый и такой родной домик. Нежно голубой фасад разимо отличался от серых соседних домов, белое крыльцо с подвесными качелями выжидало вечернего часа чаепития, что мы с бабулей так любили устраивать.

Крупные гортензии обрамляли лужайку у входа. Бабуля обожала сажать всевозможные цветочки вместо газона. Типичное хобби для людей ее возраста. Прямо у входа бренчала маленькая «музыка ветра» из ракушек и розовых бусинок, что я сделала для неё своими руками на день матери.

— Смотри! Странно, но дверь открыта, — с подозрением, объявила я.

— Может, она в саду? — осторожно заходя внутрь, ответила Рони.

— На неё это не похоже. — Я оставила сумки у входа и направилась за подругой. — Бабушка? Это я — Эйли, ты дома? Вместо ответа бабушки, зашипел Баузер.

— Эй, ты чего? Не узнал? — я спустилась на корточки и намеревалась потискать кота, на что он обнюхал мою руку и сбежал под кресло.

— Кажется, ты все ещё ему не нравишься, — посмеялась Рони. — Не стоило тебе в детстве скидывать всю брюссельскую капусту в его миску.

— Ты только посмотри на него, этот серый комок шерсти явно хорошо откормили, — заметила я, указывая на то, что Баузер даже на половину не поместился в излюбленное укромное местечко.

— Хватит «токсить» кота, нужно найти бабулю, — пихая меня в сторону задней двери, сказала Рони. — Поищем в саду.

— Девочки? О боже, девочки! — выходя прямо из кустов, прокричала бабуля Ми.

— Ты нас напугала! — подбегая в ее сторону, завизжала я и сомкнула ее в объятиях.

— Сюрприз! — выкрикнула Рони и присоединилась к нам.

— Как я вам рада, мои хорошие, — прошептала бабушка, снимая садовые перчатки и ладонью стирая слёзы счастья. — Как я скучала… — В момент, ее лицо стало серьёзным — Чтото случилось?

— Нуу…если быть честными, то мы по делу, — ответила

я. — Но дела подождут, мы хотим провести время с тобой.

Бабуля проводила нас обратно в дом и отправилась прихорашиваться, будто встречала гостей в виде элитных персон. Это ее кредо. Видела бы она мой гардероб, состоящий и оверсайз толстовок и старых джинс, то точно отправилась бы со мной по магазинам. Зная это, я заранее одолжила у Рони ее черный пиджак и мини платье на бретелях нежно голубого оттенка.

Вечер прошёл просто отлично. Я снова вспомнила какого это: отведать вкуснейшую домашнюю еду, почувствовать запах знакомого с детства парфюма, окунуться в тёплые воспоминания и снова превратиться в девочку, что обожала красить бабуле ногти в ее любимый винный оттенок и собирать цветочные композиции, чтобы украсить обеденный стол.

Мы по традиции вышли на крыльцо с качелями, устраивая чайную церемонию, и укрывшись пледами, хохотали до слез, рассказывая бабуле истории, в которые мы вечно вляпывались стоило нам с Рони остаться вдвоём. А потом, забыв про проблемы, объедались конфетами, запивая травяным чаем из лимонных чашек в горошек. Это ли не счастье? Возможно, не стоило так бояться прошлого. Вернувшись сюда, я начала понимать, что все хорошее гораздо сильнее перевешивало плохое. Вот только стоило вспомнить о плохом, и голову вновь посетила скребущая мысль, о том лесе и ужасном доме на одиноком ранчо.

Завтра. Я узнаю все завтра. А пока мне нужно быть обычной мной и жить обычной жизнью.

С этой мыслью мы отправились спать, записывая в памяти сегодняшний вечер…Самый родной вечер.