Ликерия. Дикий плод

Эльвира Дель'Искандер, 2019

Ликерия Герцен, никогда не знавшая ни отца, ни матери, покинула Радлес после нападения на бар «Красная метка» – заведение, в котором работала. Она хотела отыскать родителей и сбежать от него, таинственного создания, о существовании которого внезапно узнала. А он узнал о ней… Не достигнув заветной цели, Ликерия возвращается назад, надеясь, что тот, от кого бежала, и, кого ночами видит в кошмарах, давно о ней позабыл и оставил город. Даже не догадываясь, что своим отъездом оскорбила не того мужчину, и он не ждет ее возвращения. Как и не ждет поразительного открытия, которое ему предстоит совершить, ведь необычный секрет Ликерии начинает просачиваться в мир. И убежать теперь не получится.

Глава 2

Ноги сами привели к заведению.

Дом Ликерии находился недалеко от «Красной метки», в пятнадцати минутах ходьбы. Однако расположение значение не имело: значение имели рефлексы, приобретенные за время работы. Этой дорогой она ходила постоянно: из дома в бар, из бара домой, лишь изредка меняя маршрут. Например, забежать в местечковый «секонд-хенд» и купить бюджетную блузку. Или прогуляться до ближайшего парка.

Задрав повыше воротник, Ликерия ускорила сбивчивые шаги, но спустя мгновения снова их сбавила. Чем ближе подходила к бару, тем тяжелее становился шаг. И быстрее колотилось сердце. Она уже видела очертания здания: большие окна, красно-бурый кирпич. И даже вывеска висела знакомая…

Резкий звук заставил подскочить. Ликерия оглянулась — сигнал клаксона. Это всего лишь сигнал клаксона. По проезжей части пролетела машина и словно намеренно вывела Ликерию из состояния глубокого погружения в себя.

Собравшись с мыслями, Ликерия тронулась с места и спустя минуту остановилась у бара. «Красная метка» — вещали буквы, горя на округлой алой вывеске. А значит, бар вопреки всему открыт.

Неужели поторопилась с выводами? Внушила худшее, тогда как худшего нет? Вероятно, со всеми все в порядке, и она ошиблась в своих заключениях. Она желала, мечтала ошибиться! Вот только… У Зойла имелась дочь, он не единожды о ней рассказывал. Вероятно, девушка вернулась в Радлес и теперь ведет дела заведения…

Она взялась за дубовую ручку… и попала в капкан ностальгии.

Ликерию тут же обдало теплом и едва уловимыми, знакомыми запахами: еды, людей и дерева. Огляделась, прошла вперед.

На глаза попалась официантка. В красной юбке с мини-передником и тесной, белой футболке с логотипом заведения, девушка остановилась у юной пары.

Раньше и Ликерия выглядела так же: по молодежному просто, свежо и призывно. Раньше и она летала пчелой.

Приняв заказ у воркующих клиентов, блондинка пропетляла мимо столиков и исчезла за маятниковыми дверями.

Что ж, прошлое в прошлом — Ликерия переключилась на бар… и увидела Дмитрия.

Бармен. Близкий друг Зойла. И бывший коллега Ликерии.

Сейчас он видеть ее не мог, поскольку работал ко входу боком. Но, вероятно, уловил постороннее движение — она неторопливо тронулась с места, — так как мазнул по ней рассеянным взглядом. Отвернулся. Снова посмотрел и теперь уже взгляда не отвел — впился в нее глазами.

Она в улыбке поджала губы и пошла к нему. Чтобы улыбнуться намного смелее, увидев, как вздернулись в удивлении брови.

— Лика! — воскликнул бармен. Отставил бутылку, коснулся стойки. — Лика, что ты здесь… — Дмитрий поморщился. — Где ты была? Куда пропала? Тебя же здесь все потеряли!

Привлеченные шумом соседи, выпивавшие мужчины слева, оглянулись: посмотрели на Дмитрия, следом на Ликерию, и, не найдя ничего интересного, отвернулись. Продолжили скупую беседу.

— Как ты? Все в порядке? Куда ты все-таки пропала?

— Долгая история, — отмахнулась Ликерия. И не та, что хотелось обсуждать. — Лучше о себе расскажи: как твои дела? Как дела в «Красной метке»? — Она принялась расстегивать пальто.

— Ну, уж нет, дорогая, — Дмитрий усмехнулся. — Так просто от меня не отделаешься. Ты пропадаешь, словно в воздухе растворяешься, без прощальной записки, без предупредительного звонка, а теперь внезапно появляешься и, как любила делать всегда, собираешься отмалчиваться. Не выйдет. Не в этот раз. Знаешь, я уже невесть что начал думать. На той ноте, на которой мы закончили… хм, — Дмитрий свел аккуратные светлые брови. — В тот вечер… в общем, хочешь не хочешь начнешь представлять страшилок. И если бы не разговор с твоим комендантом… как его, у вас там главный…

— Натан Альбертович, — подхватила Ликерия, отчего-то наполняясь робким довольством.

— Да, он самый. Сообщил о твоей незапланированной поездке. Так вот, если б не этот разговор, я бы обратился в полицию. — Дмитрий смотрел не дружелюбно. А Ликерия в который раз подумала: странно, что полиция не обратилась к ней. Учитывая, сколь важным свидетелем Ликерия являлась.

— На самом деле мне нечего добавить. Натан Альбертович верно сказал. Я уехала. Решила, что нужно развеяться. Теперь вернулась и… живу дальше.

— Следовало предупредить, — Дмитрий продолжал стыдить. — Мы беспокоились. После того что случилось…

— «Мы»? — переспросила Ликерия. Слово резануло слух.

— Да, Лика, «мы»: я и Нелли.

— Нелли? — удивилась. — Нелли здесь, в «Красной метке»?

Неужели все еще работает?

Дмитрий усмехнулся и, отступив на шаг, пробежался взглядом по залу.

— Да, Лика, Нелли здесь. — Посмотрел на нее. — Она вместе с нами, в «Красной метке».

— А Зойл? — не сдержалась Ликерия.

Дмитрий осекся. Сперва не понял, о чем его спрашивают, а, поняв, помрачнел.

Ликерия все поняла.

— Мне жаль, — сказала тихо.

— Да, мне тоже, — ответил Дмитрий, и ей вдруг стало грустно-грустно.

Дмитрий отошел: пожаловал очередной посетитель. Да и прежним подлить не мешало. Вынужденная, но полезная пауза невольно погрузила Ликерию в невеселые, беспокойные мысли. Она хотела знать подробности: о преступниках — поймали или нет, о пострадавших — были или нет, да и в целом, каковы последствия. Нападавшие приходили за Нелли, некогда ее коллегой. Этим осведомленность Ликерии исчерпывалась. Информацией она не владела.

И тут за спиной прозвучало:

— Лика? — Тихое, знакомое, удивленное.

Она обернулась — она не ошиблась: в нескольких шагах от нее остановилась Нелли.

Застигнутая врасплох, Ликерия растерялась. Она не ожидала увидеть Нелли. Даже после того, как Дмитрий сообщил, что Нелли здесь, в заведении, она не задумалась о возможной встрече. Все-таки услышать и принять сознанием — две большие разницы. Да и отчего ей думать о встрече? После трагедии, которая случилась предположительно по ее вине и вине ее новых друзей, Нелли следовало уехать. Таким ей представлялся следующий шаг напарницы. Поэтому в мыслях Ликерии Нелли была далеко. Разве ей не тяжко здесь находиться?

Между тем Нелли стала другой: более заметной, красивой и ухоженной. Раньше она одевалась проще, да и рабочая форма не добавляла лоска.

Тогда как сейчас, стоя перед Нелли, Ликерия ощущала себя замарашкой. Неприятное чувство, давно забытое. Она оставила его в далеком прошлом. И вроде бы в джинсах, пиджаке и полусапожках нет ничего необычного. Однако джинсы сидят как влитые, сочетаясь с аккуратным приталенным пиджаком. Голубым, облегающим фигуру, словно пошитым специально на нее. Волосы распущены, глаза сияют.

— Лика, — Нелли улыбнулась. — Ты… Как твои дела? Где ты была? Когда вернулась?

— Долгая история, — опомнилась Ликерия и, на удивление, немного расслабилась. Все-таки Нелли ей нравилась всегда, и время не поменяло отношения к девушке. — Нужно было уехать. Но я вернулась. — Постаралась непринужденно улыбнуться.

— Да, я вижу, — сказала Нелли. — И надолго?

Интересный вопрос. И странный, учитывая, что Ликерия в Радлесе живет.

— Да, надолго. — Она не желала вдаваться в подробности. — А ты? Что ты здесь делаешь? Работаешь? — И непроизвольно ее оглядела.

Нелли мельком взглянула на Дмитрия.

— Пойдем ко мне в кабинет, там и поговорим.

«Ко мне в кабинет»?

Теперь Ликерия посмотрела на Дмитрия, разливая текилу следившего за беседой.

— К тебе? — уточнила у Нелли.

— В кабинет Зойла, — поправилась Нелли. — Нам многое нужно обсудить.

Еще раз взглянув на Дмитрия, Ликерия пошла. По-прежнему недоумевая, но понимая: Нелли права. Им было что обсудить, и обсуждать лучше тет-а-тет.

Кабинет располагался там же, в конце зала. Ликерия следовала за Нелли и внезапно увидела сцену.

Сцену?

Невысокий помост с музыкальными инструментами обнаружился у дальней стены. Гитара, ударные, микрофон: техника утопала в полумраке, и до этой минуты вместе со сценой оставалась незамеченной.

Ничего этого раньше не было. Бара коснулись чьи-то нововведения?

Нелли открыла железную дверь и пропустила Ликерию вперед.

— Раздевайся, — сказала провожатая, прошествовав в середину комнаты. — А я попрошу принести нам чай.

— Не нужно, — возразила Ликерия. — Я ненадолго. Не стоит беспокоиться.

Нелли обернулась и наградила гостью спокойным, ясным взглядом.

— На улице холодно. Ты наверняка замерзла.

— Не переживай. Все действительно в порядке.

После паузы, короткой, но звенящей, Нелли ответила:

— Я все же попрошу, — и вышла, оставив ее одну.

Ликерия вздохнула: что ж, так и быть.

Она осмотрелась: светлые стены, темные полы — здесь она бывала нечасто. Впервые попала в день собеседования: Зойл сидел тогда за столом, большим и вместительным, заваленным нынче бумагами. Стол и теперь стоял по центру комнаты. В дальнейшем приходила обсуждать рабочие вопросы. Никогда просто так, всегда по делу, не позволяя себе задерживаться дольше положенного. В противовес привилегированной Нелли.

Ликерия отвернулась и прошла к молочному дивану. Села. Посмотрела в сторону, в отдаленное окно: день клонился к закату. А она ничего не ела.

К счастью, Нелли отсутствовала недолго. И вернулась не с пустыми руками: решив отказаться от чьей-либо помощи, она сама принесла поднос. Прошла мимо гостьи, остановилась у столика — отчего-то Ликерия сочла нужным встать, — и умело водрузила сервиз.

— Зойл завещал мне «Красную метку».

Раз, два, три. Прошла минута, а может все десять.

— Оу…

На большее оказалась неспособна. Хотя бы потому, что не совсем поняла: Зойл завещал Нелли «Красную метку». То есть оставил? Просто так отдал? Подарил? Навсегда, безвозмездно?

Ликерия продолжала молчать. Что ей на это ответить? Может, неверно поняла? Не так истолковала? Возможно, Нелли сейчас исправится и внесет дополнения, пояснения, уточнения, что кардинально поменяют смысл фразы?

Не ошиблась: дополнения последовали, но они лишь подтвердили ее вменяемость.

— Ты же знаешь, что стало с Зойлом?

Кивнула. Нелли тоже.

— Совсем недавно я разобралась с завещанием, наставила подписей и попрощалась с нотариусом. Скорее, на время попрощалась, но все же. Теперь я полноправная владелица бара.

— А как же дочь, ведь у Зойла есть дочь.

— Да, есть, — подтвердила Нелли. — Вряд ли она захочет заниматься баром, если помнишь, она другим живет. Поэтому Зойл оставил заведение мне. То есть я так думаю, что поэтому. — И поспешила добавить: — А все остальное имущество, конечно же, досталось Анне.

Нелли замолчала — ждала реакции. Ликерия не реагировала, поскольку думала: только ли поэтому? По той лишь причине, что Анна жила археологией, «Красную метку» Зойл оставил Нелли? Он всегда ее выделял. Даже домой провожал. А Ликерия, невольный попутчик, чувствовала себя третьей лишней. С каким облегчением она покидала их компанию.

— Что ж, — сказала Ликерия, не знакомая с подобной щедростью: на ее пути такой не встречалось. — Это замечательно. — Это действительно замечательно. Нелли кровью заслужила свое счастье.

— Да, наверное. — Нелли улыбнулась, но как-то невесело. И вмиг оживилась. — Думаю, нам следует все же перекусить. — Оглядев поднос с печеньем и булочками, Нелли посмотрела на Ликерию. — Почему ты до сих пор не разделась? И присаживайся, почему мы стоим?

Нелли потянулась к чайнику.

— Я спешу, Нелли. Правда, не нужно суетиться. Я всего лишь хотела узнать, как у вас дела и…

— Каковы последствия заварушки?

Нелли подняла понимающий взгляд.

Ликерия кивнула: именно так.

— А что ты видела? — поинтересовалась Нелли.

— Что я видела? То же, что и ты.

В глазах напротив отразилось недоверие.

— Я имела в виду, как много ты видела, — пояснила Нелли, очевидно, распознав ее смятение. — И чего не видела? Чего не знаешь? Что именно тебе рассказать? Вот и спрашиваю: что ты видела?

Много чего. Страшно подумать, невозможно поверить. Захватчиков бара, некоего Александра, странных созданий, каких не бывает…

Но, возможно, это были галлюцинации, вызванные действием ядовитого газа. От него глаза слезились, и дышалось с трудом…

Всего этого Ликерия не сказала. Глядя на внимательно-сосредоточенную Нелли, показалось верным промолчать.

Александр. Он приходил за ней: за плененной преступниками Нелли. И вместе с Александром, кем бы он ни был, пришли остальные, в том числе Он. Сомнений быть не могло: Нелли с ними заодно. Тогда разумно ли находиться с ней рядом? Могла ли ей доверять? С кем же Нелли связалась…

— Помню, как нас не выпускали из бара, пугали неизвестностью, но в основном молчали. Затем явились вы с Зойлом. Помню нож. А затем туман: если верно поняла, пустили слезоточивый газ. Но этот газ помог мне сбежать. — Бежать ей помог не газ, но об этом она не скажет. — Через служебный выход, меня упустили. Прибежала домой сильно напуганная и, не придумав ничего лучше, собралась и уехала.

Она замолчала, передавая Нелли словесную эстафету.

— Да, — Нелли выдохнула. — Действительно, слезоточивый газ. Дог… захватчики пустили его, заметая следы. А затем исчезли: сбежали до приезда полиции.

— И как же, никого не нашли? Кто это был? Зачем приходили?

Почему молчит о бойне, почему молчит о внезапных гостях?

— К сожалению, нет, никого не нашли.

Нелли доверять нельзя. Ликерии захотелось поскорее уйти.

— Однако поиски еще ведутся, дело не закроют в ближайшее время. Полковник Алаев не позволит. — Нелли иронично улыбнулась.

Полковник Алаев. Артур Алаев. Давний, лучший друг Зойла.

Имя снова напомнило о полиции: почему же с ней не связались? Да, она уехала, возможно, тем самым осложнив им работу. Что с того? Они — полицейские, у них там братство: пара звонков, и дело за малым — дождаться ответного звонка с сообщением о местонахождении Ликерии. Да и не скрывалась она, была ли проблема? Найти могли без труда. Дело выигрышное — есть свидетель. Подключился сам Артур Алаев…

Хотя был Дмитрий, и был персонал. Возможно, поговорив с остальными свидетелями и воссоздав события вечера, они сочли ненужным обращаться к ней? Обременять себя излишними хлопотами: куда-то звонить, кого-то искать?

— А что с персоналом?

— С ними все в порядке, можешь не волноваться, — Нелли задумчиво покачала головой. — Кто-то ушел, кто-то остался с нами. Анита, к примеру, не пожелала продолжать сотрудничество. — Нелли скривилась, и Ликерия невольно улыбнулась. Все-таки работалось с Нелли легко. А вот с Анитой… не особо.

— Может, все же чаю? — Нелли с надеждой посмотрела на Ликерию, и, не успела она ответить, стала разливать кипяток по чашкам.

Ликерия медлила, она сомневалась: нужно было уходить.

— Где ты живешь? Все там же? И чем планируешь заняться? Может, вернешься к нам? Мы…

— Нет, — дернувшись, встала, сведя на нет энтузиазм собеседницы. — Нет, я… подумываю о другой работе. Спасибо, Нелли. — Ликерия смутилась. Смотрели озадаченно, что стало неудобно за проявленную резкость. Но на то имелись причины. Вероятность встречи со сверхъестественным была велика. Ей не хотелось постоянно трястись, гадая, когда она встретится с Ним. Она не хотела соприкасаться с тем, во что была впутана экстремалка Нелли. Совсем не таких приключений желала. И если существовала вероятность того, что Нелли продолжает общаться с Александром, ей следовало держаться в стороне.

Такова основная причина нежелания возвращаться в бар. Второй причиной являлась сама Нелли. Несмотря на симпатию, к ней испытываемую, рядом с Нелли ей было не по себе. Непринужденность в общении пропала. Что виной: события прошлого или завещание времени настоящего, думать не хотела. Но было обидно и досадно от того, что ей приходится ставить точку в их неблизких, но теплых отношениях.

— Мне пора, — улыбнулась Ликерия, сглаживая возникшую неловкость.

— Как скажешь, — Нелли поднялась. — Но знай: ты всегда можешь на меня положиться. Если что-то потребуется…

— Конечно, Нелли. Обязательно. Не переживай.

–…ты всегда можешь обратиться ко мне. Неважно, что тебе будет нужно: помощь, разговор…

— Спасибо, Нелли. У меня все хорошо. Поводов для волнения нет. Я пойду. Прости за хлопоты, — и, взглянув напоследок на чай, так и не выпитый и теперь остывший, поспешила покинуть кабинет.

Выйдя в зал, по дороге к выходу, она ненадолго остановилась у стойки, желая попрощаться с недовольным Дмитрием: им не удалось нормально поговорить.

— Еще увидимся, — заверила бармена, когда открылась входная дверь, пропуская в помещение высокого мужчину. Пропуская в помещение Александра.

В висках застучало, ноги подкосило. Предчувствие неизбежно надвигающейся опасности завладело всем существом. Он шел прямиком на нее.

— Сомнений не осталось, враги по всему городу.

Неизвестно откуда нашла в себе силы и заглянула ему в глаза. И с облегчением поняла: он говорит не с ней. Александр говорит не с Ликерией. И смотрит мимо нее: он смотрит на Нелли, на приятную шатенку, которая встала около нее. И направляется соответственно к ней.

В этот миг увидела еще одного мужчину, с виду не менее опасного и ей незнакомого. Шатен мелькнул за приятельской спиной. А за ним и третьего, проходящего в двери…

Она для чего-то потянулась к шее. Для чего? Теперь не знала. Скорее, кофта давила, сжимала горло, поскольку панически стало трудно дышать: сознание разлеталось в щепки. Ликерия смотрела на Него.

В темной кожаной куртке, облегающей стройное тело, источая энергию напора…

Как итог онемело тело: шевелиться она не могла. Промычать что-то внятное тоже. Единственное, могла наблюдать: как отпускает двери, проходит вперед, останавливается. Останавливается, так как видит ее. Как же быстро он ее замечает.

Она, верно, спит, жалко корчась в бреду. Мучают тени, воспалено сознание.

Он не двигается, прямо как она. И смотрит на нее безотрывно. И если Ликерия — парализована страхом, то кошмар из прошлого явно напряжен. Напряжением потрескивает мускулистая плоть, накал источает острый взгляд. До нее долетают жгучие искры.

Поскольку помнит: помнит то, что должен забыть. Память отражается в глазах.

Благодаря ему Ликерия жива. Благодаря ему ей видится всякое, то, от чего не удается убежать. Темные волосы спадают на лицо, очерчивают скулы, подчеркивают взгляд. Как же пристально он все-таки смотрит. Остро, резко, пронизывающе, обещая расплату за каждый вздох.

А после взгляд опускается к губам. Всего на мгновенье, но его хватает: они горят, пульсируют пламенем, она ощущает каждый толчок. Поскольку память хранят и они. Хотя Ликерия того не желает. И Он понимает, что она вспоминает: Ликерия видит в потемневших глазах. Они сужаются и в следующий миг, на какое-то невыразимо короткое мгновение вспыхивают, загораются светом.

— Лика… Лика!

Оборачивается, а, возможно, оборачивают. Видит Нелли, и озадаченный женский взгляд помогает ей очнуться.

Ликерия стряхнула оцепенение.

— Мне пора. — Отдернула руку и, едва дыша, направилась к выходу. На него не смотрела. Куда угодно: под ноги, в сторону, мужчине за спину, но только не в лицо, не в глаза, не на тело. Хотя тела, физически развитого, не заметить, увы, не могла.

На пару мгновений Ликерия запнулась: он загораживал собой проход, не позволяя подступиться к двери.

Одно неосторожное, опрометчивое движение, один неверный, неуклюжий шаг, и ей не быть, на нее набросятся: казалось, он держался из последних сил. Ликерия до жути боялась споткнуться. Потому что он хотел, чтоб она споткнулась, сделала тот самый неверный шаг.

Не понимая природу подобных мыслей, она обошла его, дышащего силой…

— Дей, чего ты там встал? Дай человеку пройти!

Ликерия вздрогнула. И едва не задела мужчину. Если он оглянется — помчится прочь.

Едва живая выскользнула в дверь. Не оглянулся, но прочь помчалась.